«По крайней мере, сегодня среда», – говорит себе Сара. Уже середина недели. К танцам от нее будет смердеть, как от бездомного.

По дороге в школу Саре приходит в голову мысль, что многие ученики Старшей школы Маунт-Вашингтона, вероятно, никогда не видели бездомных. Здесь учатся обеспеченные детки.

Майло сидит на скамье. Его альбом для зарисовок лежит на коленях, и парень рисует, склонившись над ним. Сара слезает с велосипеда, а затем медленно и тихо подходит к нему.

Она вспоминает воскресенье.

Как сидела на полу, листала альбом и просматривала его рисунки. Майло был прекрасным художником, и ей очень хотелось поработать с ним над каким-нибудь комиксом или просто заставить его проиллюстрировать некоторые ее стихи. Майло даже не знал, что Сара пишет стихи, потому что по большей части они были настолько дерьмовыми, что она умерла бы, если бы их кто-нибудь прочитал. Но есть у нее и те, которыми она могла бы с ним поделиться. Когда-нибудь.

Майло в основном перерисовывает девушек из манги. Фэнтезийных школьниц с большой грудью, которая вот-вот вывалится из униформы, с длинными блестящими волосами и сложенными для поцелуя губами. Всегда такие ранимые и скромные, они будто созданы для того, чтобы ими воспользовались. Они вызывают у Сары неприязнь, хотя она и понимает, что это нелепо. Она же не ревнует. Это просто рисунки. Да и они с Майло не встречаются.

Сара перевернула еще один лист и увидела рисунок девушки. Самой настоящей азиатки. К уголку страницы для сравнения была прикреплена школьная фотография. И тогда впервые Сара не посчитала рисунок Майло потрясающим. Девушка была такой красивой, что это даже трудно представить. Розовая блузка, перекинутые через плечо волосы, идеальная улыбка, отражающаяся в глазах, и крохотный золотой кулон между ключицами в форме буквы «Э». Она выглядела как азиатский ангел.

– Кто это?

Сидя на кровати, Майло наблюдал за ней:

– Энни.

Сара знала, что в Уэст-Метро у него была девушка.

Они расстались перед его переездом в Маунт-Вашингтон, но все еще дружили. Временами Сара видела, как высвечивалось имя Энни на телефоне Майло, когда она звонила или присылала сообщение. К тому же Майло рассказывал о ней. Теперь, оглядываясь назад, Сара припомнила, что он очень часто упоминал Энни. Но Сара никогда не видела ее фотографий.

И почему-то полагала, что они с ней чем-то схожи.

У Сары внутри разрослось что-то мятежное и паническое. Осознание того, что она поймала Майло на лжи или лицемерии, которое теперь раскусила. Ни разу за все то время, что он рассказывал об Энни, он не упоминал, какая она красивая. И тут Сара задумалась, почему он стал с ней общаться. Может, если бы она не позвала Майло посидеть с ней на скамейке, то он бы дождался, когда его примут в свой круг люди, которых Сара ненавидела, и встречался бы с кем-то наподобие Бриджит Ханикат.

На страницу легла тень, когда Майло сполз с кровати, наклонился и поцеловал ее в губы. Сара удивленно отпрянула… и увидела невероятно довольного Майло. Он радовался, что ошарашил ее. От скромного тихони, с которым она познакомилась, не осталось и следа.

Сара быстро собрала свои вещи. Закрыла альбом, подалась вперед на коленях и крепко поцеловала Майло в губы, надеясь, что поцелуй сотрет из ее головы образ Энни.

Не получилось.

И из-за этого она повышала ставки до тех пор, пока не пошла ва-банк. Сара никогда не сдавалась. Никогда. И Майло, скорее всего, знал об этом. Возможно, даже использовал это против нее. Возможно, даже догадывался, что она все лето хотела, чтобы это произошло.

Но она так и не смогла понять, почему Майло хочет встречаться с ней, когда у него была такая девушка. И возможно, ей бы не было так больно от этого, если бы не возобладал здравый смысл. Противоположности не притягиваются. К тому же обиду усиливало то, что ее первый поцелуй – да и все остальное тоже – случился с парнем, которого она едва знала.

Когда Сара пристегивает свой велосипед, Майло произносит:

– Энни говорит, я должен купить тебе на танцы браслет.

Велосипед валится на землю, но Сара даже не тянется за ним.

– Что ты ей сказал?

Впервые девушке стыдно за то, что она собиралась сделать. И в данный момент она чувствует себя еще более грязной.

– Я не говорил ей о… ну, ты знаешь… об отказе от душа. Только о том, что мы вместе пойдем на танцы, – тихо рассказывает Майло.

Сара качает головой. Она не уверена, хорошо это или плохо.

– Майло, я же сказала, что не хочу браслет.

– Знаю, но Энни говорит, что, возможно, ты захочешь, чтобы я купил тебе его, даже если утверждаешь обратное.

Сару начинает трясти.

– Энни совершенно меня не знает, – грубо говорит она. – И ты, очевидно, тоже.

– Сара, я просто подумал… – начинает Майло.

– Мне не нужен чертов браслет! – громко кричит она.

И все на Островке Девятиклассников оборачиваются, чтобы посмотреть на нее.

– Хорошо! Хорошо! Никакого браслета!

Майло закрывает альбом. Делает невероятно глубокий вдох, отчего его плечи почти касаются ушей. При этом лицо становится ярко-красным.

– Сара, мне нужно кое-что у тебя спросить. Я облажался? Ну, понимаешь… в постели?

Сара морщится:

– О господи, что?

– Я серьезно. Последние несколько дней ты даже не смотришь на меня. И мне кажется это потому, что я… разочаровал тебя.

Неужели Майло не видел, что ей понравилось? Или принимал ее за кого-то типа Энни? Сара присаживается на другом конце скамьи, убедившись, что между ними остается много места.

– Во-первых, фу, Майло. Я не собираюсь это комментировать. Никогда. Во-вторых, у меня на уме не только ты.

– Тогда, может, поговорим об этом? В смысле, я такой придурок, что ты даже не хочешь обсудить со мной свои чувства? Будто я не понимаю, как обидно, когда тебя называют уродливой?

Сара смеется. Ей так и хочется сказать: «Ох! А что? И Энни сталкивалась с такой проблемой?» Но она не станет этого говорить. Вместо этого Сара смеется, чтобы Майло решил, что он сморозил глупость и перестал болтать.

– Ты же знаешь, что нравишься мне, – тихо говорит парень. – Правда, Сара?

Конечно, эти слова приятно слышать. Но на девушку так много всего навалилось, что они ее не согревают. Сара слишком сильно замерзла.

Если бы они с Майло встречались, она бы постоянно сомневалась. Сравнивала бы себя с Энни и беспокоилась, что при первой же возможности Майло бросит ее ради кого-то получше.

– Перестань. Просто перестань, – просит она.

– Так ты жалеешь… ну, знаешь… что сделала это со мной? – Майло словно физически больно произносить это.