нахмурилась и наподдала мыском ботинка камешек. Дуг кашлянул.

— Сесили, я обеспокоен. Инцидент во время тренировки, подозрения насчет смерти Алена… Зак еще говорил об отпечатке ботинка.

— Ты знаешь об этом?

— Он рассказал мне. Переживает за тебя. Для восхождения на такую высокую гору у тебя должен быть позитивный настрой. Ты должна испытывать уважение к горе и людям, что окружают тебя. У нас маленькая команда, и негативный настрой повлияет на всех. Если ты не можешь справиться со своей паранойей… тогда, вероятно, тебе и не стоит продолжать.

Сесили отшатнулась, как будто ей влепили пощечину.

— Дуг, но ведь погиб человек. Разве мне запрещено переживать из-за этого?

— Мой совет прежний. Если ты не сконцентрируешься на сто процентов, я не пущу тебя наверх. — И он пошел обратно к базовому лагерю.

Сесили крепко сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. Вспомнив, что вокруг палатки был разбросан мусор, она оглядела площадку. У дальнего края под камнем что-то блеснуло. Она опустилась на колени.

Это была крышка от бутылки, лежащая зазубренным краем вверх. Сесили подобрала ее. Конечно, это не веское доказательство, зато нет никаких сомнений в том, что она видела.

Здесь точно кто-то был.

20

Когда Сесили вернулась в лагерь, там оказалось множество незнакомых людей.

День праздника пуджи. Сесили изо всех сил старалась избавиться от осадка, оставшегося после ночных событий, и сбросить напряжение. Ей очень хотелось присутствовать на церемонии. Она узнала о ней еще до того, как смерть Алена подстегнула тревогу, и ждала с огромным нетерпением. К тому же нужно было отослать Мишель материал — в ее положении значение имели даже те крохи, что ей платили за отчеты об экспедиции. Из праздника получится великолепный пост. Нужно сосредоточиться и хотя бы на время забыть о таинственной палатке и о том, что поблизости бродит опасный чужак.

«Ты не сможешь ничего расследовать, если Дуг вышвырнет тебя из команды». Нужно хотя бы внешне выглядеть спокойной, пусть даже внутри и властвует страх.

Дуг скрылся в связной палатке, не желая общаться с прибывшими. Мингма же, напротив, приветствовал всех и каждого, а когда к нему подошла группа в одинаковых футболках, заулыбался и тепло обнял их предводителя. Они похлопали друг друга по спине.

— Рад видеть тебя, даи.

— Я тоже. — У мужчины был сильный русский акцент. Коренастый, с небольшим брюшком, обтянутым футболкой, он сильно отличался от других проводников, которых видела Сесили. На его редеющих волосах была повязана бандана с выписанным кириллицей названием какой-то фирмы, производящей безалкогольные напитки. Встретившись взглядом с Сесили, мужчина отошел от Мингмы и оглядел ее с ног до головы. Ей стало интересно, что он увидел. Альпиниста, готового к восхождению?

Под его пристальным взглядом ей стало неуютно, и она решила представиться:

— Сесили Вонг.

— Андрей. Я проводник «Элиты Эльбруса». — Он пожал протянутую руку. — Впервые на большой горе?

— Да, это мой первый восьмитысячник.

Он кивнул, на его лице появилась легкая усмешка.

— Андрей, ну что ты донимаешь юную барышню? — К нему подошла загорелая женщина под сорок, со светлыми, до плеч, волосами. Улыбаясь, она положила руку ему на плечо и обратилась к Сесили: — Извините его, здесь редко выпадает радость взглянуть на красивое женское личико.

Андрей что-то пробормотал — Сесили не разобрала. Кажется, он вполне спокойно воспринял колкость — его глаза весело блестели. И переключил внимание на Гранта, который подошел, чтобы познакомиться.

— Я Ирина, — сказала женщина, наклоняясь и целуя Сесили в щеку. — Ты говоришь, что тебя зовут Сесили, да? Рада познакомиться. Чарльз здесь? Нам до смерти хочется увидеть английскую легенду альпинизма.

Сесили покачала головой:

— Он все еще в Катманду, но скоро приедет. — Она надеялась, что не ошибается.

— Тогда до встречи!

Женщина повернулась к Гранту, и ее глаза загорелись при виде высокого щегольского англичанина. Когда же и на лице Гранта появилась улыбка, Сесили подумала, что интерес может быть взаимным.

— За их группой стоят серьезные деньги, — сказал Зак тихо, чтобы слышала только Сесили. Она не заметила, как он подошел. — Ирина — бывшая «Мисс Россия».

— Шутишь?

Он помотал головой:

— Не-а. Мне Галден рассказал. Он вместе с ней поднимался на Макалу[42], и она хочет отметиться на еще одной большой вершине.

— Ого, просто не верится…

— Сюда едет много людей. Будет большой сбор.

Сесили оглядывала лица, гадая, нет ли среди этих людей Дарио Трэверса. Она также хотела выяснить, пришел ли Бен, но его нигде видно не было.

Она расправила плечи, готовясь знакомиться с новой группой, но вдруг услышала необычный звук.

Бой барабанов. Низкий, он постепенно поднимался вверх. Сесили повернулась. На небольшой горке камней над лагерем сидела пара монахов. Вокруг них суетились Фемба и Тенцинг, разжигая костер. Ароматный дым потянулся вниз, к лагерю.

Праздник пуджи начался.

Мимо них прошел Галден с ветками можжевельника. Он легко коснулся руки Сесили.

— Диди, тебе следует принести что-нибудь, что благословят ламы.

— Например?

— Большинство выбирают то, чем потом прикоснутся к горе. Ботинки или трекинговые палки — что-нибудь в этом роде.

Сесили кивнула и вместе с Заком отправилась к палаткам. Она оглядела свое снаряжение, однако ее взгляд упал на ледоруб. Он может сыграть важную роль: если она начнет скользить вниз по горе, то сможет остановить скольжение с помощью ледоруба. Он вполне подойдет для благословения.

Она по куче камней приблизилась к алтарю. Позади нее Элиз что-то рассказывала на камеру, готовясь отправить материал своим подписчикам. В руке она держала «кошки». Они вместе положили свои предметы к костру.

Два ламы сидели по-турецки на надувном матрасе. Рядом с ними полукругом были разложены небольшие поролоновые маты. Сесили выбрала место позади одного из лам. Через его плечо был виден длинный пергаментный свиток. Символы, написанные в нем, были красивыми и замысловатыми. Пение действовало гипнотически и расслабляюще, его сопровождал непрерывный бой барабанов и редкий звон тарелок.

Сесили прикрыла глаза и вдруг мысленно перенеслась в дом своей най-най, где в углу гостиной стоял маленький алтарь с белым Буддой, всегда девственно-чистый, в то время как на книжных полках скапливалась пыль. В маленьких золотых плошках по обе стороны лежали подношения для Будды. Однажды ее поймали на том, что она стащила оттуда засахаренные фрукты. За это ее отшлепали по руке.

Сесили долго не считала этот уголок святилищем. В ее взрослой жизни так и не нашлось места религии. Но сейчас, в тени самой высокой горы в мире, чувствовала, что ее сердце распахивается, а сознание открывается.

Ламы возносили свои молитвы, и облака