Зачерпнула полную пригоршню синей каменной пыли, вытянула руку и зачарованно смотрела, как ветер постепенно опустошает ее ладонь.

– Самое смешное, что и пришел бы, и помог, – сказал я. – И даже не через несколько лет, а именно сегодня. Сразу после того, как мой коллега-нюхач вернулся в город, зашел в трактир и сказал, что Ди – просто сновидец, а вся остальная компания – вообще его сон, любезно овеществившийся для всех нас. В том и состоит моя нынешняя работа, чтобы разбираться с подобными сложными случаями, учитывая интересы всех сторон.

– Нюхач? Но при чем тут нюх?!

– А при том, что сновидения имеют свой, отличный от всего прочего запах. Представляешь? Легче легкого их вычислить.

– Вот этого я не знала, – растерянно сказала Нур Иристан.

– Конечно, ты не знала. Этого, да и вообще ни черта. Чтобы знать, надо учиться. Но какой дурак возьмется учить тебя магии – с такой-то кашей в голове? Точно не я. Ты и без всякого дополнительного обучения столько бед можешь натворить, что вообразить страшно. Завтра какому-нибудь очередному прибрежному дереву с твоей легкой руки приснится прекрасный, бодрящий сон, как оно бегает по Ехо, ну или ладно, почему обязательно по Ехо? К примеру, по улицам Цакайсысы[81] или Вэс Уэс Мэса[82]. И азартно откусывает головы всем этим «никому не интересным случайным прохожим, которым не повезло оказаться на его пути». Почему бы нет, дереву интересно, а состряпавшей для него увлекательное сновидение колдунье все можно, да? Этот ваш закон Рроха – прелесть что такое. Развязывает руки, кто бы спорил. Только не те руки, которые действительно следует развязать.

– Не надо, пожалуйста, – попросила Нур Иристан. – Я уже поняла.

– Что ты поняла?

– Что ты считаешь всякую жизнь драгоценностью, – покорно, как старательно повторяющая все слова учителя двоечница, сказала она.

– Что я там считаю – дело десятое. Сейчас речь о тебе. Как думаешь, что мне с тобой делать?

– Ты серьезно спрашиваешь?

– Ну да.

– Заколдовать! – выпалила она. – Чтобы я никого никогда не могла убить, если ты этого так боишься. И потом спокойно учить меня магии. Я согласна!

– Ну и дура, что согласна, – сердито сказал я. – Заколдовать тебя действительно легче легкого. Один щелчок, и станешь такой, как я пожелаю. Доброй феей, обожающей все человечество, без разбора, старательной вязальщицей тряпичных ковров, или знахаркой, чей лучезарный взгляд мгновенно исцеляет от запоров. Велю в небесах птицей летать – полетишь, как миленькая, нет проблем. Кроме одной – это будешь уже не совсем ты. Не настоящая ты. А что-то вроде очередного сновидения о чужом тебе человеке. И магии будут учить этого человека, а не тебя. И, кстати, совсем не факт, что из новой, послушной моей воле Нур Иристан выйдет хоть какой-то толк.

– Лучше так, чем вовсе никак, – угрюмо буркнула она. – Я тебе уже говорила.

– Есть другой вариант, – сказал я. – Совсем не такой простой, как один мой щелчок. Но будь я на твоем месте, выбрал бы его, не раздумывая.

– Какой?

– Я ухожу домой, а ты остаешься тут…

– Зачем ты меня мучаешь?

– Я не мучаю. Просто не успел договорить. Ты остаешься тут, возвращаешься в свой подвал, ложишься спать и один за другим смотришь сны о людях, чьи имена записаны на этой табличке. Я тебе ее отдам.

– Что это за люди? – встревожилась она.

– Сама не догадываешься? Те, кого убили в Кумоне. И их близкие, оставшиеся в живых. Потом добавлю еще несколько имен убитых – из других стран. Чтобы выяснить их, потребуется какое-то время.

– Но зачем?!

– Будет правильно, если ты узнаешь, каково им было умирать. И как сейчас живется тем, кто их любил. Ну или наоборот, не любил, откуда мне знать. Может быть, как раз едва терпели и теперь радуются избавлению. Думаю, тебя ждет и то, и другое. И еще что-нибудь, жизнь щедра на сюрпризы. Так или иначе, я хочу, чтобы ты на собственной шкуре испытала все последствия своего поступка, вот и все. Может быть, это окажется легче, чем я думаю, может быть, гораздо труднее. Посмотрим.

– А что потом? – спросила Нур Иристан. – За это ты согласишься учить меня магии?

– Я? Ну уж нет. Но пока ты будешь многократно умирать и терять близких во сне, я придумаю, кого об этом попросить, не сомневайся.

– Хорошо, – кивнула она. – Я согласна. Но как я докажу?..

– Как докажешь, что честно посмотрела сны обо всех этих людях? Тоже мне проблема. У моего начальника есть перстень по имени Хозяин Лжи. Соврать в его присутствии невозможно. Выпрошу поносить.

Вовремя же я вспомнил эту старую байку, одну из тех, что сочиняли когда-то Джуффин и Кофа для повышения авторитета Тайного Сыска среди доверчивых горожан. Нур Иристан сразу в нее поверила. Думаю, примерно как-то так она и представляла себе нашу жизнь в Сердце Мира: волшебный амулет для каждого случая, и ни одной неразрешимой проблемы.

Ох, если бы. Но о проблемах, – твердо сказал я себе, – будешь думать потом. Ты еще с этим делом не закончил.

Ну или закончил. Чего воду в ступе толочь?

– Пошли, – сказал я. – Провожу тебя до дома, чтобы не промокла. Можно было бы просто отдать тебе одеяло, но обойдешься, самому пригодится. Им можно пугать собак, любителей подглядывать в окна и подозреваемых во время допросов. Где я еще такой ужас найду.

– Но ты же можешь просто приказать дождю прекратиться, – заметила Нур Иристан.

Я не стал ее разочаровывать. Сказал:

– Дождь нужен деревьям. Так что пусть идет.

– Ты говоришь совсем как наши лесные колдуны, – улыбнулась она. – Деревья то, деревья это, надо к ним прислушиваться, нельзя их сердить… И только мы, опытные Глашатаи Воли Старших Деревьев, изучившие их куда лучше, чем самих себя, знаем, что в подавляющем большинстве случаев им просто плевать.

Я молча пожал плечами. Зачем спорить, когда можно просто придать своему лицу выражение «мне видней». Эффект обычно ничуть не хуже, чем у заклинания, заставляющего присутствующих заткнуться на целых три минуты. Всего тридцать вторая ступень Белой магии, я его даже как-то сдуру разучил. Ни разу не пригодилось. Выражения лица всегда оказывается достаточно.

Вот и сейчас Нур Иристан сразу притихла и молчала всю дорогу, пока я сам не спросил:

– Слушай, а с чего ты поначалу решила, будто я пришел тебя убивать? Ты не раз играла со мной в «Злик-и-злак», а Ди говорит, это отличный способ быстро узнать человека.

– Вот именно, – подтвердила она.

– Тоже мне, нашла прирожденного убийцу.

– Ну что ты. Я поняла совсем другое: ты очень не любишь быть предсказуемым. Готов поступиться собственными интересами, лишь бы поступить наперекор ожиданиям. Вот и подстраховалась на всякий случай. Кто ж тебя знал, зачем ты на самом деле пришел?.. Теперь-то ясно, что совсем не с этого следовало начинать разговор.