– Ты не Тео, – упрямо наклонив голову, повторила Амелия и с робкой надеждой в голосе добавила: – И ты не убьешь Филиппа…

– Не прошло и полгода, как до тебя стали доходить очевидные вещи. Филипп мой брат. Из Кейлоров на этом свете только и остались мы с ним. Уж в такой ситуации точно нужно совсем не дружить с головой, чтобы избавляться от ближайшего родственника. И – нет, не нужно говорить, что я как раз с головой не дружу до такой вот степени. Я вовсе не такой дурак, каким меня все считают, это во-первых. А во-вторых, знаешь ли, когда лишаешься отца, начинаешь мыслить совсем по-другому. Я теперь главный мужчина в этой семье и несу ответственность и за замок, и за брата, и даже за тебя. Можешь считать случившиеся со мной перемены просто элементарным взрослением.

– Хорошо. Как скажешь… Теодор, – нервно облизнув губы, согласно кивнула мачеха.

Кажется, до нее стало доходить, что появился отличный шанс сохранить жизнь не только своему сыну, но и ей самой. Даже несмотря на все ее художества.

– Вот и хорошо. Тогда слушай, что мы сейчас будем делать, – я протянул ей колокольчик для вызова слуг.

14

Регент Гай Клибер старался изо всех сил, но хватило их минут на сорок, после чего вчерашние винные возлияния стали брать свое и он начал безудержно клевать носом. Впрочем, для заседания правительства этого времени было вполне достаточно: основные участники успели коротко отчитаться о делах, а необходимые подробности Летиция всегда могла узнать от вездесущего Элизара. Принятием же важных решений принцесса занималась лично, поручая контролировать их реализацию стряпчим из Надзорного приказа, за которыми, в свою очередь, приглядывали служащие Тайной стражи.

Члены правительства быстро разошлись, после чего слуги увели под руки едва волочащего ноги регента. В кабинете с принцессой и главой Тайной стражи остался лишь магистр Магического приказа Ули Лотар для отчета о поисках беглого волшебника Альтиса Айса. Из слов главного колдуна империи выходило, что беглец бесславно сложил свою голову в глухой провинции, оборвав последнюю имеющуюся ниточку в расследовании смерти императора Фрея Первого.

Летиции с большим трудом удалось сохранить спокойствие. Из доклада Тайной стражи она уже знала, что Айс вовсю торговал запретными заклинаниями из архивов приказа, а когда правда открылась, что сделали магистры? Да практически ничего! Они просто дали мерзавцу сбежать и попытались замять скандал. Наказание свыше, конечно, настигло преступника, только разве от этого легче? Теперь ведь его не допросишь с пристрастием, не выяснишь, кому и какие запретные услуги он оказывал. А ведь показания Айса, возможно, помогли бы пролить свет на многие тайны, в том числе и на загадочную смерть отца.

Ули Лотар – мощный старик с заплетенной во множество косичек седой бородой, выглядящий неестественно молодцеватым для своих девяноста двух лет, во время своего доклада отводил глаза в сторону, обильно потел и нервно переступал с ноги на ногу. Знает, что провинился, боится гнева принцессы. Да только что толку теперь гневаться, мертвеца ведь не воскресишь.

Магистра Летиция знала всю свою жизнь. Но если в детстве он представлялся добреньким дедушкой, развлекавшим ее бесконечными фокусами, то сейчас принцесса уже не испытывала никаких иллюзий. Главный колдун империи мертвой хваткой вцепился во власть, безжалостно избавляясь от претендентов на свою должность, ловко манипулировал финансами, приторговывал доходными местами и, нисколько не стесняясь своего возраста, флиртовал с красивыми женщинами. А дважды в неделю исправно посещал один из столичных борделей, где весело проводил время с двумя-тремя девицами одновременно, в связи с чем по столице ходили самые разнообразные слухи об источнике такой резвости. Одним словом, старый Ули был тот еще фрукт и, если бы не фанатичная преданность императорскому дому, подлежал бы скорейшей замене на кого-то, более сосредоточенного на делах Магического приказа.

– Он сказал правду? Или со страху навыдумывал небылиц? – принцесса благоразумно выждала несколько мгновений после ухода мага, прежде чем задала вопрос магистру Тайной стражи.

– Правду, ваше высочество, – с тяжелым вздохом ответил Тулео, – по крайней мере, ту, что ему известна.

– А не может быть такого, что они сами его выследили и убили, чтобы замести следы?

– Исключено, с момента гибели Айса прошло несколько месяцев, искать его начали, когда он уже был мертв.

– Хорошо, тогда поведай мне ту правду, что неизвестна Лотару.

– В этом деле, ваше высочество, есть несколько странностей, которые я пока не могу объяснить.

– Они могут как-то относиться к смерти отца? – тут же встрепенулась Летиция.

– Вряд ли, – Элизар осторожно почесал указательным пальцем свою лысину в районе темечка, будто это могло помочь ему сосредоточиться.

«Научиться бы менять цвет глаз, – неожиданно подумала принцесса, – сейчас бы глянула тускло-желтыми глазами раэнского леопарда – у него бы мигом пропало желание тянуть кота за хвост!»

Иногда Элизар переигрывал с театральностью при подаче информации, чем несказанно раздражал Летицию. Впрочем, срываться на него дочь императора Фрея себе не позволяла, поскольку Тулео был самой могущественной и незаменимой фигурой в ее окружении. Тайная стража под его руководством работала отлично, скорость получения нужной информации превосходила самые смелые ожидания, а его шпионы, казалось, были в любом закоулке Энрата. И самое главное – он держал ее сторону просто потому, что она была дочерью своего отца, и его нельзя было перекупить ни за какие деньги. По крайней мере, она так считала.

Тулео поддержал Летицию с самого начала: помог привлечь на свою сторону герцогов и активно поддерживал ее в противостоянии с кланами. Ничего особенного для этого изобретать не пришлось: неожиданные посещения цехов и отгрузочных складов смотрителями из Казначейского приказа практиковал еще император Фрей Первый, только на этот раз к падким на золото смотрителям были добавлены люди из Тайной стражи. Рейд получился масштабным, потому потребовал еще и привлечения солдат столичного гарнизона, что заметно повысило репутацию принцессы в армейской среде. Ну и результат не заставил себя ожидать: налогов оказалось насчитано процентов на тридцать больше, чем обычно.

Понятное дело, что вскоре во дворец потянулись делегации с объяснениями, которым Летиция вроде как поверила, и ясно, что суммы в итоге вернулись на старый уровень. Главное – кланы оказались в положении просителей и теперь рады были сами заплатить то, чего еще вчера из них невозможно было вытрясти.

После этого в казне наконец-то появились деньги. Не так много, как хотелось бы, но начало было положено. Деньги – это кровь любого государства, никакая власть долго без них не продержится. Тем более власть четырехлетнего императора, поддерживаемого фактически не имеющей прав на трон сестрой.

При помощи Элизара принцесса показала всем свой решительный настрой, умение давить на болевые точки и в то же время – быть снисходительной. Те, кто