в его грудь и пытаюсь не шморгать носом. Но это так тупо, потому что мои слёзы всё равно не останавливаются.

– Нет, ясно?! Не об этом я жалею! А о том, что доверилась! О том, что не вышвырнула вчера из своей спальни! Ведь я так переживала за тебя… – начала неосознанно колотить его по груди. – А ты был с другой, а после пришел ко мне! Все эти твои слова… Взгляды и поцелуи… Ничего не значили! Ты просто сделал это… – мой голос сорвался. – А после вернулся ко мне. И продолжил. Ты, мать твою, продолжил, Кано! Всё это! Тебе самому не противно??

Моё сердце на грани. Я задыхаюсь и практически не вижу парня за пеленой боли. Понимаю лишь одно, что друзья уже точно в пути. И мы должны заканчивать это «шоу». Нужно заканчивать…

– Я ничего тебе не обещал, – выдавливает будущий капо ди капи сквозь зубы и сжимает резко мои щеки. – Ничего, Джесс…

Наверное, именно это и оказалось самым сложным. Услышать и принять. Нет, понять…

Я моргнула и я не знаю, что изменилось в моём взгляде. Но я ощутила дикое разочарование, а он самую неожиданную растерянность. И я пихнула его в грудь, отталкивая. Развернулась, чтобы убежать в спальню, но вернулась на пару секунд, чтобы… зарядить ему пощечину. И в этот раз я лупила со всей силой. Со всей болью и чувством безысходности. А после всё же побежала…

– Но и ты ведь мне ничего не обещала, да, Джесс? – его вопрос ураганом настиг меня. Я замерла на лестнице. – Об этом твой поцелуй с Нейтаном?

Зажмурилась, сжимая поручень пальцами.

– Я не хотела этого поцелуя! – развернулась и заорала. Моя честность меня погубит. Но я не могу по-другому. Я хочу, чтобы он знал насколько мне больно. Чтобы он знал какой он мерзавец! – Мне не нравится Нейтан, господи! Это было ужасно, как поцеловать Рика, я не знаю! Это… боже! – я прижала ладонь ко лбу. – Я сильно очаровалась тобой, Кано, – как будто сдалась. – Слишком быстро…

Моё тело не выдержало. Такое не для меня. Такой стресс у меня впервые. Я начала слабеть и это оказалось слишком заметным. Я и не поняла, как наследник мафии перепрыгнул через несколько ступеней подряд и подхватил моё тело. Сжал взволнованно, закидывая себе на руки. Я не потеряла сознание, но голова начала кружиться в тошнотворном калейдоскопе. Я больше не рыдаю, но продолжаю глотать солёные слёзы, подозревая, что в организме уже передоз соли.

– Отпусти… – молю из последних сил, но он лишь продолжает нести меня на верх.

Его сердце громко бьётся, а челюсть плотно сжата. Действующий вулкан внутри Кано и я просто жду, когда сгорю у его подножья.

– Я не хотел этого… – останавливается наверху лестницы. На меня не смотрит. – Не хотел сделать тебе больно.

Его лицо кружиться в моей голове. Боль пульсирует в груди. Я ему верить не хочу – в этом даже нет необходимости. Но это сильно похоже на правду. Ему так стыдно, что он даже взглянуть на меня не может. Даже сквозь вспышку ненависти, я чувствую это. Или же, это опять мои наивные иллюзии?

– Если бы это что-то меняло… – бормочу в ответ.

И это правда. Что это меняет, даже если не хотел?

Майк моргает и крепче сжимает меня. Но так и не может взглянуть. Неужели будущему капо ди капи впервые на что-то не хватает смелости?

Он делает шаг и очень скоро заносит меня в мою спальню. Несёт к постели. Мне хочется поскорее выпутаться из его объятий, потому что мне нехорошо от его прикосновений. Мутит, стоит только вспомнить лицо той девушки. Я не могу не представлять то, как он с ней… Нет, боже, пожалуйста….

– Я должен был сделать это, Джесс, – парень, разбивший моё сердце, замирает возле постели. Всё еще держит на руках, оттягивая мои молитвы. – Должен, блять…

Зачем он это говорит? Что это за бред? Зачем он делает еще больнее??

– О-отпусти меня уже, – шепчу и пытаюсь приподняться.

Удерживает.

И что хуже – находит в себе силы посмотреть на меня. А там – сомнение. В его взгляде разъедающее его изнутри сомнение. И я не представляю к чему именно оно относится. Но оно его душит.

– Это не то, что ты хочешь услышать, – сдавленно продолжает он. – Но не существует другой правды. Я сделал это, потому что хотел убедиться, что всё вызванное тобой – это секундное помутнение. Но… – сглатывает. – Не секундное, Джесс. Это не то, чего бы я хотел, прости. Но правда в том, что это больше, чем секунда. Это каждая ёбаная секунда последних дней. Вот, кем ты стала для меня. Вот в чём я убедился. В помутнении к тебе, ясно? – он прижимается носом ко мне и я снова начинаю задыхаться. – Я не знаю как надо… когда вот так, понимаешь?

Не понимаю. Всё же не понимаю.

Это красиво – то, что он говорит. Это желанно – то, что он чувствует. И это подкупающе, как и прежде.

Но это и больно. Я не могу просто смахнуть, выбросить эти внутренние муки. Не могу принять, боже, я не могу. Такая правда душит меня. Я такого никогда не хотела. Я ошиблась, что справлюсь. Как я с таким справлюсь??

– Я тоже не знаю как надо, – тихо отвечаю. – Ты первый с кем я… – голос хрипнет. – Но я бы не смогла так поступить. И я… не могу принять того, что со мной так поступили.

Его ресницы прижимаются к моей влажной щеке. Моя боль касается его. Может, это уже похоже на раскаяние. Кажется, что что-то человеческое просыпается внутри него. Он и сам понимает, что для меня такая его ошибка – это уже слишком. Но он не хочет сдаваться. Не знаю зачем, ведь… уже понятно, что ничего не получится. С самого начала было понятно. В этом помешательстве только сдохнуть можно…

– Тебе нужно отдохнуть, – Майк наконец-то укладывает меня на кровать. – Давай завтра поговорим.

– Нет, Майк, – кручу слабо головой, стоит коснуться подушки. Он нависает надо мной, уперевшись кулаками в постель. Зрачки расширены. – Это моё решение, не будет другого.

Очередная волна слёз хлынет, потому что есть что-то внутри, что хотело бы другого решения. Но эта история не о шансах. Я не буду ввязываться в такие «отношения». Хватит уже этого чёртового адреналина. Хватит. Нагулялась, начувствовалась, нажилась. Хочу к себе прежней. Не хочу больше ощущать ничего из этого…

– Дже-есс… – отголоски