– Понятно, как не понять, но это повлечет дополнительные расходы. Меня вы наняли лишь координировать деятельность людей, задействованных в этой операции. И к моей работе, думаю, претензий нет. Я подбираю людей, заинтересовываю, вербую, собираю необходимую информацию. А то, что даже такой профи, как ваш наёмник, не смог выполнить задание – за это отвечать не могу. Поэтому если хотите, чтобы и дальше продолжил на вас работать, то сначала заплатите остаток по последнему договору. А дальше, если продолжу следить за ребёнком в России, то это уже совсем другой этап, и оплачен он должен быть отдельно. Я не работаю за идею, как вы. Я работаю только за деньги, – мужчина опять развёл руками и, откинувшись на спинку стула, с крокодильей улыбкой уставился на графа Плюмина.

Несмотря на свою непривлекательную внешность добродушного толстячка, граф слабаком никогда не был. Ум его был острым и динамичным, а характер – сильным и решительным, поэтому внешне Сергей никак не отреагировал на поведение собеседника.

– Да, вы правы. Пожалуйста, как можно скорее подготовьте новый проект и смету расходов. Готов всё обсудить. В Париже планирую остаться ещё пару дней, – достал чековую книжку и, выписав клеврету чек, аккуратно положил его на стол.

– Хорошо, договорились, – подмигнул амбал.

СССР, Москва.

Майору Лазареву снился сон: он бежал по великолепному парку навстречу ослепительно красивой женщине с глазами цвета сапфиров и светлыми, рыжеватыми волосами, отливающими на солнце золотом.

– Anatoly, il mio cuore, sei il mio angelo (ит. Анатолий, сердце моё, ты мой ангел), – она протягивала руки и улыбалась, глядя на него сверху вниз. Её глаза светились таким заразительным счастьем, что у Анатолия дух захватило от переполнявших его чувств.

Майор открыл глаза и не сразу сообразил, где находится. Перед ним в сумерках стоял доктор, с которым вчера вечером обсуждали ранение охранника. Вид у него был слегка взъерошенный и озадаченный.

– Майор Лазарев, простите, пожалуйста, что разбудил, но тут такое дело. Мне очень нужно срочно с вами поговорить, – доктор говорил шепотом, скороговоркой, при этом слегка теребя плечо Лазарева, прикрытое одеялом.

Анатолий, наконец, проснулся и сел в кровати. Вчера ему предложили остаться ночевать в лечебном корпусе в одной из свободных комнат. В занавешенное окно проступали первые лучи восходящего солнца, но в комнате было ещё довольно темно. Лазарев взял со стула брюки и, на ходу натягивая, прошёл в ванную комнату.

– Подождите, пожалуйста, я сейчас.

Уже через пару минут мужчины быстрым шагом вошли в палату раненого охранника. Медсестра, сидевшая около кровати, встала.

– Пока всё нормально.

– Хорошо, спасибо, – кивнул доктор и указал Анатолию на раненого. – Тут такое дело, может быть, и не прав, что разбудил вас, но вот что произошло. Так как наш больной не вполне обычен и находится в реанимационной палате, то к нему приставили медсестру. Несколько минут назад сюда вошёл человек в форме охранника санатория и сказал, что сиделку вызывают, и что он подежурит, пока та сходит в ординаторскую. Сотрудница очень удивилась, но виду не подала, спорить не стала. Вышла и в замочную скважину посмотрела, что станет делать мужчина. А он взял шприц, набрал в него кровезаменитель, который капали больному. Затем вылил это в мензурку и что-то капнул туда из маленького флакона, вынутого из кармана. А затем всё это опять набрал в шприц и впрыснул в капельницу. Девушка не растерялась, изобразила шаги по коридору и открыла дверь. Мужчина незаметным движением бросил шприц и вышел из палаты. Медсестра быстро сняла капельницу и разбудила меня. Я дал указание до вашего прихода ничего не трогать, только больному поставить другую капельницу, – доктор показал рукой на столик рядом с кроватью. – А это – та, что сняли.

– Да, вы просто молодец! – похвалил Лазарев медсестру. – Очень смело и правильно поступили. Оставайтесь здесь и никого не подпускайте ни к больному, ни к уликам. И, пожалуйста, сами больше ничего здесь не трогайте. Сейчас вызову спецов.

В следующие полчаса майор Лазарев вызвал криминалистов, а также агентов для охраны новорождённого и Ларисы Панко. Раненого охранника перевели в то же крыло, где лежала Лариса. Таким образом, охранять всех троих стало проще.

Мужчину, навестившего ночью палату раненого, арестовать с ходу не удалось, хотя его сразу же вычислили. Им оказался один их сотрудников службы охраны санатория. Следователи применили все имеющиеся средства, чтобы напасть на след преступника.

Эксперты по результатам осмотра изящной пули дали заключение, что выстрел был произведён из очень необычного оружия. В прошлом веке, да и в начале двадцатого, такими пулями стреляли перстни-револьверы французского, английского и бельгийского производства. Выстрел маломощный и практически не производящий шума, а при попадании в незащищенную шею с близкого расстояния результат был убойным – в прямом смысле этого слова. И это ещё причина, почему никто в округе не слышал выстрела. Да и двое сослуживцев «охранника» подтвердили, что видели на пальце у мужчины массивный перстень необычной формы. С их слов художник сделал эскизы.

Таким образом, у майора Лазарева теперь было два рисунка необычных перстней-убийц, но кто их хозяин, пока было не понятно. Хотя высокая стоимость этих вещиц говорила о том, что против КГБ играет кто-то далеко не бедный. А продуманные планы нападения, подбор исполнителей, всё указывало на хорошую осведомленность и серьёзность намерений противника.

Получалось, в его действиях было больше эмоций и случайностей, чем логики и традиций. Было понятно: противник не скупится на средства достижения цели, но сама цель была пока не ясна. И всяко выходило, что у него есть серьёзный источник информации, который имеет доступ к совершенно секретным документам. А если учесть, что за последнее время случаи диверсий, серьёзных происшествий на секретных объектах вокруг Москвы участились, то можно было предположить: некто преследует определенную цель. Какую? Никакой взаимосвязи между событиями пока выявить не удалось. Так, разрозненные эпизоды. И чем больше майор Лазарев размышлял над всем этим, тем больше у него возникало подозрение, что здесь что-то не сходится: противник – не один, не единственный, и это разные истории. Но похоже, информатор у них один и тот же.

Для начала нужно было во что бы то ни стало выяснить, кто та «крыса», которая информирует противника, но сделать это было совсем не просто из-за последних политических веяний в ЦК КПСС.

СССР, Иваново.

Нелли Табунова вместе с другими сотрудниками вышла из здания проектного бюро, где работала последние несколько месяцев. С тоской посмотрела на старые, стоптанные туфли, которые нужно было давно выкинуть, но девушка их упорно подклеивала и кое-как подшивала.

«Туфли совсем развалились, всё-таки придется купить новые. Эти купила, когда ещё жила в Ленинграде, ох как же давно это было», – Нелли порывисто вздохнула и расправила подол ситцевого застиранного платья.