Теперь Арчи и сам видел на портрете сильное семейное сходство с Рупертом. Он подошёл поближе и стал рассматривать остальных алхимиков.

Девушка, сидевшая справа, смотрела перед собой холодными серыми глазами. Наверное, это Ангелика Рипли. Такой оттенок радужки – узнаваемая черта Рипли. Сходство с Арабеллой было несомненным. Юноша, сидевший рядом с Ангеликой, казался молодой версией дяди Тёрна. Видимо, это был Брэкстон Фокс.

– А это Грей, – произнёс Руперт. – Тот, что отвернулся. С седой прядью. Видимо, он пережил какое-то сильное потрясение, раз поседел ещё во время своего ученичества. Говорят, он советовался с «Книгой пророчеств», и это едва не свело его с ума.

Грей сидел вполоборота и указывал на дверь, открытую за его спиной. В его руке что-то блестело.

– Что он держит? – прищурился Арчи.

– Золотое перо Бенну, – объяснил Руперт. – Это было самое могущественное из всех заколдованных перьев. Оно исчезло вместе с Греем.

Арчи присмотрелся внимательнее, но смог разглядеть только очертание пера.

Он инстинктивно шагнул ближе. Арчи не знал, чего ждёт, но его рука сама собой потянулась к картине. Он коснулся её пальцами, но почувствовал лишь твёрдый холст.

– Что ты делаешь? – поразился Руперт.

– Так, просто догадка, – отмахнулся Арчи, чувствуя себя ужасно глупо.

Тут в зал вошли остальные. Все пятеро встали в круг.

Как обычно, собрание началось с принесения клятвы. На этот раз начала Вика, за ней по кругу шли остальные, пока не настала очередь Арчи.

Он закрыл глаза.

– Я, Арчибальд Обадия Грин, клянусь…

В этот миг его взгляд упал на книгу «Магические места, которые стоит посетить», которую Пол положил на один из столов. Книга была открыта на первой странице, где прадедушка Арчи и кузенов написал своё прозвище – «Бродяга».

Секундочку! Арчи осенило. Смур сказал, что магическими именами могут быть прозвища, которые передаются в семье из поколения в поколение. Дедушка Арчи любил исследовать и открывать новое. Почему бы родителям Арчи не выбрать его прозвище в качестве магического имени для своего сына?

Сунув руку под рубашку, Арчи нащупал Изумрудный глаз. Он сжал его в кулаке и сразу почувствовал тихое тепло. Тогда он закрыл глаза и произнёс одно-единственное слово:

– Бродяга!

Кристалл мгновенно запульсировал, и Арчи посетило странное ощущение, будто он покидает собственное тело.

– Ого! Как странно! – воскликнул он, не открывая глаз. – Вы тоже это чувствуете? Эй, Вик?

Ему никто не ответил.

– Пол?

Тишина.

– Руперт? Арабелла?

Арчи открыл глаза. Остальные продолжали болтать, как ни в чем не бывало.

Арчи шагнул к Вике. Вот удивительно, его движения оставляли в воздухе светящийся серебристый след. Это было похоже на фосфоресценцию. Арчи посмотрел на свои руки – они призрачно светились. Быстро обернувшись, он увидел самого себя, стоявшего посреди комнаты, сжимая в руке Изумрудный глаз. Сработало! Он вызвал свой ретроспектр!

Арчи посмотрел на своих друзей, продолжавших оживлённо болтать о чём-то. Судя по всему, они считали, что он находится среди них. Тот Арчи, которого они видели, приветливо улыбался, но не произносил ни слова. Никто не обращал внимания на его пустой взгляд и застывшее выражение лица.

Арчи задрожал от восторга. Он сотворил магию! Но что дальше? Хорошо, он произнёс заклинание, и оно сработало, но что ему с этим делать? К счастью, он уже думал об этом. Если возрождённый «Клуб алхимиков» хочет избежать ошибок прошлого, значит, Арчи должен узнать, что случилось в ночь пожара на Паддинг-Лейн! И сейчас ему представилась возможность это сделать.

Смур сказал, что ретроспектр защитит его даже в том случае, если он рискнёт посоветоваться с «Книгой былого». Арчи решительно подошёл к постаменту, поднялся по ступеням и громко произнёс:

– Что случилось в ту ночь, когда Фабиан Грей устроил Великий лондонский пожар?

В ответ раздался уже знакомый Арчи скрипучий голос.

– Прошлое прошло, – надтреснутым шёпотом произнесла книга. – Тот, кто тревожит былое, бессилен его изменить, но может измениться сам.

– Я готов рискнуть, – ответил Арчи.

«Книга былого» распахнулась. Страницы взметнулись и зашуршали, словно поднятые ветром. Потом книга застыла.

– Твоя страница помечена, – произнёс всё тот же голос.

Арчи пролистал книгу до закладки. На странице стояла дата: Второе сентября 1666. День Великого лондонского пожара! Арчи протянул руку к странице, но его рука прошла через книгу насквозь. Потом в ушах у него зашумело, и он поспешно закрыл глаза. Невидимая сила подхватила его и, как дым в трубу, втянула в «Книгу былого».

* * *

Когда Арчи снова открыл глаза, он увидел перед собой тёмную улицу. По обеим сторонам тянулись ряды домов, в окнах которых мерцали свечи. В воздухе стоял туман, он был настолько густым, что Арчи ничего не видел в метре от себя.

Прозвенел колокол, раздался громкий раскатистый голос:

– Десять часов, и всё спокойно!

Городской стражник совершал свой вечерний обход. Его тёмная фигура призрачно проступала из тумана. Ещё один человек, одетый в тёмно-синий плащ, приближался к Арчи с противоположной стороны.

Что-то в облике этого незнакомца самым странным образом подействовало на Арчи. Он почувствовал, как у него зашевелились волосы на затылке. Ощущение было такое, будто он знает этого человека, но не может вспомнить, где и когда видел его.

– Простите, – сказал незнакомец. – Я ищу лавку Томаса Фарринера на Паддинг-Лейн.

– Это здесь, вниз по улице, – ответил стражник, указывая рукой перед собой.

– Благодарю вас. Проклятый туман! Ничего не видно.

– Как по мне, это не простой туман, – поддержал разговор стражник. – Помяните моё слово, это всё штучки чокнутых колдунов!

Значит, в то время Неготовые знали о деятельности алхимиков? Арчи нахмурился. Было очевидно, что стражник относился к волшебникам с недоверием, однако в целом люди не видели ничего необычного в существовании магического мира. Конечно, ведь это было до Великого пожара, после которого волшебное общество приняло Положения магического сдерживания! В то время магия была вполне законной и обыденной частью жизни… Но всему этому вот-вот должен был прийти конец.

Всё закончится прямо сейчас, в эту самую ночь, навсегда изменившую историю магии. Имя пекаря Томаса Фарринера навсегда войдёт в историю Неготовых, как имя главного виновника случившегося.

Арчи принюхался. В воздухе запахло серой и чем-то сладким, вроде ванили. Амора. Запах магии.

Незнакомец поплотнее запахнулся в плащ. Арчи смотрел ему вслед, пока он не скрылся в тумане. Когда незнакомец ушёл, Арчи испытал странный укол печали, чувство пустоты и покинутости. Ему вдруг захотелось сорваться с места и броситься вдогонку за человеком в плаще, но тот уже исчез.