Герман

«Возможно, что?!» — хотелось переспросить. Смотрел на их лица и пытался осознать услышанное. — «Как так?! Почему именно сейчас?!»

Поля в ужасе. Наверное, что-то подобное испытывал и я, но внешне никак этого не показывал. Мне должно быть стыдно, смотреть ей в глаза. Тут никакие оправдания, что я не знал о ее болезни, не помогут. Я бы на месте Полины обвинял во всем меня, а она стоит и смотрит потерянным взглядом, будто ждет, что я опровергну ее слова.

— Это точно, Полина? — мой голос звенел от напряжения.

— Нет, — ответила мне Таня. — Нужно сделать еще один тест. Герман, съезди в аптеку.

— А если окажется, что я все-таки беременна? — Полина хотела поймать мой взгляд, но не могла, у нее вновь пропало зрение, так происходит, стоит ей разволноваться. Я подбирал слова, но ответить не смог. В приоритете ее жизнь и здоровье, но я не знал, как она воспримет мое заявление. Не знал, каких слов Поля от меня ждет. Если бы мог проникнуть к ней в голову…

Таня деликатно оставила нас наедине.

— Ты понимаешь, я не смогу убить нашего ребенка… Не смогу, — мотала она головой. Ее обреченный взгляд разрывал мне душу. — Как мне после этого жить? Почему мне нужно принимать такое решение?! — Это решение ляжет не только на ее плечи. Я выдержу, а она? Как же не вовремя…

Полину порвало, слезы брызнули из глаз. Я уже сделал выбор. Между своим ребенком и Полиной, я выбрал ее, но озвучить пока не мог.

— Иди сюда, — притянул к себе и обнял. Я прекрасно понимал Полю. Это мой прокол, из-за меня она сейчас страдает. Что за подстава, один незащищенный секс и такие последствия?..

Подвел!

В аптеку я не поехал. У Поли была настоящая истерика, пришлось дать двойную дозу успокоительного, после чего она заснула.

Я сидел в кресле и думал, что делать? Как убедить Полину, что для меня ее жизнь бесценна. У нас уже есть ребенок. Маше нужна мама. Если Поля не сделает аборт, двое детей останутся сиротами.

— Уснула? — тихо в нашу комнату вошла мама, дверь была открыта, чтобы услышать плач Маши, если она проснется. Родительница уложила дочь у себя в спальне. Видела, в каком состоянии Поля и не стала ее еще больше тревожить. Малышка сегодня что-то капризничала и плохо ела.

— Да, — негромко ответил.

— Ну и хорошо. Я педиатра вызвала, у Маши температура, — я поднялся на ноги и устремился в спальню мамы. Только этого не хватало.

— Герман, дети часто болеют. — возможно мама права, но я не хочу, чтобы Маша болела. Дочка спала. Хотелось взять ее на руки, прижать к себе.

— Пусть поспит, не буди, — будто прочла мои мысли мама. Она взяла меня за руку и кивнула на дверь. — Что вы решили? — спросила родительница, когда мы вышли в коридор.

— Что мы могли решить, мам? Думаешь, я могу на Полину давить? Успокоится, постараюсь повлиять на ее решение.

— Поля себя потом всю жизнь винить будет, если придется… — махнула родительница рукой. Я это и сам прекрасно понимал. Ну не было тут выхода… Не было!

— Нужно еще тесты купить, убедиться, что она точно беременна. — как же я надеялся, что результат будет отрицательным.

— Ты бы лучше ее доктору позвонил, поговорил. Может он сможет Полину уговорить. — я был так расстроен и озадачен, что даже не подумал об этом.

Я тут же сходил в комнату за телефоном. Набрал врачу.

— Анатолий Романович, добрый день. Это Герман Черногоров вас беспокоит.

— Узнал. Как Полина? — сразу понял он причину звонка.

— Ее сегодня утром тошнило. Тест на беременность показал две полоски, — сразу перешел я к причине звонка.

— Она принимает сейчас гормональные препараты, поэтому тесту верить не стоит. Приезжайте в клинику и сдайте анализ крови. Он покажет точный результат.

— Анатолий Романович, если окажется, что Полина беременна?.. — я представлял последствия, но хотел услышать компетентное мнение.

— Герман Андреевич, я не имею морального права настаивать на аборте, но хочу, чтобы вы знали, если пациентка решит сохранить беременность, медицина может оказаться бессильна. Резкий всплеск гормонов, отказ от терапии, невозможность вовремя провести операцию. Опухоль не будет ждать.

Я это понимал, Полина тоже… В моей голове все время звучали один и те же вопросы с тех пор, как я услышал от нее новость.

Как уговорить Полину на аборт и не остаться в ее глазах демоном? Как сделать так, чтобы Поля себя ни в чем не винила?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Герман

Полина спала. Я ходил из спальни в спальню, смотрел на своих любимых девочек и ужасно переживал за обеих. Злился на педиатра, который так долго до нас добирался. Маша уже проснулась и капризничала. Мы с мамой не выпускали ее из рук. Чувствовал себя таким беспомощный. Малышка плачет, а я не могу помочь, она ведь ни сказать, ни показать не может, где у нее болит, еще и с Полей такое…

— Герман, хоть бы Поля не проснулась, пока врач не уедет, — озвучила мои мысли мама, когда приехал педиатр. — Не стоит ее лишний раз тревожить. — я согласно кивнул, хотя в душе волновался, что Полина так долго спала. Не слишком ли большую дозу лекарств ей дал? Заходил, проверял, дышала Поля ровно. Скорее всего, опять не спала ночью.

Педиатр осмотрел Машу, оказалось, что у нее воспаление уха. Наверное, продуло во время прогулки. В жаркую погоду шапочку мы не надевали, а стоило бы. Доктор уверил, что лекарство, которое он выписал, снимет боль и дочка успокоится. Я сразу же отправился в ближайшую аптеку.

— Почему ты меня не разбудил? — спросила спокойно Полина, как только я вошел в гостиную, вернувшись из аптеки. Она ходила и трясла Машу. Мама сидела на диване со Светланой Максимовной. Вопрос я посчитал риторическим, обвинения в голосе Поли не услышал, поэтому и объясняться не стал.

— Давай, закапаем лекарство в ухо, — подошел и забрал орущую дочку из рук Поли.

Через полчаса Маша наконец-то успокоилась, перестала плакать. Я места себе все это время не находил. Как же тяжело было наблюдать за тем, как рыдает моя дочь. Вся раскраснелась, вспотела, глаза опухли.