В кафе вошла большая шумная компания. Алка глянула на часы.

«Еще минут десять посижу и пойду», – подумала она.

Компания стряхивала мокрый снег с капюшонов, обсуждала новую зимнюю резину и хохотала над каким-то Фростом, который на самом деле в холоде не выживает. А потом дверь открылась и вошел он. Фрост.

У Алки возникло ощущение, что она со стороны смотрит на себя, сидящую в кафе. Мозг работал сам по себе.

«Могла бы и раньше сообразить, Яков же объяснял, что они вытаскивают всех. Вот почему нигде не было объявления о похоронах. Но почему он со мной не связался? Я же чуть не сдохла тогда! Я же могла реально с крыши прыгнуть!»

Алка смотрела, как Фрост заказывает у стойки кофе, как он смеется, как стряхивает с волос растаявший снег, и удивлялась тому, что ничего не чувствует.

Потом она сообразила, что уже однажды чуть не столкнулась с Фростом на автодроме и именно после той встречи Боревский и устроил ей истерику.

Логично, что именно Боревский готовил тот трюк для Фроста. Он же лучший. И знакомый Якова. У Якова много знакомых, они ему не отказывают. Потому что Яков тоже лучший.

И Алка тоже будет лучшей. Это просто. Нужно думать о деле и не отвлекаться на всякие переживания. Алла очень спокойно встала и пошла к выходу. Прошла очень близко к столику Фроста, но он ее не заметил.

Да и у Алки внутри ничего не екнуло.

Почти.

* * *

Когда Алка вошла в комнату, там сидели за компами только Панта и Хантер.

– Ха! – обрадовался Хант. – Алка пришла, стольник принесла!

И протянул руку Пантере. Та насупилась и полезла за кошельком. Пока она искала в нем сотенную, Хантер пояснил:

– Мы с Пантой забились: если ты придешь, она мне сто рублей. Не придешь – я ей штуку.

– Урод самоуверенный. – Пантера выудила купюру и вручила Ханту.

– Ничего личного, просто сбор информации! – ответил тот и запустил видео на ютьюбе.

Снимали не с самого начала (какие-то случайные свидетели), но основной маневр Алки на папиной машине был запечатлен полностью. И еще потом повторен в рапиде (при замедленном повторе особенно впечатляли раскрытые рты отца и водителя БМВ). И вишенкой на торте – Алка, которая с улыбкой покидает место водителя.

– Нормально получилось, – кивнула Алка. – А при чем тут ваш спор?

– А при том! – довольный Хантер мял в руках купюру. – Что ты не в том состоянии, чтобы пятиться! Только вперед и только хардкор! Тебе Яков уже говорил, что хочет тебя в деле попробовать? Гляди, какой красавчик…

Хантер весело показывал Алке фотографии худого прыщавого парня с густой рыжей шевелюрой, рассказывал о его привычках и особенностях («То прыгает, как белка, то сидит тупит»), излагал план воздействия («А нет никакого плана, придется импровизировать»).

Алка поняла, что именно потому ее Яков и решил попробовать. В конце концов, кризисный менеджер она или кто?

Алка кивала и косилась на Пантеру. Та казалась угрюмее обычного и на Алку упрямо не глядела.

– А сделать-то что нужно? – спросила Алла.

– Найти, где у него кнопка, – пояснил Хантер. – Понять систему: отчего он бесится и на чем залипает. Тогда он наш!

* * *

Рыжий Вася шел по улице. Алка шла следом. Он зашел в книжный магазин. Алка зашла за ним.

Она многое про него уже узнала. Например, что он вундеркинд, с детства занимался шахматами, в десять лет выиграл какой-то там суперкрутой чемпионат. Учился дома, но сейчас числится в гимназии, в одиннадцатом классе. Вроде как гений в математике. Со странностями. Дважды его снимали с крыши. Под наблюдением Якова и компании всего месяц. Пока никто не понимает, что с ним происходит. Шизофрению вроде исключили. Телефон очень часто выключает, так что следить за ним проблематично. Ни разу не удалось засечь, как он учится или играет в шахматы, потому что в это время телефона у него рядом никогда нет. Много читает. Поэтому местом свидания и выбрали книжный, куда рыжий Вася ходит раз в неделю. Практически по расписанию.

Задача минимум у Алки была крайне простая – поговорить. Задача максимум – повесить жучок на сумку, чтобы выяснить, куда и к кому Вася ходит на занятия и чем они там занимаются.

Вася крутился возле стенда с фантастикой, Алка подошла поближе. Подлезть под локоть, чтоб он ее толкнул, было несложно – парень двигался хаотично. А дальше все случилось крайне быстро и было похоже на обмен паролями.

– Качаешь? – спросила Алка.

– Бумага!

– Пратчетт?

– Норм.

– Поттер? Эльфы? «Дом, в котором…»?

Вася дернулся.

– Ты оттуда? – спросил он.

Алка медленно кивнула.

– Тебя послал ко мне он, Македонский? – прошептал Вася.

Алка кивнула еще раз.

– День назначен?

– Нет еще, – по наитию ответила Алка.

– Сколько можно ждать! – раздраженно сказал Вася.

Алка беспомощно оглянулась. Парень явно сбрендил на почве «Дома, в котором…» Мариам Петросян. Алка читала книгу пару лет назад и плохо помнила подробности. А вот «день назначен» ее насторожило. Вася явно собрался свалить из этого мира не просто так.

Вася понял ее неуверенность по-своему:

– Правильно, давай уйдем отсюда, нас могут прослушивать.

Алка хмыкнула. Их точно прослушивали. Только ее это успокаивало.

– Погоди, – сказала она, подбирая слова, – тебе еще нельзя уходить. У тебя еще остались дела. Нужно внести ясность…

У нее пикнул телефон.

– Отключи, – нервно попросил Вася.

– Хорошо, хорошо, – сказала Алка и сделала вид, что отключила свой аппарат, но мельком успела заметить сообщение: «Выясни, почему он решил уйти».

– Я оставлю письмо, – зашипел Вася Алке прямо в ухо.

– Письма недостаточно, – прошептала Алка и, глядя на Васю, который собирался возражать, добавила: – Так сказал Македонский.

И тут Вася сдулся.

– Я не могу объяснить родителям, – сказал он.

– Что именно? – аккуратно спросила Алка.

– Что я выполнил свое предназначение. Они рассчитывают на большее. Они не хотят понять, что я уже сделал все, что мог, и я должен уйти.

Телефон у Алки тихонько завибрировал, она прижала его рукой. К счастью, Вася ничего не заметил.

Алка лихорадочно соображала, что ей делать дальше. Выключить эмоции – это понятно. Есть Вася, ему нужно максимально продлить жизнь, значит, нужно тянуть время.

– Ты можешь написать письмо. Он разрешил, – сказала Алка, – письмо передашь мне через два дня. Встретимся тут. В это же время.