Ему хотелось крикнуть ей, что она достала его своими выводами. Два плюс два не равно семнадцати! Он просто танцевал с женщиной, а не занимался с ней сексом прямо на танцполе. Да Мак вообще не думал о своей партнерше, он отчаянно ждал, когда появится Рори и спасет его…

Маку казалось, что он мог читать ее мысли: «Я не могу верить тебе. Ты унизил и предал меня».

Голоса в голове насмехались над ним. А еще к ним присоединился голос его матери: «Ты никогда не будешь достаточно хорошим. Ты не заслуживаешь ничего хорошего и, черт бы тебя побрал, ты точно не заслуживаешь любви… Она не верит тебе и никогда не поверит. Ты всегда все портишь…»

Рори посмотрела на свой телефон, поднесла его к уху и прикусила губу. Она бросила на Мака еще один взгляд, который он не совсем понял, круто развернулась и побежала. Она бежала изо всех сил. Морально, эмоционально и, черт подери, буквально.

Вот и все. Мак тяжело вздохнул и направился в бар. Ему казалось, что вместо сердца у него в груди тяжеленная наковальня. Раз так сложилось, что в ближайшем будущем у него не будет секса и, может быть, ему придется распрощаться с карьерой и клубом, он может позволить себе пропустить стаканчик виски.

Или несколько.

Рори сидела у постели Троя. Она держала его за руку и молилась, чтобы он очнулся. Прошло двенадцать часов, как она здесь, а он все не приходил в себя.

Этим вечером он ехал в клинику на ночное дежурство, и на светофоре у него отказали тормоза, и его ржавое корыто врезалось в бок грузовика. Трой ударился головой о руль, и дело закончилось отеком головного мозга. Когда отек спадет, врачи смогут дать оценку его состояния.

Рори поежилась. Трой был ее лучшим другом, и она не могла представить свою жизнь без него. И если говорить о людях, которые имели для нее значение, где, черт подери, Мак? Она послала ему два коротких, полных отчаяния сообщения, но он так и не ответил. Почему? Что случилось? Почему он игнорировал ее?

Конечно, Рори видела его танцующим с той блондинкой, но она заметила, что Мак не проявлял к ней никакого интереса. Но когда он посмотрел на Рори, в его взгляде промелькнуло раздражение.

Неужели хоккей настолько главенствовал в жизни Мака, что его разозлили ее сообщения с просьбой поддержать ее? С ее другом случилась беда. Неужели так будет всегда, и Мак отведет Рори второе место после своей карьеры, своих друзей и коллег по клубу? Рори ненавидела подобные вещи, потому что уже проходила через них благодаря своему отцу.

Она любила Мака всем своим сердцем, но не собиралась жертвовать собой ради него. Она ведь не просила невозможного, а просто хотела, чтобы он поддержал ее. По крайней мере, мог бы ответить на эти чертовы сообщения!

Проклятье. Жизнь намного проще, когда сердце спит. Скучнее, но проще.

Мак сидел на диванчике в кабинете Кейда, положив ноги на кофейный столик и разглядывая огромный постер на стене. Это была фотография их команды с Кубком Стэнли. Мак, Кейд и Куинн стояли, обняв друг друга за плечи, и светились от счастья.

Будет ли он еще когда-нибудь таким счастливым?

– Как долго ты собираешься сидеть и мрачно глазеть на эту стену? – поинтересовался Кейд. – А то мне уже надоело смотреть на тебя.

Мак указал пальцем на плакат:

– Чудесный выдался тогда денек.

– Не спорю, – согласился Кейд. – Ты собираешься предаваться воспоминаниям о прошлом или все-таки расскажешь мне, что происходит?

Мак поморщился. Последние несколько дней он избегал своих друзей и сидел на своем балконе, глядя в никуда. Если честно, он сам устал от своего «горе мне, бедный я, несчастный» настроения.

Отношениям с Рори пришел конец. Она оставила ему два сообщения на голосовую почту в тот вечер, когда выскочила из бара. А он не прочел их. Так что о чем тут можно говорить. Рори либо доверяла ему, либо не доверяла. А она, судя по всему, все-таки не доверяла.

Игра окончена.

– Есть новости из штаба Бейлиса? – поинтересовался Мак.

– Сегодня должны прислать черновой вариант соглашения.

– Хорошие новости.

– Посмотрим. Мне кажется, у Врен, внучки Бейлиса, которая в компании ее дедушки является специалистом по связям с общественностью, очень правильное видение того, каким должен быть наш клуб.

– Рад слышать, – задумчиво ответил Мак. – Правда, я сомневаюсь, что смогу быть частью их грандиозных замыслов.

– Ты о чем? – нахмурился Кейд.

– Разве ты не слышал, что сказал Бейлис в тот вечер? Он заявил, что моя рука потеряла свою силу, и выразил сомнения, что я смогу играть в следующем сезоне.

– Не ему решать подобные вопросы, – напрягся Кейд. – Его дело отвечать за связи с общественностью и спонсорами.

– Сомневаюсь, что он в курсе. Но если моя травма станет камнем преткновения, я отступлю.

– Маккаскилл, заткнись, ради бога. Хватит строить из себя мученика. К началу сезона ты будешь в полной боевой готовности. Иначе я надеру тебе задницу, – пригрозил Кейд.

– Попробуй. – Мак поднялся и подошел к окну. – Мы должны подумать о плане Б, на случай если я не смогу вернуться на лед.

– Но Рори сказала, что твой процесс восстановления проходит на ура.

Мак молча пожал плечами. Да, он продолжит работать над собой, только теперь Рори не будет рядом. Она не сможет следить за его прогрессом и сдерживать в нужный момент. Высока вероятность, что он переусердствует и навредит себе еще больше. Или наоборот – он может заниматься недостаточно упорно в страхе перенапрячь свою поврежденную руку.

Забавно, он готов был вывернуться наизнанку ради руки, но не своего сердца.

А ведь в этом было его будущее, его судьба. Рори всегда оставалась тем, в чем он нуждался, к чему тянулась его душа.

Мак чувствовал себя ужасно несчастным. Болела не только его рука, но и сердце. Ему так хотелось увидеть Рори, чтобы убедиться, что у них есть шанс остаться вдвоем. Вполне возможно, что она даст ему от ворот поворот, но все же лучше рискнуть, чем потом всю жизнь жалеть.

И даже если его постигнет неудача, он выживет.

Только Мак не собирался сдаваться. Потому что ничто не смогло бы заполнить пустоту внутри его, которая образовалась, когда из его жизни исчезла Рори.

Мак резко поднялся и направился к выходу.

– Поговорим позже, – бросил он.

– Интересная беседа, – ухмыльнулся Кейд.

Но Мак не стал обращать внимания на его сарказм.

Пять дней спустя после аварии Трой наконец пришел в себя. Спустя некоторое время он начал спорить со своей медсестрой, и Рори поняла, что может оставить его. Она хотела поехать домой, упасть в кровать и хорошенько выспаться.

Она вышла из палаты Троя и, прислонившись к стене, тихо заплакала. Теперь с ним все будет в полном порядке, и можно перестать волноваться и начать думать о чем-то другом, а не о его похоронах.