– еще с 1385 года, хотя иногда от этого правила отступали), единую систему представительных учреждений, в которых господствовала знать, и вела единую внешнюю политику. В то же время между двумя ее частями сохранялись заметные различия: продолжали существовать две правовые системы, две армии, два государственных бюджета.

На протяжении нескольких столетий после Кревской унии православная элита, говорившая на восточнославянских языках, сохраняла свой статус, свои владения и свою религию, но в то же время подвергалась политической и культурной полонизации. В XV веке, когда политические события стали принимать особенно острый оборот, она начинала требовать обширных прав и привилегий, а также институтов наподобие польских, включая представительные органы на местном и общенациональном уровне, выборов короля, исключительного или почти исключительного права владеть землями и крепостными, экономических льгот (в том числе права на винокурение), свободу от налогообложения, право законно сопротивляться королю, а также грамоты, подтверждающей все эти права. Для исповедовавших православие князей и дворян, как, впрочем, и для остальной польско-литовской знати, XV–XVI века стали временем процветания: Речь Посполитая сделалась крупнейшим экспортером зерна, скота и других товаров в быстрорастущие города Западной Европы. Дворяне продавливали через сейм (парламент) законы, способствовавшие закрепощению крестьян и ослаблению позиций горожан на рынках, хотя германоязычные города Балтийского побережья, от Данцига до Риги и Ревеля, процветали. Как показала Наталья Яковенко, автор исследования, посвященного менталитету православных князей, они разделяли общую для всей знати воинскую этику и культуру Речи Посполитой, но отчетливо осознавали себя «русью».

На польско-литовских землях отразились все культурные перемены, происходившие в католической Европе в Средние века и раннее Новое время. В XV веке там строились соборы в стиле высокой готики, в XVI–XVII веках – неоклассические ренессансные здания. Тесные связи с итальянскими университетами обеспечивали классический характер образования. Книгопечатание, пришедшее из центральной Европы, на протяжении XVI века быстро распространилось в Польше, а затем и в землях Руси. В официальных документах использовались польский, староукраинский и старобелорусский языки, заменившие латынь. Дворяне и состоятельные горожане были грамотными. Города получили самоуправление на основе Магдебургского права и других подобных кодексов. Значительную часть населения составляли евреи: их общины, которым были дарованы привилегии со стороны монарха, пользовались самоуправлением и свободой отправлять свою религию. Евреи по преимуществу жили в городах, но в XVII веке многие перебрались в украинские земли, где служили приказчиками у польских дворян-землевладельцев.

Шестнадцатое столетие для польско-литовского государства, как и для Западной Европы, стало временем религиозных конфликтов. Лютеранство уже в 1520-е годы стало распространяться на балтийском побережье, во владениях тевтонских и ливонских рыцарей, и вскоре стало религией большинства населения – дворян, горожан, крестьян. На протяжении XVI века и в Польше, и в Литве среди крестьян появилось немало горячих сторонников арианства (антитринитаризма), тогда как кальвинизм завоевал много приверженцев среди знати в Польше, Литве и на Руси (в 1572 году кальвинисты составляли большинство в Посольской избе, нижней палате сейма, а состав сенаторов, заседавших в верхней палате, был таким: 70 католиков, 60 протестантов, 3 православных). Католикам в это время принадлежала 21 типография, протестантам – 24. В 1564 году около двух третей глав воеводств – административно-территориальных единиц, на которые делилась страна, – были протестантами.

Примерно с 1580-х годов польский король Сигизмунд из шведской династии Ваза, католик по вероисповеданию, начал контрнаступление, пригласив в страну сотни иезуитов и прочих миссионеров, которые основывали школы и колледжи с передовыми образовательными программами: учащимся преподавали доктрины Контрреформации наряду с началами наук и живыми языками. Эта деятельность, вместе с отказом короля назначать некатоликов на приносившие большую выгоду высшие должности, вызвала волну обратного перехода в католичество. На рубеже XVI и XVII веков соотношение между католиками и кальвинистами в сейме составляло уже шесть к одному, и протестантизм стал уделом преимущественно низших классов. Некоторое число лютеран сохранилось на севере, антитринитариев – на территории современных Беларуси и Украины. Иезуиты и представители других католических орденов, активно занимавшихся миссионерством, обратили внимание и на православных. Знать Руси – княжеские семейства – в большинстве своем действительно обратилась в католичество, как и значительная часть украинской шляхты. Всех их привлекали соображения политической целесообразности, а также культурное превосходство, с которым ассоциировался католицизм.

В землях Руси главным проигравшим оказалась православная церковь, лишившаяся представителей общественной элиты: православная знать стала обращаться сперва в кальвинизм, затем в католичество. Пытаясь восстановить влияние церкви, группа епископов заключила Брестскую унию с католиками (1596): православное священство соглашалось подчиняться римскому папе в обмен на сохранение обрядности (институт женатых священников, богослужение на старославянском). После этого польский король запретил православную церковь в своем государстве, передав ее имущество новообразованной церкви, которая получила название униатской или греко-католической (см. главу 20). Священники, не признававшие унию, лишались своих мест. Уния вызвала протест среди православных епископов и мирян, особенно среди церковных братств Львова и Киева (этот процесс прекрасно описан у Ярослава Исаевича). Началось движение за спасение православия. Стали возникать «славяно-греко-латинские» школы с системой обучения, заимствованной у иезуитов; цель состояла в воспитании истинных защитников веры. Самой известной была киевская, позднее преобразованная в «академию» и названная по имени митрополита Петра Могилы (1596–1646). Подражая деятелям католической Контрреформации, братства и православные монастыри обзаводились типографиями и выпускали религиозные труды на местных языках, в том числе катехизис Петра Могилы, сборники проповедей, жития святых и другие благочестивые книги. Православные интеллектуалы вели споры со своими оппонентами из числа католиков. В 1632 году польский король сделал уступку и вернул православию легальный статус, но отнятое имущество не было возвращено, а преследование православных не прекратилось.

В такой напряженной обстановке казаки играли чрезвычайно важную роль, поднявшись над своей воинской этикой, чтобы возглавить массовое восстание с целью произвести социально-экономические изменения. Казаки начали скапливаться в Приднепровье уже в конце XV века; в 1492 году упоминалось об отрядах казаков, служивших Польше и Литве в качестве наемников на границе леса и степи, чтобы защищать их от набегов крымчан. В конце XVI века на берегах Днепра, главным образом в районе порогов, жили уже тысячи казаков. Польско-литовское государство старалось держать в узде эту вольницу и для этого создало реестр казаков: те, кто вносились в него, получали привилегии в обмен на службу. Государство платило им жалованье, казаки образовывали особые полки и избирали верховного предводителя – гетмана; как и польские шляхтичи, они освобождались от налогов, не могли быть подвергнуты произвольному задержанию, имели право владеть землей. Хотя по своему положению казаки очень напоминали польскую знать, государство никогда не признавало за ними этого статуса, и большинство их оставалось вне реестра. В 1568 году насчитывалось лишь 1300