— Мы не спорим, а дискутируем, — сказал он как можно спокойнее. — И диспут не о биологии.

— Хорошо, — снова заговорил Кадзусе. — Тогда обратимся к изображениям. Рисунок три похож на стилизованного ископаемого ящера. Динозавры вполне вписываются в земную схему эволюции.

— Тупиковая ветвь, — отрезал Александр. — Вымершая ветвь. И были ли зачатки разума у этих ящеров, никто не знает.

— Рисунок четыре. Что-то вроде сухопутного осьминога.

— Тоже явно не гуманоид.

— Рисунок семь. Если мы сделаем ссылку на стилизацию, и повернем рисунок на сто десять градусов против часовой стрелки, — японец щелкнул парой клавиш, изображение задвигалось вокруг собственной оси, — мы увидим в этой пиктограмме женскую фигуру. Нет?

Он поглядел на брата. Мацуме снова замкнулся.

— Да, — признал Баркер.

— На этом спор можно закрыть? — язвительно поинтересовался капитан у Погребняка.

— Можно, — нехотя согласился тот. — Вынужден признать, что эта картинка в самом деле похожа на вашу подружку.

Александр говорил совершенно спокойно, зная, куда бьет. Прогнозируемая реакция не заставила себя ждать. Капитан едва заметно вздрогнул, молниеносно меняясь в лице. Уши Игоря вспыхнули красным, в глазах метнулась ярость.

Погребняк жестко ухмыльнулся. Баркер, чувствуя грядущую бурю, подскочил с места, оказываясь четко между капитаном и Александром. Его могучая фигура казалась сейчас несокрушимой скалой.

— Я думаю, всем стоит успокоиться, — примирительно заговорил он. — Мы летели сюда не для того, чтобы устраивать детсадовские свары.

— Вы забываетесь, Александр, — не обращая внимания на Баркера, процедил сквозь зубы Богданов.

— Я прекрасно знаю свое место, — в тон ему, с той же спокойной угрозой ответил Погребняк. — Как и ваше.

— В таком случае, не забывайте, что я в интересах экспедиции имею право в любой момент закрыть вас под арестом.

— И остаться без специалиста по контакту в момент возможного контакта? Вам надоела карьера спейсмена и вы решили ее столь феерически закончить?

Богданов стиснул зубы, подался вперед, собираясь сказать что-то. Но перед ним возник Баркер.

— Капитан.

— Алекс, перестань, — в свою очередь подал голос Кадзусе. — Это на вас так безвоздушное пространство действует? Сегодня же обоих прогоню через полный курс тестирования.

Александр обвел глазами кают-компанию. Бортинженер сидел с отсутствующим видом. Капитан был мрачен, едва сдерживался, чтобы не взорваться. Баркер замер перед Игорем и сверлил его взглядом. Напротив Погребняка в такой же позе застыл Кадзусе.

Спасатели недоделанные. Александр расслабил мышцы лица.

— Простите, капитан, — сказал без всякого сожаления. — Погорячился.

Кадзусе облегченно выдохнул.

— Принято, — мрачно отозвался Богданов. И Александр отметил как, подобно японцу, выдыхает Баркер.

— Детский сад, — натянуто усмехнулся Кларк.

Напряжение спадало. Будто грозовая туча, порокотав и посверкав молниями, но так и не пролившись дождем, уходила в сторону.

— А разумной жизни тут все равно нет. — Богданов щелкнул кнопкой. Рисунки на экране сменились видом планеты.

Глизе 581-с повернулась темной стороной. Капитан приблизил картинку, двинул ее в сторону, давая ночную панораму.

Там внизу стояла кромешная тьма без единого намека хоть на какой-то огонек.

Тридцать девятый день полета, 09:18. Относительное бортовое время по «Дальнему-17». Глизе 581-с

Могучий экзоскелет делал и без того массивного Баркера просто необъятным. Детали скелета металлически поблескивали, превращая человека едва ли не в робота. А огромный бур, что Кларк держал наперевес подобно плазменной пушке, довершал сюрреалистичность картины.

«Экзокостюм геологический усиленный „Бур-1702В“», гласил штамп на плечевой пластине. Великолепное ретро. Так представляли космогеологов в фантастических фильмах прошлого века. Сейчас такой костюм был устаревшей реальностью. Актуальную же действительность представлял широкий спектр робототехники, способной решать самые разные задачи.

Еще в шаттле, когда Баркер только облачался в это безобразие, Александр поинтересовался, почему бы не воспользоваться роботом. В ответ Кларк фыркнул, выказывая тотальное пренебрежение к современному роботостроению, и сообщил, что пока способен что-то делать сам, доверять электронике он не станет.

Компьютер экзокостюма, по мнению Баркера, вероятно, к электронике никак не относился.

Александр улыбнулся такой избирательности, но спорить не стал. В конечном счете, ведущую роль в этой высадке играл не он.

Вопреки ожиданиям, на этот раз далеко идти не пришлось. Правда, сегодня они сели совсем близко к скалам. Кларк отошел от шаттла не больше чем на километр. Остановился, огляделся по сторонам, прошелся вдоль ближней скалы, поводив по ней зачем-то рукой, хотя сквозь перчатку вряд ли что-то можно было почувствовать.

Баркер тем не менее остался доволен, отошел на пару метров и принялся устанавливать бур. Прибор щелкнул ножками зацепов. Кларк выровнял конструкцию, завозился с кнопками предохранителей. Аппарат задрожал, вгрызаясь в породу. Под ногами завибрировало.

Звука слышно не было. Звукоизоляция у скафандра была идеальной, а внешние микрофоны Александр отключил, оставив только внутреннюю связь с шаттлом и Баркером.

— Что, ноги не трясутся? — мгновенно напомнил Кларк о своем существовании.

— Ты меня с юной институткой не перепутал? С какого перепуга у меня при виде мужика в железе должны ноги трястись.

Кларк весело рассмеялся. Бур вгрызался в грунт с упорством озверевшего кладоискателя.

— Как думаешь, найдем что-то неожиданное? — поинтересовался Александр.

— Скорее, ожиданное, — охотно отозвался Баркер. — Я же брал пробы сверху. Зачастую этого достаточно, чтобы судить о том, что под землей.

— Есть предположения?

— Скорее, уверенность процентов в девяносто.

— Тогда зачем мы тут время тратим?

— Чтобы догнать уверенность до знания.

— Хватит болтать, — вклинился в разговор капитан.

В голосе Богданова сквозило недовольство.

— Прошу не засорять эфир и пользоваться рабочими частотами.

— Принято, — за обоих ответил Баркер.

Какое-то время не было слышно ничего, только улавливалась вибрация. Александр глазел на голые скалы и откровенно скучал. Чужая безжизненная планета радостных эмоций не вызывала.

Время ползло. Ничего не происходило.

— Говорит капитан, — спустя минут десять снова ожил динамик. — Что у вас?