Потом девушка снова рассмеялась, расцепила руки и провела ладонью по его загривку. Мик тоже засмеялся, прижался к ней и зарылся головой в живот, целуя и… о господи… он что, фыркает ей в живот, как младенцу, когда хотят рассмешить его? Наверное, никто, кроме Салли, не понял бы, что Мик проделывал, но она догадалась, поскольку это была их любимая забава. Девушка заливисто хохотала и отталкивала Мика, наконец она упала на скамейку, и он уткнулся лицом в ее густые волосы.

У Салли остановилось сердце.

Следующие несколько минут стерлись из ее памяти — видимо, она лишилась чувств. Придя в себя, Салли с недоумением посмотрела на банку с диетической газировкой, которую сжимала в руках. Она не помнила, как открывала ее, но банка была пуста, а во рту стоял химически-приторный вкус.

Салли повернула голову и снова увидела их. Она была уверена, что ее не заметят. Мик чуть близорук и с такого расстояния ее не узнает. Кроме того, он был слишком занят своей Мисс Прыщ-2003 и не видел ничего вокруг, разве что Салли вылила бы на них ведро воды. Осторожно, словно боясь помять, Салли опустила пустую банку в пакет. Она двигалась медленно, руки и ноги казались тяжелыми и плохо слушались, словно она враз постарела. Она коснулась рукой деревянных перекладин скамейки и была потрясена тем, какие они теплые. Саму ее трясло от холода, а во рту было сухо, несмотря на опустошенную банку.

Салли даже не пыталась разобраться в том, что чувствует. На это требовалось время. Но она четко поняла, что сильнее всех прочих чувств была радость. Жгучая-жгучая радость. Она ужаснулась, но радость все росла и росла. Словно исполнилось ее самое заветное желание. Такой радости она не переживала с тех пор, как они с Миком были любовниками.

И сердце ее вновь забилось.

— И что ты ему скажешь? — спросила наконец Джуди.

Она налила вина. Кьянти в «Пицце Экспресс» пусть и похоже на уксус, зато крепость у него двенадцать градусов, а сейчас это как раз то, что нужно. Они обе настолько на взводе, что выпили бы и антифриз, глазом не моргнув, — лишь бы отпустило.

— Что ему скажу? — эхом откликнулась Салли, беря свой бокал.

— Ну да! Ты же не скажешь, что видела, как он обжимался с пятнадцатилеткой?

— Ей не пятнадцать, — возразила Салли, — скорее девятнадцать. То есть все законно.

— Отлично, — язвительно сказала Джуди. — Гора с плеч. Пускай трахается за спиной своей беременной подруги, по крайней мере педофилом не объявят. Ура!

Она поковыряла салат и отодвинула. Аппетит куда-то улетучился. Салли настояла, что нужно сделать заказ, прежде чем она поведает Джуди судьбоносную весть, как обещала по телефону, и Джуди очень оценила возможность хлебнуть алкоголя сразу после откровений Салли. Однако теперь не знала, полезет ли ей в рот что-нибудь. Чувствовала она себя ужасно. Зато реакция Салли ее поразила: глаза подруги сверкали, она с наслаждением уминала мясной рулет, вгрызаясь в него белыми зубами, точно собака, которой перепала кость после затянувшейся голодухи.

— Не знаю зачем… — наконец сказала Салли. — Я не думала… То есть зачем, по-твоему, мне говорить с Миком?

— Чтобы его остановить! — крикнула Джуди. Люди за соседним столиком обернулись. — Он не имеет права так поступать с Кэти.

— Уже поступает, — возразила Салли, и Джуди не могла не отметить удовлетворения в голосе подруги.

— Значит, должен прекратить! — Джуди немного сбавила тон, но эмоции все равно били через край. — У них скоро ребенок будет! И они с Кэти вместе всего несколько месяцев!

Она знала, что эти два аргумента вряд ли равноценны, но других придумать не могла. Сзади скрипнули стулья — люди за соседним столиком подбирались ближе, чтобы не пропустить ни слова. Джуди развернулась и прожгла соседей свирепым взглядом.

— Но ему хочется, — отозвалась Салли. — Такой уж он. Ни с кем не может подолгу, ты же знаешь, Джуди.

— Ты имеешь в виду… что он бросит Кэти ради этой девчонки?

Салли покачала головой:

— Вряд ли. Она совсем не в его вкусе. Нет, думаю, это что-то мимолетное.

— Значит, останется с Кэти?

Салли пожала плечами:

— Поживем — увидим. Он так радуется ребенку…

— По-твоему, получается, — в голосе Джуди звучало недоверие, — что Мик по-прежнему будет трахаться на стороне, а бедняжка Кэти сидеть дома с ребенком?

Салли подалась вперед, поставила локти на стол и оперлась подбородком о сложенные ладони.

— Джуди, а по-твоему, как должно быть? Ты считаешь, Мик переродится только потому, что Кэти забеременела? Люди не меняются ни с того ни с сего.

Собственная наивность повергла Джуди в шок. Неужели она так сильно отстала от жизни? Она-то тешила себя жалкой туманной надеждой, что Мик в принципе неплохой человек, просто заблудший, но рано или поздно изменится, однажды вернется к Салли и на этом остановится. А Салли все это время думала совсем иначе, и, похоже, думала верно. Мик, с точки зрения Салли, неисправим. Джуди жила в мире грез, где все как в голливудских комедиях, с которыми Салли всегда сравнивала их ситуацию, где смешной бывший любовник наконец-то прозревает и возвращается к своей истинной возлюбленной. Ей казалось, что она знает Мика и Салли, а выяснилось, что она совершенно не знает их. Джуди вдруг стало очень одиноко.

Она залпом проглотила остатки кьянти.

Слава богу, ей достало ума не поделиться с Салли своими идиотскими мечтами, что когда-нибудь они с Миком все же сойдутся. Собственные усилия как-то распутать ситуацию с помощью Пола и ревности Мика казались теперь Джуди жалкими детскими потугами.

— И ты действительно считаешь…

Она замолчала, устыдившись своего севшего голоса — словно молит о приглаженной версии правды. Как же не хочется думать о Мике дурно.

— Мик всегда менял женщин, — констатировала Салли. — Помнишь, перед Кэти он крутил с той девушкой из Бразилии? На горизонте всегда маячит очередная, даже если с ней ничего не выйдет.

— Всегда?

— Только когда мы с ним были вместе, он не ходил налево, — сказала Салли, и лицо ее осветилось гордостью. — Я же тебе рассказывала, мы поругались, потому что я предложила ему съехаться, а он сказал, что не готов, а я ответила, что он никогда не будет готов и просто меня за нос водит… И я оказалась права. — Салли вздохнула. — Впрочем, и он тоже. Он действительно был не готов.

— Да, ты оказалась права. Он никогда не будет готов, — резюмировала Джуди. — Значит, он по ходу дела наградил Кэти ребенком, но все равно не готов…

— Да ладно тебе, Кэти ему не пара, — отмахнулась Салли.

Принесли пиццу, горячую и дымящуюся. Джуди вспомнила, что во времена ее юности фирменная пицца «Экспресс» была гораздо больше, размером с половину стола, а эта и тарелку не прикрывает. Она никак не могла взять в толк, то ли пиццы и правда усохли, то ли просто в детстве они казались огромными, как и весь остальной мир. Впрочем, сейчас это не имело значения. Аппетит пропал начисто. При мысли о пряной пепперони воротило. Джуди ковыряла корочку, пока Салли нарезала свою пиццу «Четыре сезона». Тонкие ленточки сыра неохотно тянулись за ножом.