Затем, впервые за пять дней, Касси заснула без боли, а наутро проснулась с ясной головой, хотя и изнуренная лихорадкой. Обрадованная Антония вознесла Господу благодарственную молитву.

Три дня спустя Касси достаточно окрепла, чтобы начать жаловаться на вынужденную неподвижность. Она оставалась слабой и беспомощной, но у нее хватало сил ворчать и привередничать. Антония готова была завыть. Даже преданная Белла потеряла терпение от капризов хозяйки.

— Я хочу спуститься в гостиную, — плаксиво заныла Касси в тысячный раз за последний час, а после зашлась в мучительном приступе кашля, ясно показав, что вставать с постели ей еще рано.

Антония раздраженно бросила салфетку в лохань с теплой водой.

— Ты уже пыталась встать сегодня утром, когда мы отлучились, и мне пришлось поднимать тебя с пола, помнишь?

— Теперь мне намного лучше, — угрюмо возразила Касси, надевая ночную сорочку.

— Наверное, ты сможешь спуститься в гостиную завтра.

То же самое Антония говорила накануне.

Тяжело вздохнув, компаньонка отвернулась. Она смертельно устала. Большая часть прислуги еще не оправилась от болезни, и Антонии с Беллой приходилось вдвоем ухаживать за больной. Впрочем, судя по всему, кризис миновал. Казалось, с каждым часом Кассандре становится все лучше. Вскоре Антония начала думать, что отныне жизнь Касси вне опасности, разве что мисс Смит, преданная компаньонка, удавит ее шнуром от занавесок.

— Я хочу спуститься сейчас же.

— Дом опустел. Те, кто не болел, уехали, а остальные гости — больные и выздоравливающие — не покидают спален. В гостиной тебе будет так же скучно, как здесь.

Слава Богу, если не считать несчастной служанки, в Пелем-Плейс никто больше не умер. Дела в деревне обстояли хуже, но даже там эпидемия пошла на убыль.

— Мне все надоело. — Плюхнувшись на подушки, Касси раздраженно уставилась в потолок. — Когда мы вернемся в Лондон? И зачем мы только сюда приехали? Лорд Рейнло тоже заболел?

Антония подавила вздох. В первый раз за время болезни Касси упомянула имя своего распутного поклонника.

— Нет.

Касси не сводила глаз с потолка.

— Наверное, он вернулся в Лондон.

— Я не знаю.

Не осмеливаясь встретить взгляд племянницы, боясь выедать себя, Антония отвернулась, чтобы убрать умывальные принадлежности Кассандры. Злобное чудовище, лорд Рейнло, перестал быть ее врагом, хотя даже ради спасения собственной жизни Антония не смогла бы сказать, что теперь связывает ее с этим человеком.

— Я по горло сыта жизнью в деревне, — сварливо проворчала Касси, нетерпеливо комкая простыню.

— Если завтра тебе станет лучше, мы отправимся в путь. Мы сможем добраться до Лондона короткими переездами. Думаю, леди Хамфри безумно устала оттого, что ее дом превратился в лазарет.

Касси заметно оживилась.

— Ох, Тони, это было бы чудесно!

Антония решилась заговорить о том, что грозило вызвать неудовольствие юной мисс Демарест.

— Наверное, нам следует вернуться в Баском-Хейли. Ты едва оправилась после ужасной болезни, Касси. Я была уверена, что ты при смерти. Никогда в жизни я не испытывала подобного ужаса.

Касси сердито отмахнулась:

— Разумеется, я и не думала умирать. Я собираюсь покорить лондонский свет.

— Тебе нужно сначала окрепнуть, прежде чем ты начнешь танцевать до полного изнеможения, — строго возразила Антония.

Как и следовало ожидать, Касси враждебно ощетинилась.

— Ступайте прочь, Тони. Скоро придет Белла, а меня тошнит от твоих нравоучений.

— Я собиралась почитать тебе вслух. Это поможет скоротать время.

Касси отвернулась, обиженно надув губы.

— Я и сама могу почитать.

Еще утром, а тем более днем раньше, Антония не придала бы значения капризам избалованной девчонки, теперь же ее не оставляла мысль: если Касси достаточно хорошо себя чувствует, чтобы грубить, она в состоянии провести несколько часов в обществе Беллы.

Не одной Касси прискучило весь день оставаться в комнате.

Антония на мгновение закрыла глаза. И вновь ей представилась рослая могучая фигура лорда Рейнло, заполнившая собой едва ли не всю ее крохотную каморку. Антония пыталась прогнать воспоминания о встрече с маркизом, но навязчивые видения не оставляли ее. Особенно теперь, когда Касси стало лучше и заботы о ней уже не занимали мысли мисс Смит всецело, как прежде.

В одном Антония не сомневалась: Рейнло вовсе не дьявол во плоти. Она ошибалась, считая его законченным негодяем.

Конечно, она неверно судила о нем. Очарование маркиза в его сложности, противоречивости. Антонию влекло к Рейнло. В сравнении с этим чувством ее девическая влюбленность в Джонни казалась зыбкой фантазией, которая когда-то разрушила ее жизнь. Какие новые беды принесет ей страсть к Рейнло?

— Тони, я же сказала: ступай, — повторила Касси, видя, что компаньонка не двинулась с места. — Я хочу побыть одна. Из-за вас с Беллой мне ни на минуту не удается остаться наедине с собой.

— Если бы мы оставили тебя одну, когда ты металась в лихорадке, едва ли бы ты дожила до этого дня, — не без язвительности заметила Антония. — Ты могла бы проявить хоть каплю благодарности. Бедная Белла вчера проплакала весь день.

Кассандра, надо отдать ей должное, заметно смутилась.

— Она суетится по пустякам.

— Белла любит тебя.

— Знаю. — Касси виновато покосилась на компаньонку. Ее негодование испарилось словно по волшебству. — Я так устала целыми днями лежать в постели. Честно признаться, мне хотелось бы побыть одной.

— Как пожелаешь. — Наполнив стакан свежей водой, Антония поставила его на ночной столик. — Не обижай Беллу. Она почти не спала, пока ты болела.

Касси порывисто схватила Антонию за руку.

— Я злобная ведьма.

Антония сжала губы, мысленно соглашаясь, затем пробормотала:

— Все мы вконец измотаны. Да и тебе самой еще нужен отдых. — Голос Антонии смягчился. — Тем более если ты собираешься вскоре танцевать ночи напролет.

— Надеюсь, так и будет. — Касси взяла стакан и глотнула воды. — О, я так чудесно проводила время! Какая жалость, что все так внезапно кончилось.

Антония неспешно подошла к открытому окну. Отсюда открывался вид на парк. Летнего домика, немого напоминания о лорде Рейнло, не было видно. Антония подняла глаза к безлунному небу, где в сгущающемся сумраке сияла одинокая вечерняя звезда. Тихая безмятежность природы пробуждала желание вдохнуть всей грудью свежий воздух, не оскверненный болезнью, нелепыми капризами и обидами.

Касси была права. Не стоит волноваться по пустякам. Повернувшись, Антония Смит пристально вгляделась в лицо племянницы, а затем сказала: