женщины. От матери она знала, что ей шестьдесят семь лет и с двадцати восьми лет бабушка живет одна. После гибели дедушки Ивана, она замуж больше не выходила.

Ясира не так представляла свою русскую бабушку. Для нее бабушка была Сальма, которой, когда Ясира родилась, уже было за семьдесят лет. Сальма все время, пока Ясира росла, окружала ее заботой и любовью, она осталась в ее памяти худенькой, милой и ласковой старушкой, с которой она делилась всеми своими детскими, а потом и подростковыми секретами.

Рядом с бабушкой шла еще одна хорошо одетая женщина, примерно одних лет с ее матерью, которая, услышав крик Вадиды, также радостно замахала рукой. Из чего Ясира сделала вывод, что вторая женщина — ее тетя Наташа.

Русские родственники не стали ждать, пока из вагона выйдут все пассажиры, а пошли прямо против потока, создавая в коридоре страшную давку. Их спасло только то, что вагон был спальный, и пассажиров в нем было мало. Зайдя в купе, Ирина и Наташа бросились обнимать и целовать своих заграничных родственников. Особенно досталось Ясире, которой новые родственники «отвесили» полноценную дозу своей любви.

Наконец, череда объятий закончилась, и Наташа скомандовала, что пора выходить вместе с вещами. Увидев громадные чемоданы, нисколько не удивилась их размерам, а удивилась наличию колес. Сразу взяла себе два самых больших, а остальные буквально приказала взять Вадиде и Ясире, которые никогда подобные чемоданы не таскали. Но возражать не стали — советские традиции сразу по приезду нарушать не стоило.

Действительно, на перроне никаких стюардов или носильщиков, как их называли в СССР, не было. Так что и выбора по доставке чемоданов до дома не было. Толпа уже рассосалась и современный железобетонный вокзал, покрашенный белой краской, по сравнению с Казанским вокзалом Москвы казался пустым. И никто не удивлялся видом четырех хорошо одетых женщин, везущих четыре явно заграничных чемодана на колесах. Под грузом чемоданов они добрались до привокзальной площади минут за пять. Как отметила Ясира, расстояния в Пензе были гораздо короче, чем в Москве.

На площади стояло несколько довольно обшарпанных автомобилей «Волга», покрашенных в бледно зеленый цвет, с шашечками на двери и надписью «Такси». У каждой машины светился зеленый фонарик над водителем. Ясира по Москве знала, что это означает свободное такси. Однако все таксисты стояли кружком около одной из машин и явно не торопились получить пассажиров.

Тетя Наташа, поставив два чемодана рядом с бабушкой Ириной, которая, казалось, не могла наглядеться и наговориться с Вадидой и Ясирой, превратившихся на привокзальной площади Пензы, как в сказке, в Веру и Асю, пошла договариваться с таксистами. Вот так прямо и сказала:

— Пойду договариваться с таксистами.

Ясира видела, как Наташа подошла к таксистам и о чем-то стала говорить. Все они, казалось, внимательно ее слушали, но никак не реагировали. Видимо, переговоры затягивались. Бабушка еще раз внимательно оглядела египетские чемоданы и, наконец, обратилась к Вере:

— Сейчас народу мало, может, войдем в троллейбус, а остановка почти у самого дома.

Вадида не нашлась, что ответить на это предложение, но тут один из таксистов, видимо, позволил себя уговорить. Он утвердительно махнул рукой, мол, договорились, и счастливая Наташа быстро пошла к своим родственникам. Сам таксист не спеша направился к самой обшарпанной «Волге» с кузовом «универсал».

— Ну вот, договорилась, сейчас вон на том «сарае» поедем. — Радостно сообщила своим родственникам Наташа.

Действительно, такси подкатило прямо к чемоданам. Водитель вышел из машины, открыл заднюю дверь, и сказал, обращаясь к своим пассажиркам:

— Грузите сюда чемоданы.

Но, видимо, и на привокзальной площади Пензы существовали стандарты сервиса. Наташа внезапно преобразилась и, повысив голос, сказала водителю пару фраз, которые Ясира никак не ожидала услышать от потомственного стоматолога. В результате таксист, недовольно бубня, погрузил чемоданы в машину и всю дорогу ехал, ужасно обиженный. К счастью, ехать оказалось недалеко.

Бабушка Ирина жила на втором этаже панельного, давно не крашенного девятиэтажного дома. В лифт они с чемоданами с одного захода не поместились, пришлось подниматься по очереди. Сначала Вадида с бабушкой и двумя чемоданами. Потом Наташа с Ясирой и двумя чемоданами.

Вся квартира на первый взгляд была меньше комнаты Ясиры в «Счастливом месте» и состояла из двух изолированных комнат, кухни, ванной комнаты и санузла. Из комнаты побольше был выход на лоджию. Все было чистенькое и ухоженное. Стены комнат, обставленных некрасивой мебелью, были обклеены обоями с простеньким рисунком. Стены кухни — клеенкой веселой расцветки, что создавало разительный контраст с белой газовой плитой и тоже белыми настенными шкафчиками. Уют создавали ковры на стенах и на деревянном полу, заботливо подобранные статуэтки, чеканки по металлу и подсвечники с вставленными в них красными свечами.

В общем, если не придираться, жить было можно. Гостям из Египта была выделена комната побольше, с диваном, где они могли спать, и телевизором, и на вид старомодным, но цветным, который, как потом оказалось, показывал две программы.

Для дорогих гостей Ирина и Наташа наготовили столько вкуснятины, что, наверное, хватило бы человек на двадцать. Была даже черная и красная икра. На стол, накрытый на кухне, поставили бутылку коньяка и шампанского. За этим столом они засиделись до поздней ночи. Тетя Наташа даже не пошла ночевать к себе домой, а осталась у матери.

Ясира сразу за столом почувствовала, что оказалась в кругу близких родственников. Бабушка Ирина окружила ее такой же заботой, как в свое время бабушка Сальма. Уже через пару часов она поймала себя на мысли, что разговаривает со своей бабушкой и тетей так, как будто они знакомы много лет, а не увиделись в первый раз сегодня утром. Вот что значит кровные узы.

Говорили обо всем — об особенностях жизни в Египте и СССР, планах на будущее, об общих знакомых и родственниках, живущих в Советском Союзе, о работе и никак не могли наговориться. Все-таки двадцать лет — большой срок. Жизнь в стране сильно изменилась по сравнению с шестидесятом годом. Люди стали жить богаче, стали покупать дорогую технику, появилось много легковых машин. Очень большой спрос на все импортные товары, особенно на одежду и радиотехнику.

Тут и настал черед привезенных подарков. Из чемоданов достали джинсы и джинсовые куртки, батники и «бумажные» ветровки, водолазки «лапша» и кроссовки, костюмы стиля «сафари» и футболки с красочными трафаретами. Апофеозом всего этого была современная японская стереомагнитола специально для тети Наташи и французские духи для бабушки Ирины. По наблюдению Ясиры, родственники точно одурели от такого изобилия. Подарки мерили и разглядывали пару часов.

Потом тете