– Клифф тогда жил на Кленовой улице. – Джастин вернулся к нашему разговору.

– В том же районе, где его нашли? – Я чуть было не произнесла «убили», но вовремя одумалась.

– Да, в паре кварталов.

– А его сосед находился в это время поблизости? Тот, которого он терпеть не мог.

– Извините, к чему вы клоните? – Джастин удивленно вскинул брови.

Дина происходящее явно забавляло.

– Вопрос-то с подвохом, – процедил он.

– О чем ты? – спросил Джастин.

– Софи полагает, что Клифф – жертва преступного умысла, а не просто бедняга, которого случайно лягнула лама.

Я недовольно взглянула на Дина. Не то чтобы я намеревалась скрывать свои догадки от шерифа, но как-то уж слишком рано Дин все ему выложил.

– Я никогда этого не утверждала.

Не совсем так. Я думала об этом. Просто никому не говорила, кроме Оливера.

Было бы слишком оскорбительным предполагать, что шериф плохо делает свою работу, и я, конечно, собиралась все отрицать.

– Понимаешь ли, Софи у нас – сыщик-любитель, – продолжал Дин. – Точнее, играла сыщика в сериале.

– В любом случае, Карен Робишо потребовала сделать вскрытие. Значит, мы скоро узнаем ответ. Отчет, кстати, должен быть готов уже сегодня.

Я вытаращила глаза от удивления.

– Карен потребовала сделать вскрытие? Но мне казалось, она убеждена, что Клиффа убила лама, а недоглядела за ней – я.

Джастин пожал плечами.

– Думаю, она хочет точно знать, что выбрала правильный объект для своих нападок – будь то животное или человек.

В общем, Карен можно было смело исключать из списка подозреваемых. Иначе она бы всеми силами препятствовала медицинским исследованиям и дополнительным проверкам со стороны полиции. Она бы до конца настаивала на версии с ламой, как это было в день смерти Клиффа. Неужели что-то подтолкнуло ее изменить свое мнение? Или, возможно, кто-то?

Вдруг на весь паб раздался чей-то пронзительный крик:

– Мама, нет! Я не успокоюсь, и я не дура.

Мы обернулись и увидели, как совершенно пьяная Милли облокотилась всем весом на барный столик и размахивает своей пухлой рукой.

Ее мать в это время сидела на краешке табурета, как на жердочке, и, казалось, в любой момент рисковала свалиться. При этом она что-то говорила дочери, однако расслышать мы ничего не могли.

И ровно в эту секунду голос из ниоткуда громогласно объявил:

– Добро пожаловать участникам нашей викторины!

Я в бешенстве уставилась на Дина.

– Как?! Вы не перенесли викторину на другой день?

Дин беспомощно пожал плечами.

– Я же говорил, в этом городе к викторине относятся крайне серьезно.

Сидевший рядом с нами мужчина повернулся:

– Вот я пришел на викторину.

Моему изумлению не было предела. Поминки на всех парах катились в пропасть.

– Команды готовы? – продолжал голос из ниоткуда. – Итак, наш первый вопрос. Как звали знаменитого итальянца, который, по слухам, переспал с более чем ста тридцатью женщинами?

– Клифф же не был итальянцем? – услышала я разговор двух женщин, которые прошли мимо нас в поисках, по всей видимости, чаши с пуншем.

– Да это лучшие похороны в моей жизни! – заявил возникший откуда ни возьмись Оливер. В руках он держал новый сандвич с лобстером. – Настоящее реалити-шоу.

Выглядел он куда счастливее, чем полагалось на подобном мероприятии. Я прожгла его взглядом, который, он, впрочем, проигнорировал.

– Да что ты знаешь о любви? – продолжала разглагольствовать Милли. – Ты никогда в своей жизни никого не любила, включая меня!

Все гости паба уставились на нее, многие перешептывались, прикрыв рот рукой. Неловкость нарастала.

Джастин всучил свою тарелку Дину.

– Возьми, ладно? Пойду поговорю с Милли.

Дин нахмурился, но тарелку взял.

Я приготовилась отчитать Дина за то, что он, по сути, выставил меня на посмешище перед шерифом. Только я так и не поняла: он по-дружески подтрунивал или неприкрыто издевался? Окончательного вердикта Дину мой внутренний суд присяжных еще не вынес.

– Правильный ответ – Казанова. Похоже, все команды угадали. Следующий вопрос. Что, по мнению одной англичанки, произошло в восточном экспрессе?

Я в панике озиралась по сторонам: казалось, все рушится прямо на глазах, причем с невероятной скоростью. Почти наверняка это были первые и последние поминки в моем пабе.

Джастин встал между Милли и ее матерью, но грузная женщина, по уши заправленная водкой и фруктовым пуншем, похоже, не собиралась успокаиваться. Я подобралась к ним поближе, чтобы слышать, о чем они говорят.

– Вы не представляете, сколько всего мне пришлось из-за нее пережить, – для пущей убедительности каждое свое слово Милли сопровождала тычком пальцем в грудь Джастина.

– Милли, ради бога, возьми себя в руки, – упрашивала Джун. Затем она взяла со стола стакан и разом его выпила.

Отлично, еще одна пожилая дамочка сейчас наклюкается пуншем.

– Как будто это не Клифф влюбил в себя и облапошил половину присутствующих здесь женщин? – продолжала Джун.

Милли обрушила на нее весь свой пьяный гнев.

– Ты ничего не знаешь про нас с Клиффом.

Итак, Милли знала Клиффа гораздо ближе, чем говорила вначале. Я хотела поймать взгляд Оливера, но тот был слишком занят поеданием очередного сандвича – он выглядел так, будто сидел в кино с ведром попкорна. За Оливером стояла Джессика Грейс, которую происходившее явно забавляло.

– Ах, Милли, поверь мне, я столько всего знаю про старика Клиффа и, кстати, про большинство его женщин тоже, – сказала Джун. С этими словами она схватила свою внучку за руку, и они вышли из паба.

Повисла тишина.

– Итак, кажется, многие команды отгадали правильный ответ, – возвестил голос из ниоткуда. – В восточном экспрессе произошло убийство.

Милли ударилась в слезы, и Франсес ее приобняла.

– Позволь Маку отвести тебя с мамой домой.

Милли кивнула, весь пьяный раж вышел из нее, словно воздух из шарика. Мак послушно помог Элеанор Холл встать. На этот раз старуха не сказала ни слова – что, как я уже поняла, для нее большая редкость.

– Я могу проводить их, – предложил Джастин.

– Я сам. Эти поминки точно запомнятся надолго. – В голосе Мака слышался неприкрытый сарказм.

Джастин кивнул. Видно было, он все еще считал, что лучше бы это он пошел их провожать. Франсес продолжала обнимать Милли: так вчетвером они и двинулись к выходу.