Правда, звонок не удался – от постоянных виляний их то и дело швыряло из стороны в сторону.

Множественное убийство в одном из самых людных районов города… на этом вечном празднике жизни под названием Таймс-сквер…

И копа осмелились убить!

Словом «хаос» случившееся, наверное, не описать. Слишком мягко сказано.

Еве требовалось, чтобы место преступления оцепили, потенциальных свидетелей изолировали и опросили, чтобы к мертвым никто не прикасался, а раненых, если они есть, унесли в безопасное место.

Да, она ждала еще одного нападения, но не думала, что оно случится так скоро – после первой атаки и суток не прошло. Что это? План? Стратегия? А может, профессиональное задание, черт побери?

Наемные убийцы обычно не останавливаются, пока не выполнят поставленной задачи.

– Пибоди, свяжись с Янси. Поторопи его. Мне нужен фоторобот. А ну, пропустите! Сирену, что ли, не слышите?!

Ева бешено неслась вверх по прямой. Обогнала по дороге на Восьмой парочку таксистов-лихачей – молодчики гонки затеяли.

Как и ожидалось, на запруженном Бродвее царил полный хаос.

Обезумевшую толпу пытался сдерживать всего один отряд полицейских. Кого только не было на площади! Мечущиеся в панике пешеходы, сбившиеся в кучу автомобили, любопытствующие с камерами и телефонами, пытавшиеся протиснуться к месту преступления, чтобы сделать выигрышный кадр. Владельцы магазинов, официанты, карманники (последние ловили момент, надеясь сорвать приличный куш).

Шум стоял неимоверный.

Ева затормозила, включила мигалку, дабы чересчур исполнительные полицейские не отбуксировали машину на штрафстоянку, и решила дальше пробираться пешком.

– Командир… извините…

Она оставила Уитни с Пибоди в машине, а сама, пробивая себе путь локтями, выхватила у какого-то нерасторопного копа громкоговоритель и рявкнула в него:

– Немедленно расчистить место! Расставьте баррикады! По три сотрудника на каждое тело. А вы… – она схватила одного из полицейских за рукав, – перекройте-ка движение. Доступ разрешается только «Скорой» и официальным лицам.

– Но, лейтенант…

– Ноги в руки… Шустрее… действуйте. – Ева подобрала пленку, в которую упаковывают трупы, и швырнула ее в другого полицейского: – Накройте тела! Почему до сих пор не сделали?! Лежат у всех на виду! И толпу разгоните! Делайте свою работу, черт бы вас побрал! Немедленно! Пибоди!

– Да, мэм.

– Мне срочно нужно подкрепление. Человек пятьдесят. Мы должны остановить этот беспредел. Напиши Моррису. Пусть подъедет.

Она схватила прокравшегося мимо вора за рукав широченного пальто и хорошенько тряхнула. Из него градом посыпались кошельки и сумочки.

– Ты, гребаный мудак! Прояви-ка уважение! Уматывай отсюда, а иначе я лично прослежу, чтоб тебя в тюрьме сгноили.

Карманник не то запаниковал, не то разозлился, что его лишили выручки, и вдруг размахнулся и со всей силы врезал Еве кулаком в челюсть. Такой поворот ее немало удивил – ведь площадь кишела копами.

Скорее от ярости, нежели от боли, она ударила вора коленом ниже пояса. Тот согнулся пополам, а Ева едва сдержалась, чтобы вдобавок не пнуть его под зад.

– В наручники его. Он арестован. Ну, быстрее же, твою мать, быстрее! Вы копы или шайка идиотов?! Достаньте мне все, какие только найдете, записи с камер наблюдения.

Она стала пробираться к телу офицера Кевина Руссо. Его уже стерегла кучка полицейских.

– Пропустите. Отступите немного. Как его зовут?

– Офицер Кевин Руссо, – ответила Джейкобс, сдерживая слезы. – Я была с ним. Он мой напарник. Я…

– Останьтесь. Остальные, разгоните толпу. Очистите место происшествия. Подкрепление вот-вот прибудет, офицер…

– Джейкобс. Шеридон Джейкобс. Мы только-только вернулись с обеда, мэм. Мы… – Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. – Мы следили за карманником. Хотели взять с поличным. И вдруг женщина упала – его намеченная жертва. Так внезапно! Я сперва подумала, обморок или болезнь какая-то. Потом… следующим был мальчик. На воздушной доске. Кевин бросился к нему, крича прохожим, чтобы пригнулись и спешили в укрытие. И вдруг он тоже упал, мэм. Я видела, как ему выстрелили в голову. Я побежала к нему на помощь. И тут началось… Люди будто с ума посходили. Извините, мэм, тут начался полный дурдом, и я… мы просто не справились. Нас было слишком мало.

– В какую сторону он был повернут?

– Что, мэм?

– Соберитесь, Джейкобс! В какую сторону лицом был повернут ваш напарник, когда в него выстрелили?

– На юг. Думаю, на юг. Все произошло так быстро, лейтенант! Очень-очень быстро! Со всех сторон люди падали, бежали, кричали, сбивали друг друга с ног, спотыкались о трупы. Я вызвала подкрепление, но творилось уже что-то несусветное – массовая паника.

– Хорошо. Задержитесь.

Ева попросила принести рабочий чемоданчик, и Пибоди тут же ей его подала.

– Даллас! – окликнула Пибоди, махнув рукой куда-то в сторону.

Ева подняла глаза, пристально осмотрелась. На всех огромных мониторах крутили видео. На ролике она собственной персоной застыла с мрачным выражением лица над убитым копом. Лишь пальто колыхалось на ветру. А внизу бегущей строкой шло объявление:

«ЛЕЙТЕНАНТ ЕВА ДАЛЛАС ПРИБЫЛА НА МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ. КРОВАВЫЕ УБИЙСТВА НА ТАЙМС-СКВЕР».

– Да ну на… удалите это видео! Удалите!

– Уже пытаюсь, – раздался голос Уитни в наушнике. Он со своего места наблюдал за происходящим на мониторах. – Спокойно делайте все что нужно. А с этим я разберусь.

– Его опознала напарница, – обратилась Ева к Пибоди. – Причина смерти более чем очевидна, а вот время нужно установить. Займись. И позаботься, чтобы его накрыли.

С чемоданчиком в руке Ева склонилась над подростком, которого офицер Кевин Руссо пытался спасти.

С первого взгляда стало понятно – ему не больше семнадцати. И восемнадцать не будет уже никогда.

– Жертва мужского пола, метис. По документам – Натаниэль Фостер Явиц. Семнадцать лет. Сегодня исполнилось. Счастливый день рождения, ничего не скажешь. Время смерти – тринадцать двадцать один. Причину установит экспертиза, но судя по осмотру на месте происшествия – ранение из лазерной винтовки. Выстрел в спину. По центру. Почти как у Элиссы Вайман. – Ева на миг замолчала. – Пибоди, позвони родителям.

– Даллас, время смерти офицера Руссо тоже тринадцать двадцать один.

Ева подняла глаза и очень разозлилась, опять увидев свое изображение на всех мониторах.

«Хуже карманников!» – сердито подумала она, поднялась и пошла к следующей жертве.

Больше Ева не смотрела на мониторы, не ругалась, что приходится повышать голос, чтобы напарница могла зафиксировать ее отчет. Взглянув по сторонам, она заметила, что прибыло подкрепление, уже расставляют баррикады и арестовывают тех, кто отказывается освободить площадь или перестать снимать.