не поговорит? Почему он считает, что я вышла замуж за него из-за денег? Почему он, черт его дери, считает меня предательницей? Двуличной?! Что я сделала не так?

Желания спускаться вниз нет. Потому что я более чем уверена, что Дима в кабинете. Снова завален бумагами.

Все думают, что мы куда-то полетели. Однако мы так и торчим в доме. Уже несколько дней.

Нахожу в галерее фотографию Айсель и долго изучаю ее ангельское личико. Мне хочется быть с ней рядом, обнять, прижать к себе и… Расплакаться. Хоть как-то опустошить душу. Рассказать хоть кому-то, что творится у меня внутри, какая буря бушует. Иначе я просто не выдержу. Слишком тяжело держать в себе то, что причиняет невыносимую боль. Что царапает сердце, образовывает там рану, которая становится все глубже с каждым днем.

Я иду в кухню. Пусть ела я в последний раз вчера днем, все равно никакого голода не чувствую. Ибо насытилась тем, что увидела на видео.

Варю себе кофе и, взяв чашку, сажусь на подоконник. Допиваю напиток и думаю о своем. Представляю перед собой выражение лица папы, когда он узнает всю правду.

Как же Дима обвел нас вокруг пальца. Ведь не только я посчитала, что он действительно влюблен в меня, а все вокруг. Даже капитан Захаров и дядя Эмиль, с которым Беркутов работает достаточно долгое время.

Артист хренов. Гори он в аду.

Так и тянет достать мобильный из кармана платья и набрать сестру. Даже номер ее набираю, но в последний момент одергиваю себя. Она приедет. Без сомнений. Буквально примчится. Но она не такая, как я. Услышав мою историю… Она весь день будет ходить как привидение и думать только обо мне. Мы очень привязаны друг к другу. И любим мы друг друга безумно. Поэтому…. Ее проблема — моя проблема. Моя проблема — ее тоже.

Поставив чашку на стол, я не спеша иду к Диминому кабинету. Дверь приоткрыта, и изнутри доносятся голоса. Кажется, Мирон тоже тут.

— Ты чудишь, Димон. Давно я тебя таким растерянным не видел. Да и странно ты себя ведешь. Вообще-то ты в браке. Лучше сесть и по-человечески поговорить, не находишь? Или тебе нравится вот такое обращение к своей жене? Что ты хочешь ей доказать?

— Что в этой жизни есть бабы куда достойнее. Которые за деньги не делают все, что в голову взбредет. Не делают то, за что ей платят бабки. Пусть и крутые бабки.

— То есть ты серьезно веришь, что Милена такая? Сам же говоришь, что денег у нее предостаточно.

— Значит, не настолько. Не насытилась, видимо.

Мне хочется биться в истерике. Смеяться в голос, хохотать. Но я лишь сглатываю и подслушиваю разговор. Дима бьет меня каждым своим словом.

Я чувствую тяжелые шаги. Бегу обратно в кухню, куда и заходит после меня Беркутов. Стою у окна спиной к нему и даже не поворачиваюсь. Будто не чувствую его присутствия.

Слышу, как он включает воду, наливает в стакан. Все равно не придаю значения. Спиной ощущаю его пристальный взгляд. А потом звонит его телефон, и Беркутов будто специально говорит как можно громче:

— Да, Анют…

Анют, мать его.

Втягиваю носом побольше кислорода в легкие. Сглатываю комок в горле. Не проходит. Черт возьми, я просто закипаю!

— Обязательно позвоню. Я же ведь обещал, — и смех его хрипловатый.

Беру себя в руки и разворачиваюсь. Твердой походкой иду вперед, хочу пройти мимо, но Дима ловит меня за локоть. Вырубает второй рукой звонок и прячет телефон в карман.

— Какого хрена? Отпусти!

— Ревнуешь? — хриплым шепотом в губы.

— Давно нет. Потому что я поняла, что ты того не стоишь. Сегодня ты любишь меня, завтра другую. Идиотизм.

— Ты что, реально думала, я влюбился в тебя по уши? Серьезно? Да ты мне даром не сдалась! — обжигает словами Дима.

Я натягиваю на лицо улыбку и пытаюсь быть максимально спокойной.

— Прости, что? Сам веришь в то, что говоришь? Ты вообще-то умолял, чтобы я за тебя замуж вышла! А сейчас что?! У тебя каждый день новая баба! Ты абсолютно наплевал на меня и мои чувства! На то, что мы в браке. И что я твоя жена… — вырывается у меня. Я хочу сказать, что он убил во мне все светлое, что у меня было, но договорить он мне возможность не дает.

— Верно, Милена. Ты совсем не в моем вкусе. Это было решение моей семьи. Несколько месяцев, а потом разводимся. Ясно тебе?!

Глава 21

— Завтра после обеда? Окей. Договорились! Обязательно буду, — пообещав, вырубаю звонок.

Я начинаю жить. Если последние несколько дней просто существовала и мой организм отказывался от всего, что предлагал разум, то сейчас все иначе. Я хочу выйти из этого дома, заняться работой и немножечко отвлечься. Забыть подлости Димы.

Вчера он оказался ко мне слишком близко. Я проснулась в четыре утра и почувствовала на себе чьи-то руки. Теплые такие, притягивающие меня к себе. Это, конечно же, был Беркутов, который после свадьбы очень редко заходит в спальню, где прошла наша первая брачная ночь.

Но он лежал рядом. От него снова воняло спиртным, однако меня удивило, что запаха женского парфюма не было.

Я просто наорала, разбудила его и выгнала прочь из комнаты. Не знаю, что на него нашло, но впервые за последние сутки я заметила в его взгляде тоску и боль. Он будто о чем-то жалел, но не мог мне в этом признаться.

Поднимаюсь в комнату и переодеваюсь. Привожу прическу в порядок. Кручусь перед зеркалом, убеждаюсь, что выгляжу я сногсшибательно, спускаюсь обратно на нижний этаж.

— Куда это ты собралась? — грубо бросает Беркутов. Он стоит у огромного окна и разглядывает меня. С ног до самой макушки.

— Тебе какое дело? Я у тебя спрашиваю, где ты шляешься до глубокой ночи? Нет, не спрашиваю. Потому что мне до одного места. Но имей в виду… Еще раз в комнату зайдешь, уж тем более воняя бабскими духами, я тебя прикончу, Дима. Поверь, у моего отца много связей. За решетку уж точно не сяду. Никто такого кретина, как ты, даже жалеть не станет.

Дима закатывает глаза, приближаясь максимально близко. Он, кажется, решил поиграть со мной, потому что наклоняется так, что между нами остается пара несчастных сантиметров.

— Завтра моя мама устраивает семейный ужин. Чуть позже она будет здесь. Ты тоже имей в виду… Никаких планов не строй. Потому что при любом раскладе не сможешь уйти.