– А с чего?

– Доску достать, – улыбнулась Нур Иристан. – И кубики. Не шкуру свою спасать, а узнать, как ты играешь наяву.

– Наиграемся еще, какие наши годы. И наяву, и во сне. Никуда я от тебя не денусь. Хорошие партнеры по игре на вес золота.

– Я тоже так думаю, – согласилась она. – Поэтому когда заглянув в сновидение Дигорана Ари Турбона, увидела, с каким лицом ты бросаешь кубики, сразу поняла, что хочу с тобой сыграть. Даже не догадывалась тогда, насколько это важная встреча. Удивительно все совпало, правда?

– Да ладно тебе – совпало, – отмахнулся я. – Не догадывалась она…

– Когда-нибудь, три тысячи партий спустя, ты сам поймешь, что именно так все и было, – сказала Нур Иристан. – Я подожду, мне не к спеху.

– Давай все-таки без меня, – упрямо повторил Нумминорих.

До сих пор он всегда с энтузиазмом соглашался на все мои предложения. И вдруг – на тебе, уперся и ни в какую. А ведь я не подбивал его совместными усилиями уничтожить Мир. И даже о свержении с престола Его Величество Гурига Восьмого речи не заводил, хотя Король, несомненно, был бы рад такому внезапному облегчению его участи. Я просто предложил вместе отправиться в трактир.

В «Свет Саллари», куда же еще.

Мы только что вышли из кабинета Джуффина, который добрых два часа подвергал меня бесчеловечным пыткам. В смысле, не отпускал пожрать, пока не расскажу все до мельчайших подробностей. И не повторю еще раз под грохот его хулительных комментариев, положенных всякому триумфатору. И не заключу с ним пари, на какой по счету день мне приснится Нур Иристан и устроит первый из неизбежной череды грядущих скандалов: «Хватит с меня этого ужаса, больше не хочу, засунь себе свою драгоценную угуландскую магию сам знаешь куда!»

Потом, конечно, успокоится и продолжит – до нового срыва. И вряд ли обойдется всего двумя. Потому что это и правда должно быть совершенно невыносимо – чередовать сны, где тебя неизбежно убивают в финале, со снами о том, как ты навсегда теряешь близкого человека. Особенно, когда ты мастер сновидений высочайшего класса и не схалтуришь, как ни старайся, все твои сны будут отличаться от так называемой яви только тем, что покажутся еще более достоверными, чем она.

До сих пор я считал себя противником пыток. Выяснилось, что это не всегда так.

В общем, Джуффин ставил, что выдержки Нур Иристан хватит, в лучшем случае, на пару дюжин дней. А я отказывался заключать пари, поскольку считал, что он совершенно прав. Можно заранее начинать придумывать, куда именно я буду засовывать угуландскую магию. Не так уж много существует мест, где она поместится целиком, и все они явно расположены не на моем теле. Такая беда.

Нумминорих, как главный добытчик полезной информации, получил почетное право присутствовать при нашей беседе. Иными словами, был вынужден сидеть в кабинете и с умным видом слушать ахинею, которую мы несли. Это испытание он выдержал с честью. А вот перед наградой в виде долгожданного ужина неожиданно спасовал.

– Если по уму, мне вообще пора возвращаться в Нумбану, – сказал он. – Вчера и сегодня палатки Правдивого Пророка на ярмарке не было, значит, завтра наверняка появится. И там уже какие-то Кофины люди приехали, а еще жена сэра Луукфи и наша бывшая няня, все меня ждут, им же сказали, что я их провожу и, если что, помогу разобраться с любыми проблемами.

– До завтра еще целая вечность, – заметил я.

– Да, но…

– Просто ты больше не хочешь видеть урдерцев. Вернее, их нюхать. Сидеть за столом, есть приготовленную ими еду, вести беседу и все время знать, что они – не настоящие люди, а просто чужие сновидения. Нам-то легко абстрагироваться от теоретического знания, поскольку все ощущения ему противоречат. А у тебя не получится: запах сновидения слишком силен, чтобы его игнорировать. Так и скажи.

– Ну вот! – с облегчением улыбнулся Нумминорих. – Сам же все прекрасно понимаешь.

– Понимаю, конечно. Просто не считаю, что из этого стоит раздувать проблему. Подумаешь – запах сновидения. Я вон, по твоим словам, вообще Темной Стороной пахну. И ничего, спокойно рядом со мной находишься. Порой сутками напролет.

– Ннну… – растерянно протянул он, – ты это все-таки ты. К тебе я давно привык.

– А то я один тут такая неведомая хрень никому не понятного происхождения. У нас вон Базилио – овеществленная иллюзия, результат случайной ошибки фокусника, и ничего, отлично живет. А ее невольный создатель Трикки – вообще призрак, получивший новое тело путем каких-то диких колдовских манипуляций. Это же у тебя на глазах происходило[83], неужели забыл? Собственно, ты и сам хорош – сын человека, умершего за много лет до твоего рождения. Это вообще нормально – еще не родившись, через Мост Времени скакать? Да по сравнению с нами Ди и компания – совершенно нормальные люди. Таких нормальных еще поискать.

Нумминорих нахмурился было, но тут же расплылся в улыбке.

– Слушай, ты прав. Дался же мне этот запах сновидения! Ладно, попробую представить, что это у них просто такие благовония в доме. Для создания уютной атмосферы. Теоретически вполне можно что-то подобное изобрести. Пошли!

Порог «Света Саллари» я переступал с бешено колотящимся сердцем. Вроде бы, раз сто спросил Джуффина, не развеется ли колдовство в присутствии своего создателя, не исчезнет ли от одного моего взгляда, как дым? И столько же раз был поднят им на смех – совершенно справедливо, сам бы высмеял любого, додумавшегося до столь абсурдной идеи. Как дым, понимаете ли. Как дым!

Но все равно ужасно этого боялся.

Однако урдерцы вели себя образцово. В смысле даже не думали исчезать. А напротив, обступили меня со всех сторон, нестройным хором твердя, что зря я вчера вечером не зашел, отличный был суп из рыбы не-муяги, а теперь уже нет, съели, такая досада, но зато – зато! – тумты из не-козы они для меня все-таки припрятали, всего четыре штуки, но это лучше, чем ничего.

– Кстати, не-коза на этот раз совершенно точно злая, – добавила Иш, уже успевшая снова стать прехорошенькой юной девицей. – Ну, то есть индюк. По крайней мере, торговец сказал нам, что злее этого индюка на всей ферме никого не было. Конечно, теперь не проверишь. Но ведь если человек торгует на рынке, это не обязательно означает, что он всегда врет?

– Совершенно не обязательно, – подтвердил я. – Некоторые рыночные торговцы говорят правду целых три раза в сутки. Ходят слухи, что бывает и четыре, и пять, но это, по-моему, уже сказки. Давайте сюда мои тумты. И думайте, чем вы будете кормить моего друга. Мне надо, чтобы он влюбился в вашу еду с первой ложки. Ну или вилки. Как пойдет.

– Да я уже и так вполне влюбился, – с набитым ртом заверил меня Нумминорих. – Видишь – вот…

Пока я выслушивал хоровое исполнение оды на кончину любимого супа, он успел удобно устроиться возле блюда с какими-то причудливыми жареными завитушками и приступить к дегустации. Вид у него при этом был совершенно обескураженный, но скорее довольный, чем нет.