Макс снова пошел на кухню и взял еще две чашки. Он нерешительно приблизился к Элли, размышляя, чего бы она хотела — чтобы он сел рядом или присоединился к остальным за столом и оставил ее в одиночестве. В покое.

Но нет, он не мог этого сделать. Он сел на диван подле Элли. Она все еще обнимала сама себя, и он заметил, что руки у нее дрожат.

— Тебе холодно?

— М-м-м…

— Выпей кофе, согреешься.

Но Элли покачала головой, отказываясь:

— Нет, я, пожалуй, лучше приму душ.

— Хорошо. — Странная мысль, но, может, это отвлечет ее от ожидания, а не только согреет. У него самого в желудке образовался холодный тяжелый комок. — Ты позовешь меня, если позвонят?

— Конечно.

Макс беспомощно наблюдал, как Элли идет через холл и скрывается за дверью ванной. «Не закрывай», — хотел он сказать, но как это возможно в доме, полном мужчин?

С тяжелым вздохом он поднялся. Отнес нетронутый кофе обратно в кухню и вылил в раковину. Потом взял свою чашку и сел за стол. Беседа была довольно прерывистой. Джет предположил:

— Может, он не позвонит. Вдруг ему нужен ребенок.

Рик покачал головой:

— Нет. Ты разве не видел, как он на нее смотрел, как говорил с ней? Мерзавец полагает, что она — его собственность.

— А на ребенка ему плевать, — сквозь зубы процедил Макс. — Иначе бы он не забрал его у матери.

— Он позвонит, — уверенно произнес Рик. — И я хотел бы быть там, когда полиция его поймает.

— Мы не предпримем ничего, что может повредить Мышонку, — яростно возразил Макс. — Даже думать не смей!

Телефон снова зазвонил, и Макс включил громкую связь.

— Макс?

— Да.

— Джек Дэвидсон говорит. Возможно, мы нашли след машины Джонса, но, — детектив казался озадаченным, — в этом случае она находится далеко от города, на полуострове. Это вам о чем-нибудь говорит?

— Нет. — Макс ничего не понимал. Это была тупиковая дорога, на расстоянии многих миль от любого возможного способа скрыться из города — разве что на лодке, но даже Маркус Джонс не мог быть настолько сумасшедшим. — Элли даже никогда… Хотя нет, мы с ней были там недавно — ездили посмотреть дом, выставленный на продажу.

Джет выразительно приподнял бровь.

— Они просто съездили посмотреть, — сообщил ему Рик театральным шепотом. — Джина мне все об этом рассказала.

— Мы продолжим слежку, — сказал детектив. — С вами вступали в контакт?

— Нет. — Макс повесил трубку, и в квартире повисла тишина.

Джет встал и принялся ходить по комнате:

— Как-то здесь тесновато.

— И правда, — признал Макс. — Но все равно скоро придется съехать. Сара написала по электронной почте, что возвращается.

— Кто? А, эта барышня, которая сдала тебе квартиру! — Джет посмотрел в окно. — Она разве не поехала в Штаты искать отца больного ребенка?

— По тесту ДНК выяснилось, что он не отец.

— Вот незадача.

— Ну да. Хотя он предложил ей другой вариант. Мать Джоша как раз рассталась с каким-то парнем перед тем, как они познакомились. Тоже врач, работал в Оклендском центральном. Зовут Ричард, но непонятно, имя это или фамилия.

— А сколько лет ребенку? — Джет снова принялся ходить.

— Не знаю. — Сейчас Макс мог думать лишь об одном ребенке. — Семь или восемь, кажется.

Джет ухмыльнулся, сверкнув зубами, и поглядел на Рика:

— Похоже, ты вне подозрений.

— Отстань. Я с этим очень осторожен.

И снова тишина. Возможно, все они погрузились в воспоминания. Десять лет назад, когда все они скорбели по Мэтту, Джет занялся боевыми искусствами, Макс ушел с головой в обучение в ординатуре, а Рик много пил и проводил время в случайных компаниях. Вряд ли он тогда соблюдал осторожность — но это было несколько раньше.

Макс снова вернулся мыслями к настоящему, но ему не хотелось затевать разговор о Маркусе Джонсе и о том, что он может или не может сделать с ребенком. О том, что он сделает с Элли, если когда-нибудь до нее доберется.

Некая телепатическая связь между друзьями снова сработала.

— Как-то она довольно долго моется, тебе не кажется?

— Да… — Макс встал с кресла. — Пойду посмотрю, как она.

Выйдя в холл, он услышал, как льется вода, но никто не ответил, когда он постучал в дверь ванной.

— Элли, ты в порядке? — Он открыл дверь, и оттуда вырвалось облако пара.

Мгновение ничего не было видно, но когда он вошел внутрь, то сквозь прозрачные стенки душевой кабины он увидел, что под струей воды никого нет. И все понял.

Выругавшись, Макс выключил воду. Тремя огромными шагами пересек холл.

— Ее там нет, — произнес он мертвым голосом.

— Что? Куда она делась?

— Побежала на встречу с ублюдком, — раздраженно произнес Джет. — Откуда она знала, куда идти?

— Телефон… — Макс снова еле слышно выругался. — Мне показалось, ей что-то пришло, но она не призналась.

— Следовала указаниям.

— Но как она собирается туда попасть? Не пешком же?

Макс взглянул на крючок возле вешалки:

— Ключи от машины. — Он подошел к телефону. — Нужно сообщить Дэвидсону.

— Погоди. — Джет больше не ходил из угла в угол. Наоборот, стоял очень спокойно. — Мы знаем, куда она направляется.

— Ну да… на встречу с сумасшедшим мерзавцем, который похитил ее ребенка.

Джет нетерпеливо помотал головой:

— Машину заметили на полуострове, так ведь? — Макс и Рик молча смотрели на него. — Как считаете, за сколько мы догоним внедорожник по той дороге?

Они обменялись взглядами, схватили шлемы и через минуту уже были на улице и заводили мотоциклы. С громким ревом они унеслись прочь.

Элли потеряла много времени, пытаясь разобраться с навигатором в машине Макса, но теперь она была, наконец, в пути. Только вот куда вел этот путь? Похоже, что это была та же дорога, по которой они ехали с Максом, когда отправились смотреть дом. Сперва по дороге Андерсонс-Бэй, потом по Портобелло — слева темнела бухта. Но зачем Маркусу нужно, чтобы она сюда приехала? Может, потому, что здесь пусто и безлюдно?

Может, он хочет ее убить?

Нет. Эта мысль приводила в ужас, но Элли не могла в это по-настоящему поверить. Маркус Джонс — довольно известный и уважаемый хирург. Репутация и карьера значат для него все. Он, конечно, иногда бывает одержимым и очень, очень недоволен тем, что она ему не подчинилась, но убийство? Невозможно. И в конце концов, даже если она в опасности, — а Элли хорошо понимала, как глупо поступает, отправляясь туда одна, — безопасность ребенка превыше всего. Если ей придется умереть ради спасения Мэтти — так тому и быть. Желание защитить малышку побеждало все остальные чувства.