— И все же я думаю, ты должна с ним поговорить, — вяло сказала Джуди. Вино уже ударило ей в голову. Надо бы поесть, но она не могла запихнуть в себя ни кусочка.

— Бесполезно, — ответила Салли с набитым ртом. — Он просто закатит глаза и скажет: «Сэл, ну ты же знаешь, такой уж я человек, что тут поделаешь?»

— Тогда нужно поговорить с Кэти.

— С Кэти? — Салли опустила вилку. — Ты рехнулась?

— Надо рассказать, во что она вляпалась…

— Мы уже обсуждали эту тему! Людям нельзя давать советы, они должны учиться на своих ошибках. Если бы все бывшие подруги Мика предупредили меня о том, какой он на самом деле, это все равно ничего не изменило бы. Я бы все равно с ним сошлась. Невозможно разлюбить человека только потому, что кто-то заявит, что у него дурной характер.

Все это было верно, но Джуди показалось, что Салли оправдывается.

— Но она беременна. Она ждет ребенка!

— Я знаю, что такое беременность, — огрызнулась Салли. Похоже, ей было невдомек, что посетители забегаловки ловят каждое слово. Как ни злило это Джуди, винить она их не могла: этот разговор сочнее, чем целая апельсиновая плантация во Флориде.

— И это все меняет. Разве нет?

— Она просто решит, что я завидую. — Салли остервенело вонзила в пиццу нож.

Точно в цель! Джуди полагала, что Салли даже не отдает себе отчета, насколько точно. Господи, какая же она была дура. Она ошибалась не только насчет Мика. Она ошибалась и насчет Салли, которая в глубине души, втайне от себя самой рада поражению Кэти. Мик неверен Кэти, и это делает Салли счастливой. Достаточно посмотреть на ее сияющее лицо, блеск в темных глазах. О господи, как все ужасно. Никогда еще Джуди не чувствовала себя такой беспомощной. Она не в силах помочь Салли, потому что сама отчаянно нуждается в помощи. Ее мир перевернулся.

— Пол тебе звонил? — наконец спросила она. Жалкая попытка намекнуть, что именно на этом направлении Салли стоит сосредоточиться.

— Пол? — Салли удивленно посмотрела на нее, словно забыв, кто такой Пол и откуда он взялся. — Ах да! Общался с моим автоответчиком.

— И ты ему не перезвонила?

Салли покачала головой. На ее губах все еще оставалась помада, хотя она уже разделалась с пиццей. Рот не лоснился от жира, а лак на ногтях безукоризненно чистый. Джуди часто говорила о Салли, что та может весь день проездить в метро в белых перчатках и на них не появится ни пятнышка. Она всегда завидовала аккуратности Салли. И продолжает завидовать, если честно. Только теперь она совсем иначе увидела эту нечеловеческую чистоплотность, это прямое доказательство, что Салли — не совсем земное создание. Она понятия не имеет, что такое грязь и что такое человеческие отношения, она живет в своих фантазиях и странных представлениях о мужчинах и женщинах.

— Но почему? — с вызовом спросила Джуди.

— Почему? — удивилась Салли. — А зачем мне это?

— Затем, что он хороший человек, ты ему действительно нравишься, у вас может получиться…

Салли непонимающе смотрела на нее.

— Я… Мне не хочется.

— Но ты же мечтаешь встретить кого-нибудь, правда? Ведь ты не собираешься всю жизнь прожить одна?

— Только не с Полом.

— Откуда ты знаешь? Ведь ты ему и шанса не дала! Почему хотя бы не сходить с ним в кино?

— Просто не хочу, тебя это устраивает? — Салли поджала губы. — С чего это вдруг он тебя так волнует?

— Ты никогда ни с кем не встречаешься! Мужчины тебя все время приглашают на свидания, а ты ни разу не согласилась!

— Меня не приглашают все время. Не смеши.

— Так приглашали бы, если бы ты им позволила.

Салли пожала плечами.

Вино уже ударило Джуди в голову. Она не ела с самого утра, и теперь от алкоголя в голове шумело и откуда ни возьмись появилась отчаянная смелость. Разве могла она на трезвую голову сказать Салли то, что говорила сейчас?

— Ты не хочешь встречаться с Полом, вообще ни с кем не хочешь встречаться, потому что все еще ждешь Мика! Неужели ты не понимаешь, что это выглядит так, как будто ты за ним замужем, но не имеешь ничего против, что он тебе изменяет направо и налево, потому что уверена: он любит тебя одну, а все остальные приходят и уходят… Но, Сэл, ты взгляни, что он творит с Кэти, он и с тобой поступил бы так же, ему нельзя верить, ты должна его забыть и найти себе другого…

— Не поступил бы! — яростно оборвала ее Салли и испуганно замолчала. Она оттолкнула от себя тарелку. — Я не это имела в виду… Я не жду Мика… Черт, как ты могла такое ляпнуть? Ты же моя подруга, ты должна меня поддерживать. Всегда, во всем…

Как будто друзья подписывают некий договор, устало подумала Джуди.

— Просто я… — Салли почти задыхалась, подыскивая нужные слова и не желая признать, что в доводах Джуди есть хоть доля правды. — Просто я…

Внезапно она встала и неуклюже схватила сумочку.

— Я не могу… Не могу с тобой сейчас разговаривать, это полный бред. Я сейчас такая злая…

Она развернулась на каблуках и выбежала из кафе, налетев на чей-то столик и не извинившись. Это было совершенно непохоже на нее, но, с другой стороны, весь вечер прошел не в стиле Салли. Чтобы хоть немного поднять себе настроение, Джуди обернулась и рявкнула:

— Ну, чего пялитесь?

Соседи дружно уткнулись в свои пиццы и принялись что-то мямлить в жалкой попытке изобразить беседу и продемонстрировать, что не слышали ни слова из разговора подруг. Джуди до боли хотелось броситься вслед за Салли, но что она ей скажет? Единственное, что успокоило бы Салли, — это если Джуди возьмет свои слова обратно, но этого она сделать не могла. Хотя Джуди и пребывала в растрепанных чувствах, втайне она все же гордилась собой, потому что наконец-то сказала правду, которую носила в себе много лет. Она подозвала официанта и попросила счет.

— Вам завернуть? — спросил официант, глядя на нетронутую пиццу Джуди.

Драматизма ради, конечно, стоило бы отказаться, оставить пиццу на тарелке и гордо выйти с пустыми руками и гудящей от дешевого вина головой. Но в Джуди не было ни капли драматизма. Зато имелось много здравого смысла, который подсказал ей, что через пару часов, как только схлынет адреналиновая волна, придет волчий голод.

— Да, пожалуйста, — ответила она.

Джуди посмотрела на остатки «Четырех сезонов» — Салли съела только половину и даже не притронулась к ветчине, которую Джуди обожала. Когда Салли заказывала «Четыре сезона», ветчина всегда доставалась Джуди. Она указала на тарелку Салли:

— И это тоже, если можно.

Скотт, как обычно, допоздна трудился в офисе над фотографиями для каталога. Джуди застала его за компьютером. На мониторе теснились снимки с лондонскими пейзажами, сплошь небоскребы: Сити, сверкающее стекло на фоне серого неба с клочками облаков. Ниже шли фотографии колеса обозрения — кабинки свисали точно большие груши. Безукоризненные работы — чистые линии, четкие детали. Джуди не удержалась от похвалы. Скотт пожал плечами: