прогал становится опасным и неоправданным аттракционом. Я указал группе сесть в лесополосу. У меня было две идеи, одна быстрая, одна медленная, бежать или ползти. Первая идея перевесила чашу весов, то есть все оставалось так, как я планировал там, на лежащей двери. Я указал бойцам, что это их позиция, и показал, что они лежат до тех пор, пока не увидят нас, бегущих обратно. Они легли, я всем еще раз показал палец у рта, и оставшемуся дозору показал выдвинуться на самый край лесополосы. В этот момент Сеня наступает на лед, и происходит нереальный треск, который должен был бы услышать даже ротный. Это показалось так громко, что мой пульс прибавил еще пару десятков ударов в минуту. Мы сели на жопу и ждали реакцию, но ее не было. Я показал Сене палец у виска, и он понимающе опустил глаза. Но бежать все равно было страшно. Очень ярко, очень далеко и очень долго. Пульс долбил по артериям качественно. На это надо было решиться. Я чего-то ждал. И тут, прям над головой Сени, где-то очень далеко, начинают взлетать ракеты от «Града». Я понял, что это наш шанс:

— Слушаем внимательно, как только до нас доносятся звуки этого «Града», сразу стартуем, без команды. Ждем, — очень тихо сориентировал я бойцов, прикрывая рот рукой, чтоб мой голос далеко не расходился.

Мы все ждали этого звука, как выстрела пистолета на старте. Это был очень волнительный момент, так как ты понимаешь, что это сигнал в неизвестность и в неизведанность, и что там сейчас произойдет, ты узнаешь уже после.

Стали доноситься звуки запуска реактивных ракет, и мы рванули, как не в себя. Было такое ощущение, что ты не дышишь и не касаешься земли. Ты не видишь ничего вокруг, только финишную ленту в виде продолжения лесополосы. Но быстро преодолеть не получилось. Очень сильно отставал от нас Бриз в своей огромной разгрузке, и, более того, он еще и упал, споткнувшись о край воронки, и два бойца бросились помогать ему подняться. Это было вечно. Адреналин в таких пропорциях в моей крови еще не присутствовал. Бриз поднялся на ноги, и мы рванули дальше. Первым добежал Туман, упал где-то сбоку и сразу стал смотреть в ночник. Рядом с ним рухнули все остальные и смотрели как добегает Бриз. В тот момент, я уверен, каждый в душе пытался его ускорить. Бриз добежал и рухнул без сил, пытаясь жадно хватать воздух ртом. В этот момент отсутствие разгрузки сыграло свою положительную роль. Все пытались отдышаться, стараясь не производить никаких звуков. Туман наблюдал. Я подполз к нему и спросил на ухо:

— Что видишь?

— Противника не вижу, танк вижу, — ответил Туман, убрав ночник от своего левого глаза.

Я показал Болту, что он остается здесь, а сам взглянул на противоположную сторону прогала. Разведчиков видно не было, хотя видимость была как днем. Я показал Туману, что продолжаем движение.

Первым полз Туман, периодически поглядывая в ночник, слегка приподнимаясь на руках. Вторым полз Бриз, третьим Сеня, четвертым Парфей, и крайним полз я. Когда мы проползли метров пятьдесят, Туман вытянул руку вправо и пару раз согнул ее в локте. Он показывал, что мы доползли до танка. Дальше все было без команд и сигналов, как будто мы эту задачу тренировали каждый день на протяжении месяца. Я немного отполз в поле, так как за ползущими впереди мне не было видно обстановки. Парфей с Сеней что-то там ковырялись, ползали, но все было максимально тихо. Нам очень помогла в тот момент относительно низкая луна и относительно длинная тень от лесополосы. Нижняя часть танка была в темноте, и это очень хорошо маскировало моих бойцов.

Парфей и Сеня поползли от лесополосы в сторону танка. Видеть я их уже не мог, я слышал только тихие и плавные звуки от их перемещения. Я лежал головой в сторону противника и не знал, о чем думать. В тот момент я очень хотел, чтобы мы не спалились. Напряжение колоссальное. Ты находишься под носом у противника, и они об этом не знают. Тут я услышал громкий смех со стороны противника. Я медленно подполз к Туману, полз ничком, не издавая ни звука. Это был второй положительный момент отсутствия разгрузки. Я прополз мимо Бриза, который изготовился в сторону противника, не обращая на меня никакого внимания, дополз до Тумана, который мне показал пальцами, что видит двух человек, один из них курит. Я немного полежал рядом, сигаретный запах дошел до нас, о чем мне показал Туман, указывая на нос. Потом он показал, что никого не видит, они ушли куда-то вглубь своих позиций. Я пополз обратно, тем же маршрутом, мимо Бриза. Я опять немного углубился в поле, и пытался услышать своих разведчиков, ползающих под танком, но ничего слышно не было. Через какое-то время ко мне стал кто-то ползти. Это был Парфей. Он подполз ко мне максимально близко и, прикрыв рот рукой, очень тихо, произнес мне на ухо:

— Командир, ничего нет, это все обломки танка.

— Ты везде посмотрел?

— Я не ползал только к дальней точке. Она далековато, стремно туда ползти.

Только я хотел ответить Парфею, что надо доползти до крайней точки, как со стороны противника завелась машина, включились фары, и кто-то на той стороне стал довольно громко разговаривать.

— Да ну нахуй… — произнес я уже не шепотом, вжимаясь в землю как можно ниже. Парфей последовал моему примеру, Бриз немного отполз в лесополосу, Туман сравнялся с землей, так как он был метров тридцать-сорок от дороги. Наступала точка невозврата. Я снял переводчик огня автомата с предохранителя, достал из кармана запасной магазин и просто ждал. Все лежали, как кочки на земле, неподвижно и не дыша. Машина двинулась прямо в нашу сторону. Свет фар подло прыгал по полю, а я крепко сжал автомат за пистолетную рукоятку, наклонил лицо в сторону земли и ждал. Такие моменты запоминаются на всю жизнь. Это был тот самый пиздец, о котором все обычно говорят. Мыслей не было, просто тикали секунды, машина медленно выезжала на дорогу, задрав фары в небо.

«Если сейчас остановятся на дороге и начнут выходить люди, я ебашу две короткие очереди, кричу: «Отход!», и добиваю магазин, а там уже как получится…», — подумал я, подняв лицо, когда фары смотрели поверх наших голов, — «Неужели, сука, прямо здесь, возле этого гребанного танка на грязном снегу? Прямо у них перед носом? Не, длинная очередь, отход к лесополосе, жду всех,