Этан испытал облегчение, когда Си умолк, избавив его от пространного описания эротических фантазий гем-полковника Миллисора.

Колесо фортуны доктора Фэза Джахара снова резко повернулось, когда Терренс Си достиг половой зрелости. Полное развитие мозга и изменения в его биохимическом балансе наконец активизировали орган, который до сих пор упорно отказывался проявлять себя. Телепатические способности Си стали очевидны, надежны и повторяемы.

Без ограничений, однако, не обошлось. В состояние восприимчивости телепатический орган приводился лишь введением высокой дозы аминокислотного тирамина, и его чувствительность угасала, как только организм перерабатывал излишки и восстанавливал свой обычный биохимический баланс. Телепатический радиус был ограничен в лучшем случае несколькими сотнями метров. Кроме этого, восприятие блокировалось любым барьером, встававшим на пути сигналов, испускаемых мозгом-мишенью.

Опыты показали, что одни сигналы получаются более отчетливыми, другие же едва улавливались, даже когда Си чуть ли не касался тела испытуемого. Вероятно, это была проблема соответствия «рабочих частот» приемника и передатчика, поскольку некоторые послания, которые доходили до Терренса в бесформенном, вязком виде, пробивались в сознание Джейнайн с яркостью галлюцинации, со всеми звуковыми и чувственными эффектами, со всей ясностью мысли – и наоборот.

Избыток сигналов от большой группы людей создавал невообразимую какофонию – как на многолюдной вечеринке, где каждый кричит что-то свое, и вычленить нужный разговор стоит невероятных усилий.

Всю свою короткую жизнь Терренс Си слышал от доктора Джахара, что его предназначение – служить Цетаганде. Поначалу он верил в это и даже гордился своей великой миссией. Первая трещинка в его вере появилась, когда он поближе познакомился с персоналом секретных служб, курировавших проект, и узнал их истинные намерения. «Их внутреннее не соответствовало внешнему, – объяснил Си. – А самые гадкие уже прогнили настолько, что даже перестали чувствовать, как от них смердит».

С каждым новым экспериментальным заданием трещина увеличивалась.

– Самой грубой ошибкой Миллисора, – задумчиво сказал Си, – было решение использовать нас для «прощупывания» людей, подозревавшихся в инакомыслии, в то время как он задавал им вопросы, касающиеся их лояльности. До той поры я даже не знал, что такие люди могут существовать.

Военную подготовку Си проходил под руководством тщательно отобранных наставников. В дальнейшем ему прочили работу агента на безопасных заданиях – или на опасных, но столь ответственных, что их выполнение оправдывало бы любой риск. Однако не было и речи о том, чтобы допустить телепата в высший командный состав, в узкий круг людей, контролировавших всю Цетаганду, ее колонии и аванпосты.

Впрочем, телепатические способности Си не позволяли ему проникнуть в подсознание объекта; он мог уловить только те мысли и образы, которые человек сам вызывает из глубин памяти. Но использование телепатии в обычной обстановке для выискивания случайно прорвавшихся крамольных помыслов было невыгодно – гораздо больший улов давало присутствие Си на допросах. А допросы становились все более разнообразными и зачастую вызывали в нем омерзение.

– О, я тебя прекрасно понимаю, – поежившись, сказал Этан.

…Наверное, Джейнайн первая начала думать об их создателях как о рабовладельцах. Мечта о побеге, ни разу не высказанная вслух, возникала в их сознаниях в те редкие минуты, когда волею начальства их телепатические органы активизировались одновременно. Оба начали тайком выплевывать таблетки тирамина и делать запасы. Планы побега они выдвигали, обсуждали и оттачивали в полном молчании.

Они не хотели смерти доктора Фэза Джахара. На этом пункте, которого Этан вовсе и не касался, Си настаивал с большой горячностью. Побег, возможно, прошел бы гораздо удачнее, не попытайся они уничтожить лабораторию и увести с собой еще четверых детей. Все это только усложняло задачу, но Джейнайн считала, что их долг – оставить палачей у разбитого корыта. Когда же ее и Терренса начали все чаще привлекать к работе на жесточайших допросах политзаключенных, Си перестал оспаривать эту часть плана.

Если бы Джахар не помчался спасать свои записи и генетические культуры, взрыв не оборвал бы его жизнь. Если бы малыши не запаниковали, не начали кричать, охранник, возможно, ничего бы не заметил; если бы они не побежали, он, возможно, не стал бы стрелять. Если бы Терренс и Джейнайн выбрали другой маршрут, другую планету, другой город, достали бы другие документы…

Холодный тон, с которым Си вел свое повествование, стал уже просто ледяным; его голос полностью лишился эмоций и, казалось, существовал независимо от человека. Он словно описывал похождения какого-то персонажа древней истории, а не собственную жизнь.

…Если бы он не ушел в тот вечер на причал, чтобы снять с карточки немного денег и купить овощей. Если бы он вернулся пораньше, а капитан Pay пришел чуть позже… Если бы Джейнайн не рванулась, чтобы заслонить его от бластера капитана! Если бы, если бы, если бы…

Он проявил фантастическую силу и изворотливость, сражаясь за то, чтобы тело Джейнайн, каждая клетка которого таила в себе генетический секрет, не попало в руки Миллисора. И все же прежде чем ему наконец удалось заморозить труп, прошли целые сутки – слишком долгий срок, чтобы сохранились мозговые структуры, даже если бы они и не были разрушены импульсом нейробластера.

Но он продолжал надеяться. Вся его воля была теперь нацелена только на одно: сделать как можно быстрее как можно больше денег. Терренс Си, который при жизни Джейнайн прозябал на грани нищеты, теперь выматывал себя до предела, всеми правдами и неправдами добывая деньги для того, чтобы добраться с тяжелой криокамерой до лабораторий Архипелага Джексона, где, как поговаривали, за большие деньги способны сделать все.

Однако никакие деньги не в силах сделать мертвое живым.

Самым обходительным образом ему были предложены альтернативы. Как посмотрит уважаемый клиент на такой вариант, как создание клонированной копии его жены? Копия будет абсолютной, и даже самый опытный эксперт не отличит ее от оригинала. И ему не придется ждать семнадцать лет, пока копия достигнет зрелости, процесс взросления может быть сказочно ускорен. Личные особенности могут быть воссозданы с удивительной степенью достоверности, за определенную сумму, разумеется, и даже улучшены, если некоторые черты оригинала в чем-то не устраивали уважаемого клиента. Сама же копия не будет знать о существовании оригинала.

– Все, что мне тогда требовалось, чтобы вернуть ее, – сказал Си, – это куча денег и способность поверить, будто ложь – это правда. – Он помолчал. – Деньги у меня были.

Теперь он умолк надолго. Этан чувствовал себя неуютно, точно случайный прохожий, попавший на чьи-то поминки.

– Извини и не сочти за бестактность, но ты, кажется, собирался объяснить, как все это связано с заказом на четыреста пятьдесят живых человеческих яйцеклеточных культур, который Эйтос послал Лабораториям Бхарапутра? – Он обезоруживающе улыбнулся.