И в мгновение ока исчез из ее поля зрения.

Инстинктивно эльфийка подняла копье, но слишком поздно: со взмахом косы драгоценное сияние Крыльев Духа исчезло, а ослабшая защита посеребренной брони не могла защитить от его удара. Блестящие звенья кольчуги разлетелись во все стороны, пропуская атаку.

Серебряная кровь быстро окрашивала внутреннюю рубашку, а девушка все продолжала неверяще смотреть на зияющую рану от плеча до живота, не в силах пошевелиться.

Плащ Иамаса грациозно взмыл вверх, а сам он приземлился на спину единорога. Схватив девушку за шею, он с легкостью поднял ее вверх и сбросил на землю.

Эльфийская принцесса утратила все силы и не могла сопротивляться. С грохотом доспеха она упала на землю, поднимая вверх облако пыли.

Иамас снова взмыл в воздух, в этот раз навстречу спешащим ей на помощь наемникам. Взмахнув косой по идеальной дуге, он послал в их сторону черный полумесяц энергии, кося людей, словно траву. Всю улицу залили крики боли.

Приземлился он рядом с Медиссой.

Единорог быстро встал у немертвого на пути, но тот будничным движением смахнулся его в сторону и медленно подошел к всаднице. Опустив голову, он осмотрел истекающую кровью девушку: ее глаза невидяще смотрели вперед, она кашляла сгустками крови. Его клинок очень глубоко вошел в тело, и почти целиком окрасился в серебряный.

Эльфийка не ощущала почти ничего, кроме боли, доставшей до каждого нерва. Разум ее накрыла пелена усталости, сознание того гляди было готово покинуть тело. Иамас снова схватил ее за горло и поднял в воздух.

Медисса, ну почему ты не хочешь взрослеть, – издевательски проговорил Иамас, словно копируя интонации кого-то из ее прошлого.

Полуприкрытые от слабости серебряные глаза слегка расширились.

Т-ты, – выжала она из себя, закашлявшись кровью. Иамас прищурил один глаз, оставляя сиять пламенем другой и неподвижно глядя ей в глаза.

«Чтение мыслей!»

Будь ты проклят! – концентрируясь, она закрыла разум и остановила поток Энергии Души, вытекавшей подобно воде. Чтение мыслей позволяло извлечь только поверхностные мысли, но все равно считалось презренным занятием, а применяли его только отбросы среди волшебников.

И все же, им активно пользовалась знать Мадара. Эльфийка задрожала от гнева и унижения – слишком легко она попалась на эту уловку.

«Сбежать не могу…» – Медисса попыталась вырваться из его мертвой хватки, но сознание начало ее покидать, притупляя даже боль от металлических шипов на перчатке. Она хотела предупредить Брэнделя, но их ментальную связь словно блокировала невидимая стена.

Т-ты… ублюдок, – закашлялась она.

Способов использовать силу Элемента Духа очень много. Немертвые Мадара сильно постарались, чтобы ее исследовать, и я – не исключение, а этот мой барьер разрывает твою ментальную связь с материальным миром.

И тут Иамас внезапно запнулся, разворачиваясь.

И даже успел поднять косу, блокируя удар клинка, покрытого видимыми искрами молнии. Мгновение спустя прилетел гром от удара, и он простонал, с видимым усилием отводя в сторону разящие электрические всполохи.

И все же Скарлетт успела ударить до того, как он успел уклониться полностью.

И еще одна сущность Золотого ранга, – он оглядел уже успевшую восстановить боевую стойку красноволосую девушку, – что ж, у этого юноши нет недостатка в умелых бойцах.

Оставь ее! – сквозь зубы прорычала Скарлетт.

Хмыкнув, он отбросил Медиссу, одновременно взмахнув в сторону Скарлетт копьем. Та на мгновение опешила, не уследив за его движением, а холодный клинок уже мчался к горлу, неся с собой пронизывающую иголками боль.

Ее кровь, казалось, заледенела. Девушке удалось разглядеть часть битвы Иамаса с Медиссой, но в ней немертвый явно раскрыл не все свои способности. Продемонстрированное сейчас явно превосходило ее силы. Он был не менее чем на пике Золотого ранга и полностью овладел силой своего Элемента.

Скарлетт начала уклоняться, стараясь защитить жизненно важные органы, и острие косы в итоге прошлось по спине. Девушка издала стон боли и отлетела в ближайшую стену, полностью ее разрушив.

Атака вышла намного сильнее той, что получила Медисса, но Скарлетт быстро встала.

Кровь Богов давала более серьезную защиту и ускоряла регенерацию, делая аколита несравнимо физически сильнее хрупкой эльфийки.

Что? – не смог скрыть удивления Иамас. Он вложил в атаку достаточно силы, чтобы убить на месте, но противник как ни в чем не бывало поднялся на ноги.

Скарлетт с досадой оглядела наемников: они с Иамасом удалились на достаточное расстояние, и самое время было бы спасти Медиссу, но те были настолько напуганы его атакой, что не двигались с места.

Серьезно колебался и Корнелиус. Его лоб покрылся потом от запустившего в сердце когти страха. Сила врага превосходила все увиденное им за долгую жизнь, и сравниться это моглло только с ужасающими монстрами из легенд. Ближайшие советники один за другим начали убеждать его покинуть город, но ведь и предательство того юноши сулило не меньшие неприятности. Дело было не только в дворянском происхождении виконта, но и в бойцах Золотого ранга в его подчинении.

У такого юноши должны была быть исключительная протекция, так что оставь он сейчас его людей без подкрепления – и он, и все его люди в будущем обречены.

Внезапно пришли в движение Костяные Шипы: это Иамас отдал приказ окружить и добить Медиссу.

Корнелиус сжал зубы и принял решение. Да, отступление от приказа Брэнделя может стоить им всем жизни, но позже, а угроза перед ними требовала немедленных действий. Генерал немертвых был явно сильнее всех их вместе взятых – он же ранил двух бойцов Золотого ранга сразу, почти одним ударом.

Командир вернул меч в ножны и приготовился отдать приказ на отступление, но в последний момент остановился: за его рукав ухватилась маленькая ручка, заставляя посмотреть вниз.

Маленькая девочка, которую Брэндель взял с собой в бой.

Мессир Корнелиус? – глубокие зеленые глаза Зифрид с испугом смотрели на него снизу вверх, голосок превратился в шепот.

Гадать, что она хочет, не приходилось.

«И что мне ответить этой девчушке? Что мы уходим?»

Он открыл было рот, собираясь смягчить суровую правду, но почти сразу обнаружил, что не может выдавить ни звука. Перепуганное личико Зифрид напомнило ему о собственной дочери.

Его жена и дочь погибли на границе их земли, затронутой одним из боев с Мадара. Почти все жители той проклятой местности пострадали от войны, и оставить город сейчас означало окончательно оставить его на их милость и пытки Гродэна.

Он закрыл глаза.

Командир? – спросил один из помощников.

Корнелиус снова открыл глаза, уже налившиеся