– Поразительная наблюдательность для юной девушки… – с недоверием вздохнул Гвидо, поклонился и махнул рукой конюшему, приказывая подавать себе лошадь. Он повернулся к Ги и добавил. – Да будет так. Рим, так Рим…

– Гвидо, забыл одну малость… – Ги улыбнулся и протянул итальянцу кошель с деньгами. – Вот, возьми, в дороге рыцарей и воинов покормишь. – Он перехватил удивленный взгляд Гвидо. – Только, умоляю, не надо грабить местных. Приказ Шарля де Анжу… – Гвидо грустно тряхнул своими седеющими волосами и принял кошель. – И еще одно. Оставь мне русича с полусотней рыцарей…

– Русича, так русича… – Гвидо равнодушно согласился и вслух повторил. – Мишель и полсотни рыцарей…

Ги попрощался с ним и вернулся в башню, полагая, что Беатрис еще спит. Он раскрыл дверь и был приятно удивлен, увидев ее прихорашивающейся возле большого серебряного блюда, отполированного слугами до зеркального блеска. Женщина всегда остается женщиной, используя каждую свободную секунду для совершенствования своего главного оружия против мужчин – красоты.

Беатрис что-то тихо мурлыкала себе под нос, расчесывая черепаховым гребнем свои густые волнистые волосы. Шерстяной халатик, туго подпоясанный в талии, выгодно подчеркивал красивые изгибы ее прекрасного тела.

Она повернула голову и, увидев Ги, улыбнулась и произнесла:

– Я проснулась – а тебя нет. Потом, я услышала шум голосов воинов, выходивших из церкви, и поняла, что обязательно будешь с ними. Они, что, уезжают?.. – словно равнодушно спросила она.

– Да. Поедут к окрестностям Рима, где ты видела крупные конвои сторонников Манфреда… – спокойным тоном ответил он.

Она едва заметно улыбнулась, опустив свои прелестные ресницы, чуть побледнела, но собралась и, как ни в чем не бывало, продолжила расчесывать волосы гребнем и укладывать их в прическу.

– Ой! Я чуть не забыла… – рассеянно произнесла она. – Мне можно отправить слугу к матушке?..

– Зачем? – удивился Ги. – Ты же только вчера приехала?..

– Ой, милый, я в спешке забыла кое-что дома… – она посмотрела на него таким взглядом, что Ги буквально обмяк, растаял и не мог отказать ее маленькой причуде.

– Я пошлю с тобой десяток воинов…

– Нет надобности, – улыбнулась она. – Слуга в одиночку справится, так даже спокойнее…

– Ладно, как скажешь… – он вспомнил, что хотел побеседовать с русским наемником. – Беатрис, занимайся, пока, а у меня еще есть дела…

– Только, умоляю, не долго… – она надула свои капризные пухлые губки. – Я могу умереть от тоски…

– Дорогая, ты меня связываешь по рукам и ногам… – виноватым голосом ответил Ги. – Я, все-таки, кондотьер и командую резервом его величества Шарля!..

– Ой, прости меня, неразумную. Женщины думают сердцем, а не головой, как рыцари…

– Ты, скорее всего, думаешь совершенно другим местом… – он нежно поцеловал ее в губы. Она прильнула к его груди, наполняя сердце Ги удивительной теплотой и нежностью. – Все, прости, у меня дела…

Он отстранил ее и вышел из комнаты.

Когда шаги Ги утихли, Беатрис тихо щелкнула костяшками пальцев. Портьера, отделявшая комнату от купальни, приоткрылась, и из-за нее выглянуло лицо слуги – невысокого и крепко сбитого мужчины средних лет.

– Ты все сам слышал. – Слуга молча кивнул в ответ. – Скачи к брату и передай, что все части де Леви убывают к Риму, как он и просил. Дороги возле Равенны свободны и спокойны. – Она замолчала на мгновение, потом. Вспомнив, добавила. – Армия у франков маленькая. Рыцарей не больше двух тысяч, да и то, с большой натяжкой. Пехотинцев и арбалетчиков чуть больше двух тысяч. Скачи…

– И, с такими крохами, Карлито собрался покорять королевство?.. – слуга едко усмехнулся.

– Скачи. – Твердо сказала она, указав слуге рукой на дверь.

Тот молча поклонился и, резко развернувшись, вышел из комнаты.

Рим. Замок Святого Ангела. Приблизительно то же время.

Шарль нервно прохаживался по небольшой круглой комнате замка, служившего военной резиденцией папы Римского. Его пунцовое лицо покрывали белые пятна. Так всегда бывало, когда он нервничал. Он резко остановился и посмотрел на своих советников, стараясь избежать взглядом папы Климента, сидевшего на возвышении.

– Ну! И долго мы еще собираемся торчать возле Рима?!.. – гневно спросил он, не пытаясь сдерживать свои дрожащие пухлые губы. – Мне надоело сиднем просиживать и смотреть, как тают мои части и растут силы мятежников. – Он резко повернулся к папе Римскому. Тот невольно вздрогнул побледнел, его пальцы побелели, с такой силой он сжал подлокотники кресла. – Ваше святейшество! Где пополнение, что вы обещали мне за счет своих средств?! Где?! Где тридцать тысяч экю, что вы обещали мне из казны?!

– Казна, сын мой, сейчас пуста и требуется какое-то время на ее пополнение… – Климент попытался придать своему голосу спокойствие и величественность, но это плохо получалось. Он и сам переживал не меньше Шарля, видя затруднения и явные просчеты. – Надо набраться смирения и терпения, ведь сам Господь учит нас…

– Мне надоело слушать эту пустую трескотню! – Закричал Шарль и топнул ногой. – Деньги мне нужны в течение недели! Иначе…

– Не надо громких слов и не пытайтесь напугать скромного слугу Господа. – Климент всегда собирался с силами, когда ощущал опасность. Его глаза блеснули решимостью. – Мое предложение остается в силе, но деньги, а, соответственно, и экспедиция на Неаполь должна начать к маю, не раньше.

– К этому времени, ваше святейшество, – Шарль вложил всю ненависть, ехидство и злобу в свои слова, – у меня не останется и двух тысяч воинов, а у Манфреда армия достигнет двадцати тысяч! Причем, – он увидел одобрительный кивок своего казначея Гоше де Белло, – я молчу о постоянной армии мусульман, которая будет биться до последнего воина, спасая свою жизнь и веру предков от нас, стоящих под знаменем Креста!..

– Вот, вы и сами видите всю богоугодность этого святого дела… – Климент машинально перебирал рубиновые четки своими длинными и холеными пальцами. Перстни, переливаясь в лучах яркого зимнего солнца, искрились миллионами искр. – Будем и мы уповать на благодать Творца. Да и ваш августейший брат, как-никак, а должен помочь вам…

– Его величество Людовик, мой старший брат, у так уже достаточно помог мне, выделив деньги и позволив забрать рыцарство Анжу и многих других благородных сеньоров королевства! Меня, куда больше, занимает вопрос: когда и вы соизволите исполнить свою часть обещанного?!

– Сын мой, смирите гордыню. Вы говорите с наместником Господа и Святого Петра на земле… – один из кардиналов, стоявших возле трона папы Римского, решился заступиться за Климента.

– Что?! Ты кто такой, чтобы открывать свой рот в моем присутствии!! – Шарль разозлился, он не мог контролировать свои эмоции. – Пес в красной попоне! Молчи, не то…

– Не стоит угрожать слуге Господа в