— Но почему? Я не понимаю.

— Максин, я не первый год на рынке. И живу я тоже не первый год. Судя по тому, сколько ты выручаешь в лавке, тебе едва должно хватать на аренду помещения. Я даже допускаю, что твой дедушка помогает тебе. Допустим, за чай из Китая ты ничего не платишь. Может быть, и за доставку. Но тебе ведь надо еще на что-то жить! Снимать квартиру, в конце концов! Ты же не можешь жить одной только работой…

Максин рассмеялась:

— Но кто сказал тебе, будто я умираю с голоду? Или ты боишься, что меня выгонят на улицу и мне будет негде жить?

— Именно это меня и беспокоит, — серьезно кивнул Джералд. — Мне очень тяжело доставался стартовый капитал. Я снимал комнату в квартире с еще двумя студентами, и едой на весь день у меня мог быть один только гамбургер. Я хорошо знаю, что такое процесс становления фирмы…

— С чего ты взял, будто у меня так же?

— А как еще?

— Я тебе поражаюсь. Неужели ты не мог спросить у меня, как дела обстоят на самом деле?

— Я был так очарован тобой, что зачастую мог лишь любоваться тобой, слушать то, что ты рассказываешь. Выходит, я расспрашивал тебя не о том, о чем следовало бы?

— Выходит, — пожала плечами Максин.

— И сейчас откроются страшные для меня подробности?

— Отчего это страшные?

— Вдруг, допустим, выяснится, что тебя содержит какой-нибудь миллионер, дает тебе денег на квартиру, на платья, а я, как дурак, тем временем пытаюсь спасти тебя от воображаемой нищеты.

— Джералд! Кто из нас в детстве читал сказки?!

— А что еще я могу предположить?

— Например, то, что мои родители вовсе не бедствуют.

— Вот как? — с оттенком легкого недоверия произнес Джералд.

— И они подарили мне квартиру, в которой мы с тобой сейчас находимся.

— И оплачивают ее?

— Случается, — кивнула Максин, — когда дела в лавке идут плохо, они мне помогают.

— А…

— А лавка — это уже моя территория. Мое дело. Они в это не лезут. Ты прав, это моя головная боль.

— То есть они обеспечивают тебе приемлемый уровень жизни?

— Да.

— А с магазином ты пытаешься справиться сама?

Максин с иронией посмотрела на Джералда:

— Как видишь. И какое-то время это даже мне удается.

— А что насчет лавки думают твои родители?

— Пусть что хотят, то и думают…

— У тебя с ними, видимо, не складываются отношения, — предположил Джералд.

— Нет! Вовсе нет. Ты все не так понял. Просто… Ну, скажем так, этот вид деятельности моим родителям не близок так, как мне.

— И даже маме?

— Мама в восторге от всего европейского. А я стараюсь хотя бы через свой магазин соприкоснуться с тем, чего я всегда была лишена.

— Так что же, если ты разоришься, они лишь пожмут плечами?

— Они и так многое уже для меня сделали. Может быть, они думают, что я всегда смогу заняться чем-нибудь другим. В общем, лично я в деньгах не нуждаюсь. Перестань дрожать за меня от страха. Я не окажусь на улице. Во всяком случае, от чайного магазина это не зависит, Джералд. И, если честно, я устала от постоянного обсуждения этой темы. Я ведь не лезу чуть что в твой бизнес. Почему ты считаешь себя вправе поступать так со мной?

— Иногда я перегибаю палку, — признал Джералд.

— Неужели у нас нет других тем для разговоров?..

Джералд задумался. После недолгого молчания он произнес:

— Ты будешь смеяться, но именно так мне и казалось. Ведь этот магазин — все, что составляет твою жизнь. Я даже не знаю, какую тему лучше обсуждать при встрече с тобой.

— С некоторых пор, — напомнила Максин, — часть моей жизни составляешь и ты.

— Хочешь сказать, что…

— Можем поговорить и о тебе, — подмигнула она.

У Джералда на работе затянулось допоздна какое-то неотложное и важное совещание. Максин не знала, чем себя занять. Она успела отвыкнуть оставаться по вечерам одной — так быстро, так незаметно для себя. И не получалось придумать хоть какое-нибудь, пусть даже самое маленькое дело для того, чтобы занять себя.

Поэтому Максин все-таки отважилась на звонок Нэнси. Ей казалось, что с момента знакомства Нэнси и Джералда между ней и подругой пробежал какой-то холодок, легла непонятная тень. Впрочем, может быть, это Максин лишь почудилось? Или она слишком долго не была в разношерстных компаниях. Отвыкла от дружеского общения мужчин и женщин. Во всем ей чудится скрытый подтекст или подвох.

Максин назначила Нэнси встречу в китайском кафе. От волнений ей еще сильнее хотелось есть. А китайские забегаловки всегда отличались огромными порциями при относительной дешевизне блюд…

Девушкам пришлось встретиться у бара.

— Почему ты сидишь здесь? — с недоумением поинтересовалась Максин. — Я ведь даже не поленилась позвонить сюда и заказать столик. Ты сказала менеджеру, что должен быть столик на двоих на мою фамилию?

— Разумеется, — кивнула Нэнси, — я все сказала менеджеру. Но оказалось, что сегодня просто наплыв посетителей. Поэтому первый же освободившийся столик — наш. И два бесплатных коктейля в баре — тоже. Вот.

Нэнси придвинула к Максин высокий стакан, наполненный ярко-розовой жидкостью. Максин с опаской попробовала розовое содержимое стакана на вкус. Оказалось весьма недурно.

Нэнси тем временем пристально изучала подругу. Рассмотрев все в деталях, она вынесла вердикт:

— Классно выглядишь, между прочим. Практически как красотки из модных журналов. И тебе очень идет зеленый цвет. Хотя платье, кстати, могло бы быть и покороче.

— Куда уж короче, — улыбнулась Максин. — Я хочу добраться до дома без приключений.

— А как же ты добралась сюда?

— Приехала на такси.

— Еще бы, — двинула бровью Нэнси, — на таких-то каблуках.

Максин вздохнула:

— Нэнси, мы что, весь вечер будем трещать об одежде? Этим туфлям уже полгода, между прочим. И не говори, будто ты не видела их раньше.

— Ну если не туфли, то клатч точно новый, — пробормотала Нэнси.

— Новый. И туфли я надела эти потому, что подходят по фактуре — золотистый питон.

— В общем, ты права, наверное, дело действительно не в шмотках, — неожиданно согласилась Нэнси. — Просто ты выглядишь как-то…

— Как? — улыбнулась Максин.

— Как женщина, у которой все в порядке. Которую холят и лелеют.

— Может быть, так и обстоят дела…

— Может быть? Или вправду обстоят?