— Тогда мага бы и просили! — разозлился Тиан. — Разве госпожа похожа на воина?

— Но, может, госпожа сама ведьма?..

— Нет! Госпожа не ведьма. Она вообще зря сюда явилась, женщинам в бою не место! — Ох, а вот это он зря-я-я сказал. Очень зря. Уверена, Реи'Линэ узнает об этих словах и в скором времени лично явится, чтобы объяснить ему всю степень ошибочности этих слов. Каждый фейри по-своему безумен. Ее сумасшествие — равноправие полов.

— Мы обещали… — начала было я, но под яростным взглядом своего человека оборвала фразу. — Ты думаешь, будет бой? Что ты вообще собираешься делать?

Вообще-то меня преследовало мелочное желание поставить своего человека в тупик. Однако у Тиана уже был готов ответ.

— Ты и мальчик останетесь здесь. Мы обойдем дом, поищем, где здесь есть проходы через заросли.

— Оставь с ребенком его отца, — предложила я. — Но меня ты возьмешь с собой.

— Нара! — человек уже рычал от злости.

— А если разбойники доберутся сюда, пока вы будете окружать дом?

Тиан уже едва сдерживался, чтобы меня не ударить. Он нервничал, я — нет. Не знаю, почему. Мне кажется, с ним ничего не может случиться, пока мы не окажемся в городе, похожем на тот, из сна. А я… кому нужна моя жизнь?

— Хорошо. Идемте все вместе. Нара, если с тобой что-нибудь случится — пеняй на себя.

— Я так и сделаю, — заверила я своего человека, чем еще больше испортила ему настроение.

Прохода через заросли оказалось два. У одного мы оставили пятерых человек и двоих факельщиков, у второго нас ждал неприятный сюрприз. Или не сюрприз. Не знаю.

У самого прохода лежал труп собаки. Крупной, черной собаки, убитой, как мы поняли при свете факела, арбалетной стрелой. Нет, арбалетными стрелами. Из-за холода разложение не тронуло несчастное животное, и убийца так и бросил его здесь.

— Полкан, — услышала я голос мальчишки. — Полкаша… — Парень хотел упасть на колени рядом с несчастным животным, но отец удержал его. — Его все любили… такой добрый был, верный, смелый…

— Девочка здесь, — решила я. — Не мог же пес прибежать сюда один. Да и не стали бы его тогда так… расстреливать.

Мне стало холодно. Да, собака — не человек и уж тем более не относится к Старшим. Это просто животное. Но тот, кто мог убить собаку — безжалостно расстрелять издалека — вполне может убить и человека.

Холодная душа. Убийца. Человек Кровавой Вьюги.

Мне стало очень холодно. А в доме погас свет.

— Тушите факелы, живо! — закричал Тиан. — Врассыпную!

Ему повиновались, но слишком поздно — уже лязгнул где-то на чердаке арбалетный спуск и зазвенел болт, рассекая воздух. Время стало медленным-медленным… я никогда не верила, что такое бывает.

А потом раздался детский крик…

— Папа!

Крик. Детский. Тонкий.

— Все в порядке, Дор, — хриплый голос мужчины. Жив… Хвала Хаосу!

А потом Тиан повалил меня на землю, мигом позже над нами просвистел второй болт.

Со страхом я взглянула на Тиана. Что делать? Как быть? Я — не Воин… Тиан теперь — единственная наше спасение… Но что может помочь от арбалетов?

Глаза в глаза…

Сжимая запястья до боли…

Не дыша…

Шуршали в кустах смертные, побросавшие факелы. Краем глаза я видела, как разгорается пламя в куче веток, приготовленных для хижины… Пламя… Ночь…

О, Хаос! За что нам это?!

Тени на его лице: глубокие, черные. И отблески пламени…

Медленно, но неотвратимо тьма его зрачков ширилась, пожирала тусклую зелень радужки. А потом я услышала шипение пламени. Пламени, что мигом позже прорвалось из-за тьмы, смешалось с ней…

Тьма и Огнь в его глазах. Тьма и Огнь вокруг.

Тьма и Огнь — Смерть…

Так долго… Так страшно…

А потом тяжесть и тепло исчезли. Он скатился с меня и медленно поднялся на ноги. Каркал-смеялся ворон на рукояти сабли. Горели глаза-рубины. А Тиан… То, что было сейчас Тианом… Тиан смотрел. Смотрел на попрятавшихся людей. На разгорающееся пламя. На дом смотрел. А разбойник все не стрелял… И смертные осторожно начали подниматься на ноги, неуверенно сбились в кучку за спиной моего человека. Поднимали вилы и топоры, сжимали трясущимися руками.

А я все лежала на земле, прямо перед ним. Надо было встать, отряхнуться, попытаться привести Тиана в чувство, но я не могла…

Я не могла пошевелиться. Не могла оторвать взгляда от его страшного, изменившегося лица. От его глаз: черных с алыми искрами, мертвых, безумных…

Хотелось кричать. Нужно было закричать. Смертные могли пострадать… Тиан не пощадит никого… Но, Хаос, я не могла вымолвить и слова…

Он запрокинул голову и зарычал. Тут нервы разбойника не выдержали. Он вновь нажал на спуск. Я закричала, но…

Его движение было так быстро, что даже я не успела уследить за ним. Он выхватил болт прямо из воздуха, сжал в кулаке. И рассмеялся.

Рассмеялся зло, жестко, радостно…

— Ш-ша'и… — сорвалось его губ, он обернулся, взглянул на людей, попадавших вновь на колени, и вновь посмотрел на меня. Вот тут я действительно пожалела, что обрела плоть. Хотелось исчезнуть. Бежать. Бежать, бежать и бежать… Как можно дальше от этого… существа… говорящего на единственном языке, что рожден еще ДО того, как возник Порядок. Языке Стихий. Языке Хаоса. Языке, который не знали даже Князья. Языке, который был чужд этому миру, который просто не мог звучать здесь… Но прозвучал. Из уст человека. Человека, продолжившего: — Ха'шиа ш-ша'и…[11]

Он смотрел на меня, все еще держа перед собой вытянутую руку, сжимая в кулаке болт. Я попыталась отползти, понимая, что это — недостойно Старшей, но не в состоянии ничего поделать с диким, животным страхом, охватившим меня.

Он осторожно, медленно разжал пальцы. Окровавленный болт с тихим шорохом упал на землю… Ладонь была окрашена алым, тяжелые капли срывались с его пальцев, а потом повисали в воздухе, оборачивались пламенем… Он сжал пальцы щепотью, а потом резко раскрыл, словно стряхивая капли воды.

Столб пламени заревел, поглотил его, пронзил Порядок — от Грани до края мира, от земли до небес. Я вскочила, кинулась, вне себя, безумная, охваченная ужасом. Смертные кинулись со всех ног куда подальше, выбрав ночной лес, но не это… это… Только Дор остался, да его отец. Побелели, как полотно, но не ушли…

Мой человек! Мой! Человек!