– А в это время я задавал себе этот же самый вопрос насчет тебя. Как могла эта восхитительная, ангельски красивая американская девушка согласиться стать моей женой?

– Я знала только одно – сбылось мое самое заветное желание. – С сильно забившимся сердцем она сжала ему руку. – За эти два года много всякого случилось. И вот, кажется, мы поменялись ролями, и теперь я боюсь потерять тебя…

Сначала ей показалось – Леандрос не до конца понял всю важность ее слов. Но тут она заметила, как поднялась и опустилась его грудь и его пальцы сильно сжали ей руку.

– Мы сейчас стоим перед Богом… Если ты мне солжешь, он это узнает, и я тоже. Я хочу задать тебе вопрос… Леандрос Русое Петралиа, ты по-прежнему желаешь меня, как мужчина желает женщину? Ты понимаешь, что я имею в виду…

Его лицо стало несчастным.

– Келли… к чему все это?

– Если ты хорошенько подумаешь, то сам поймешь.

Она мягко оттолкнула его руку и, выйдя из церкви, не оглядываясь, пошла к машине.

Леандрос схватился за скамейку, чтобы не потерять равновесия. Мысли у него разбегались. Келли в постели была потрясающей любовницей, большего мужчина не мог и желать, но первая никогда не проявляла инициативу – ни на словах, ни на деле. Предоставляла это ему.

Теперь, после сеансов у психолога, Леандрос знал – Келли была слишком не уверена в себе, чтобы первой выказывать свои желания, заявлять о них. Но сейчас Келли сделала нечто совершенно небывалое, намекнув – она хочет его! А ведь они побывали всего лишь на двух сеансах…

Может быть, это священное место, не связанное никак с Петрой, придало ей смелости?

Его охватили противоречивые чувства. Ему захотелось как можно скорее оказаться с Келли дома… И в то же время он боялся: что, если его жена снова позволит ему любить ее, а после этого все-таки решит – жить с ним она не сможет… Он этого не вынесет.

Прежде чем он совершит роковую ошибку и мимоходом утолит свою жажду, им следует продолжить разговор у психолога.

Леандрос вышел из церкви, одновременно ликуя и замирая от страха, и сел вслед за ней в машину. Когда он запустил двигатель, она даже не посмотрела в его сторону.

Выехав на дорогу, он осторожно покосился на нее:

– Сейчас я хочу тебя в сотни раз сильнее, чем раньше. И если я до тебя не дотрагиваюсь, то ты знаешь почему.

– Вот это я и хотела услышать, – прошептала она.

– Келли, ты не представляешь, какое чувство я сейчас испытал. Ты сказала, будто не охладела ко мне. Я жаждал услышать эти слова от тебя и никак не мог дождаться. Ты изменилась и стала в чем-то совсем другой женщиной. Я временами даже не узнаю тебя…

Келли резко повернулась к нему, взметнув золотые пряди волос.

– Тебе так долго пришлось дожидаться слов, которые уже целую вечность живут в моем сердце, – проговорила она тихо, со слезами в голосе.

– Но ожидание сделало их еще более сладостными… И я хочу задать тебе вопрос. Ты согласна отменить развод? Я никогда его не хотел… – Он с силой сжал руль.

Келли легко коснулась его руки:

– Если ты еще не понял, я скажу прямо – да, я больше не хочу развода.

– Слава богу!

– В глубине души я знала – хочу вернуться навсегда. Но той, прежней меня уже действительно больше нет, Леандрос. Та, что сейчас перед тобой, готова тебя любить так, как еще не любила до сих пор. Я ответила на твой вопрос?

Он едва был в силах вздохнуть:

– Не переставай говорить, пока мы не приедем на виллу.

– Леандрос, я обожаю тебя! Как прежде, как всегда. Ты – все для меня, ты моя жизнь! Я просто не могла вынести, когда у нас возникли проблемы…

– Келли, пожалуйста, говори, – простонал он.

– Мне казалось невероятным – как такой любящий муж, как ты, мог одновременно за моей спиной завести интрижку со своей свояченицей? В этом не было смысла, но я не знала, как все это объяснить.

– Не ты одна…

– Мне надо сказать кое-что еще… Прошлой ночью у меня был долгий разговор с дядей и тетей.

Новости сыпались на него, словно метеоритный дождь.

– Если коротко, они согласны переехать на виллу дедушки Манни, как только смогут все оформить. Я говорила, тетя Сибил была против переезда в Грецию из-за опасений за здоровье дяди? Но я и его подключила к разговору, чтобы она не говорила от его имени. – Келли перевела дух. – Ты бы растрогался, если бы услышал, как он тебя любит и как его увлекает идея предстоящего переезда – для него это целое приключение. А когда я рассказала о рыбалке, он воодушевился еще больше. Надеюсь, Фрэнк поможет им устроиться здесь, ну, а после мы найдем им другого постоянного помощника.

Леандрос молча схватил ее за руку и прижал к груди:

– Вот интересно, что скажет Олимпия на следующем сеансе?

– Она посоветует нам сбавить темп.

– Я бы вообще хотел ходить к ней постоянно, чтобы не сбиваться с правильного пути.

Келли сжала его руку:

– Представь, и я тоже. Мы непременно купим ей подходящий подарок, чтобы выразить нашу благодарность. Надо только придумать, какой именно, но сейчас я просто не в состоянии думать – хочу лишь поскорее оказаться в твоих объятиях.

– Давай сейчас выйдем в море на катере? Я только соберу поесть – все, что мы оба любим. Нам нужно хотя бы пару дней – и ночей, чтобы заново узнать друг друга и чтобы больше никого не было рядом.

– А я должна успеть заново очаровать тебя, пока еще не стала размером со слона!

Он счастливо рассмеялся:

– А потом я хочу зацеловать тебя до смерти и вообще не выпускать из постели на работу, но только тебе это не понравится.

– Ты же не хочешь сказать, что…

– Именно что хочу! Через несколько дней ты полетишь в Афины и снова примешь на себя управление компанией. Фрато старается как может, но я знаю – все сотрудники дружно ждут, чтобы ты снова вернулся к рулю.

Затормозив перед виллой, Леандрос обежал машину и бросился к Келли. Она уже открыла дверцу и, вся дрожа, впорхнула в его объятия.

– Целуй меня, мой дорогой! – воскликнула она, отыскивая его губы своими. – И не останавливайся.

Ее поцелуи прогнали последние тени, омрачавшие его помыслы. Каждое прикосновение, каждая ласка наполняли разум и тело невыразимым восторгом…

Леандрос на руках отнес ее в дом. Он был очень бережен и нежен, вспоминая старые и отыскивая новые пути, следуя которыми они дарили друг другу блаженство.

Уже успел наступить вечер, прежде чем они оторвались друг от друга и теперь лежали в тесном объятии.

– Когда мы с тобой первый раз плавали вместе и любили друг друга на берегу, ты напомнила мне картину известного испанского художника Луиса Фалеро «Морская нимфа». Ее обнаженное тело просвечивает через толщу воды и выглядит чрезвычайно соблазнительно. Эта картина сразу меня очаровала.