litbaza книги онлайнИсторическая прозаСекрет политшинели - Даниил Альшиц

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 62
Перейти на страницу:

– Да уж. Не очень красиво.

– Понял я, что язык не повернется… Ну и отправился без разрешения. Надеялся, что обернусь незаметно. Раз-раз. Туда-сюда, и все…

– «Раз-раз», «туда-сюда» – ну и выражения! Это он первый раз к женщине едет! Что взял с собой?

– Хлеба. Масла брусок. Банки всякие – сгущенку, колбасу… Ну и спирта бутылочку.

– Ну, правильно. Дальше что?

– Поехал. Приехал. Поднялся. Постучал. Звонок не работает. Она дома была. Открыла. Здравствуйте, говорит. И я поздоровался…

– Зачем эти мелочи?!

– Она скатерть на стол постелила…

– Неужели скатерть? – полковник иронически улыбнулся.

– Да, – сказал я нетвердо, испугавшись, что говорю что-то не то.

– А что же можно еще на стол постелить? Простыню, что ли?! Зачем такую чепуху рассказывать?! Дальше!

– Поставила она стопки. Селедка у нее была карточная…

Я видел, что полковник опять хмурится, но никак не мог обойтись без подробностей, предчувствуя, что скоро именно с подробностями меня и затрет.

– Сели, значит, за стол. Выпили по стопке спирта.

– Неразведенного?

– Да. Запили водой.

– Потом что?

Перейти к этому проклятому «потом» я никак не мог. Рассказ мой безнадежно забуксовал около стола.

– Потом еще по одной стопке выпили.

– Ну?

– Потом по третьей…

– Ты что, алкоголик, что ли? – с удивлением посмотрел на меня полковник.

– Я?! Нет, что вы! Я в рот не беру… Это я тут для храбрости…

– Ну и помогло? Расхрабрился?

– Еще как! Я такую речь произнес…

– Речь? Какую еще речь?!

– Насчет тяжести войны. О чувстве одиночества. Не хватает, мол, женской ласки. А сколько проживешь на свете, и не знаешь…

– Ну и ну! До чего убогая у тебя фантазия! – воскликнул полковник, не подозревая, как метко попадали в точку его слова. – «Ах, какой я бедненький, несчастненький, как мне на войне тошно, пожалейте меня, мадам…». И это боевой офицер! Тьфу! Неужели тебя с души не воротило такие речи произносить?!

– Конечно, дурацкие слова. Теперь я понимаю… А тогда под влиянием спирта…

– А она все это радостно выслушивала?

– Так ведь тоже под влиянием спирта…

– Ах, так. Ну да… Потом что?

– Потом она ко мне подошла. Стала меня обнимать… Произнося эти слова, я понимал, что возвожу напраслину на выдуманную мною женщину, но иначе никак не рассказывалось.

– Она? Сама первая? Видно, изголодалась по ласке… – полковник понимающе и сочувственно покачал головой. – Ну и что же? Женщина-то хорошая была?

– Не помню. Все как в тумане было… Из-за спирта, наверное.

– Ну и недотепа же ты, Мухин! Разве можно было столько пить? Полстопки – не больше. Учти на будущее.

– Слушаюсь, товарищ полковник.

– Продолжай.

– Ну потом мы с ней опять за столом оказались и опять по стопке выпили.

– Нет, ты все-таки алкоголик, – сказал полковник. – Я прикажу за тобой последить!

– Потом я попрощался и поехал в часть.

– Так скоро? «Мавр сделал свое дело – мавр может уходить». Так, что ли?

– А как же еще? Я и так вон в каком положении оказался… А если бы еще дольше отсутствовал… Нет уж… Я ей прямо сказал: «Извините, у меня служба. Я из-за вас, возможно, буду иметь большие неприятности».

– Скажите, пожалуйста! Она же еще и виновата?! После всего, что было, сделать женщине такое заявление – это свинство! – полковник решительно встал.

– Из песни слов не выкинешь… – смущенно пролепетал я.

– Ладно, песенник. Все рассказал?

– Все.

– Хорошо. Теперь меня послушай.

Я молча вытянулся.

– Нехорошо. Все нехорошо! Службу нарушил. Вел себя со своей знакомой некрасиво. И выслушивать все это неприятно. Но надо было. Я твердо решил – начнет врать, пусть получает что заслужил… Твое счастье, что рассказал правду… Ладно, шут с тобой… Иди к командиру полка и доложи, что выезжал в город по моему разрешению… А потом быстро в роту. Дивизия скоро на передовую выходит. Смотри, в бою не подкачай!

– Есть, товарищ полковник! – воскликнул я, не помня себя от радости. – Не подкачаю, будьте уверены! Разрешите идти?

– Иди.

Прежде чем взяться за ручки двери, я повернулся и спросил:

– А если командир полка начнет спрашивать, где я был, все так и рассказать?

– Ты что, с ума сошел? – полковника так поразил мой вопрос, что он даже откинулся немного назад. – У тебя есть родственники в городе?

– Мать…

– Вот и скажешь, что к матери ездил!

РОКОВАЯ ОШИБКА Рассказ

Дело было на Ленинградском фронте летом 1942 года. Штаб нашего укрепрайона находился в селе Рыбацком. Это считалось глубоким тылом – до немцев было километров пять-шесть. В одном из домов поселка находилась наша командирская столовая. Как-то раз дали нам па завтрак овсяную кашу. Овес был неободранный, поэтому острые шелушки и «усики» обдирали горло.

На обед нам дали суп из того же овса, на второе – овсяные котлеты, а на ужин – из такого же овса пудинг. На другое утро овсяный пудинг был приготовлен на завтрак. На обед нам сварили суп с овсяными фрикадельками, на второе дали овсяную кашу, на ужин овсяные котлеты. То же повторилось и на третий день.

Войдя в столовую, начхим нашего укрепрайона, вместо того чтобы с нами поздороваться, громко заржал. Все рассмеялись.

Вообще-то на нашем Ленинградском фронте насчет еды привередничать не привыкли. Слишком памятна была первая блокадная зима. Но ведь тою же зимой по ледовой Дороге жизни подвезли немало продовольствия для осажденных. А весной и летом продукты стали регулярно доставлять по Ладоге на баржах и кораблях. Паек, положенный бойцам и командирам, выдавали по полной норме, как на Большой земле. А тут вдруг – один овес… Мы не могли понять – в чем же дело?

Тем более что некоторые наши командиры побывали у соседей – у пехотинцев, танкистов, артиллеристов – и убедились, что везде кормят хорошо. Да и в наших же собственных артиллерийско-пулеметных батальонах – или, как их называли, артпульбатах ф – на полевых кухнях варили мясные супы с разными крупами, делали на второе котлеты с макаронами, а то и гуляш. И каши были хорошие – пшенная, манная, иногда гречневая, да и та же овсянка, но вполне съедобная. А на нашу кухню, как объяснил наш повар, ничего, кроме овса, не дают. Кончилось все это тем, что группа командиров отправилась к полковнику – коменданту укрепрайона с жалобой на нашу интендантскую службу.

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 62
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?