На обратном пути в кемпинг под Стирлингом Петер заснул. Сидя рядом с ним на заднем сиденье, Валерия то и дело вытирала пот с его лба и следила, чтобы он лежал в удобной позе. Двигать его было очень трудно, и ей приходилось напрягать все свои силы, чтобы заставить его выпрямиться. Штефан молча вел машину, выбирая узкие проселочные дороги.

Незадолго до приезда на место Петер пришел в себя. Он едва шевелил языком, но головная боль поутихла. Валерия повернулась к нему:

– Ты помнишь, как тебя зовут?

– Конечно!

Штефан посмотрел на приятеля в зеркало заднего вида.

– Ну и как же?

– Петер Апледорн.

– Где мы находимся?

– В Шотландии.

– А точнее?

– По уши в дерьме.

Валерия и Штефан засыпали Петера самыми разными вопросами, пытаясь выявить изменения в его сознании. Петер чувствовал себя как обычно и вел себя вполне адекватно.

Молодые люди с облегчением вздохнули, когда показался въезд в кемпинг. Все они отчаянно нуждались в хорошем душе и полноценном сне. Штефан въехал на посыпанную гравием дорожку, объехал окруженное цветами административное здание и направился к зоне автофургонов.

До их временного пристанища оставались считанные метры. На лужайках играли дети, собаки с лаем носились за мячиками.

Петер выпрямился: он сразу заметил две машины, припаркованные возле их автофургона.

– Не останавливайся, – скомандовал он Штефану голосом, удивившим приятеля. – Не сбавляй скорость!

Он быстро наклонился, увлекая за собой Валерию.

– Что происходит? – спросил Штефан, который как раз поравнялся с теми машинами.

– Это западня, они нас ждут. Если сейчас нас заметят, все пропало! Ради всего святого, жми на газ!

– Случилось что-то значительное.

– Объясните, что вы имеет в виду.

– Создается впечатление, что один из них отсоединился.

– Что это значит? Один из них умер?

– Нет, наоборот.

– В любом случае, мы быстро это выясним. Скоро мы их поймаем.

Валерию уже тошнило оттого, что приходилось то и дело крутить головой, проверяя, не преследуют ли их. Они ехали, не останавливаясь, уже больше часа, наугад петляя по затерянным в лесах дорогам. По мере удаления от кемпинга паника начала спадать.

– Думаю, мы выпутались, – сказала молодая женщина. – На этот раз.

Переживший сильное нервное напряжение, Штефан притормозил у обочины. Сжав ладонью рукоятку ручного тормоза, он обернулся к Петеру.

– Черт побери, как ты их заметил? – спросил он.

– Не знаю. Но я абсолютно уверен, что они следили за нашим домиком, и это не полицейские.

– Я заметил их, только когда поравнялся с их машинами. Я, со своей паранойей, не заметил ничего подозрительного!

– Не проси меня объяснить то, что меня самого удивляет. Но я абсолютно уверен в своей правоте, – твердо сказал Петер.

– Это-то меня и беспокоит, – заметила Валерия.

– Что именно тебя беспокоит? – раздраженно переспросил Штефан. – Что агенты секретной службы едва нас не сцапали или что Петеру ни с того ни с сего удалось вычислить их присутствие с расстояния в триста метров?

– Спокойнее! – воскликнула Валерия. – Мы все в одной лодке! Это счастье, что Петер их заметил. В противном случае нас бы арестовали. Сейчас нам надо найти новое убежище. Слава богу, что чемоданчик мы взяли с собой.

– Они не теряли времени зря, – пробурчал Петер. – Как они смогли нас найти? Мы за все платим наличными и ничем не отличаемся от остальных туристов…

– Для такого усердия у них наверняка есть веские причины, – констатировал Штефан.

Петер коснулся рукой лба. Штефан заметил этот жест и спросил более мягким тоном:

– Как ты себя чувствуешь?

– Похоже, у меня температура, в остальном нормально. Нужно уехать из этих мест, пока машину не объявили в розыск.

– Может, они уже узнали о том, что мы побывали в университете? – предположила Валерия.

– Если что, полицейские решат, что это студенческие проказы, – высказал свое мнение Штефан.

– Полиция – может быть, но не агенты, которые нас преследуют. Те, наоборот, удвоят усилия…

Наступила ночь. На обрывистых песчаных равнинах, что на севере долины Гленко, трое приятелей нашли заброшенное крытое гумно. Поблизости не было никакого жилья. Ближайшее шоссе проходило в нескольких километрах от их временного прибежища, а проселочная дорога, которая привела их к подножию холма, не соблазнила бы даже самого заядлого любителя ралли.

– Попали мы в переделку! Не знаю, как будем выбираться. У нас даже есть нечего. Не слишком хорошо начинается наше приключение, – подвел итог Штефан.

Машину они поставили между наполовину разваленной постройкой и тремя корявыми деревьями. Петер спал, растянувшись на заднем сиденье. Валерия и Штефан присели на груду мусора, некогда бывшего стеной гумна. В углу между остатками стен – это место не просматривалось снаружи – они развели маленький костер, который теперь тихонько потрескивал. Над их головами сквозь прохудившуюся крышу сверкали звезды. Валерия подняла глаза к остову крыши и сказала:

– Надеюсь, остатки крыши не обвалятся нам на голову.

– Похоже, они держатся уже не один десяток лет. Продержатся и еще одну ночь.

Не вставая, девушка собрала вокруг себя несколько кусков дерева и усталым движением бросила их в костер.

– Я волнуюсь за Петера, – вздохнула она.

– Я тоже.

– Я все время думаю, как он сумел заметить агентов там, в кемпинге? Это совсем на него не похоже.

– Ты знаешь его дольше, чем я, – сказал Штефан.

– Мы знакомы несколько дней, и у нас не было времени, чтобы нормально поговорить. Я помню, что в первый раз увидела его, когда он выходил из машины. Он ударился головой. Я еще подумала, что он рассеянный, безалаберный, что ли… Подумала, что он хороший человек. Он привлекательный, этого не отнять.

Валерия задумалась:

– Странно, но мне кажется, что несколько дней назад он не сумел бы их заметить…

Молодые люди переглянулись. Им обоим стало страшно. Ведь если Валерия права, это значит… Однако приходилось признать очевидное: в Петере появилось нечто, чего раньше они в нем не замечали. Валерия заставила себя улыбнуться. Штефан предпочел сменить тему разговора.

– Бензина нам осталось на пару сотен километров, – сказал он. – Денег у нас тоже немного. Но в банк за наличными не стоит и соваться. Я уверен, что наши счета заблокированы. Да и риск попасть к ним в лапы слишком велик.