И вот сегодня она им улыбнулась. Этот длинный коридор, как золотой путь, отделяет суету мира от мира волшебства. Аня делает шаг за шагом. Звуки музыки приближаются с каждым ударом ее сердца. Надя идет впереди, уже пританцовывает, ловит волну. Вот кто всегда готов с разбега да в ощущения. Следом за Аней твердой походкой идет Олег. Она косится на него. Взгляд у охранника суровый и сосредоточенный. Девушка ощущает его мощь всем своим нутром, и от этого становится как-то спокойно. Аня проглатывает остатки свежего воздуха и ныряет в какофонию звуков и запахов. Становится ярко и очень шумно. Лазерные лучи рассекают пространство, режут глаза и отбрасывают на стены странные узоры. Аня на секунду зажмуривается и сразу теряет координацию. Музыка забирается в голову, бьет по барабанным перепонкам и шаманским бубном ударяет о грудь басами. Все, что Аня успевает разглядеть, это силуэты мерцающих тел на танцплощадках, где на возвышенных подиумах практически обнаженные девушки танцуют гоу-гоу. Надя немного стоит на входе, дает своему телу привыкнуть. Потом берет растерянную Аню за руку и тянет за собой.

— Пойдем на третий этаж, — кричит она прямо в ухо подруге, — там столики, да и атмосфера потише. Сможем поговорить.

Аня следует за подругой, то и дело оглядывается, боясь потерять из вида Олега. А он, как прирос, идет рядом, не отставая ни на шаг. Отталкивает особо пьяных и не контролирующих себя людей. Миновав танцпол, Надя останавливается у длинной винтовой лестницы. Переводит дыхание.

— Ну, что я тебя, как на аркане, тащу? Ты можешь сама передвигаться? Или тебя музыкой прибило? — Надя смеется и ее смех уносят электронные звуки. — Ну же, пойдем, — кричит она и быстро взлетает наверх.

Ане лишь остается подчиниться и следовать за ней. Олег, как всегда, замыкает. Через пару минут девушки преодолевают лестницу и с удовольствием садятся на мягкие кожаные кресла, цвет которых сливается со скудным светом помещения и кажется грязно-серым. Надя пристраивается напротив. Место они выбрали очень удачное, у самого парапета. Стеклянная перегородка позволяет видеть весь зал. Он лежит перед ними, как на ладони, а лазерные лучи играют с людьми в какую-то свою игру. На третьем этаже гораздо тише. Свет немного приглушен и не так бросается в глаза, а плотный запах людского безумия не достает. Здесь пахнет свежо и сладко. Надя берет в руки винную карту и со знанием дела начинает изучать. Аня смотрит на нее с долей восхищения и зависти. Это чудо везде чувствует себя правильно. Где бы она ни была, везде она хозяйка ситуации. А когда что-то выходит из-под контроля, она серьезно задирает высоко голову и говорит, что так и задумано. Аня же не такая. Смятение, неловкость и доля страха — вот ее спутники. И только рядом с подругой она может ненадолго забыть о своей неуверенности. Она за это ей благодарна. Всегда. Блуждая в своих страхах, Аня забывает, как надо жить, а холодная рука Нади дает ей хорошую оплеуху и возвращает к жизни. Она всегда рядом бок о бок, даже если все отвернутся, Аня точно знает, что рука подруги вытащит ее из любой бездны.

— Что будем пить? — громче обычного спрашивает Надя. — У них тут большой выбор. Я, конечно, все не попробую, — мечтательно мычит она, — а то вынесут вперед ногами, но пару-тройку точно осилю, — она проводит указательным пальцем по списку коктейлей. — Я начну с «Омута», — быстро решает она и отдает карту Ане.

— «Омут», — хмурится девушка, — бурбон, вермут, грейпфрут и еще какая-то трудно произносимая муть. Ты уверена, что надо начинать так быстро падать? Или ты опять надеешься, что тебя понесут те плечи? — Аня кивает в сторону Олега, который уселся за барной стойкой, пьет воду и следит за обстановкой.

Надя краснеет, но молчит. Аня все понимает и не обращает на ее поддельное смущение никакого внимания, уж больно хорошо она ее знает.

— Ну, тогда я пью «МайТай», я люблю ром.

Аня кладет карту на круглый стол.

— Ну, чего ждешь? Иди, — Аня показывает на бар.

Надя смотрит на подругу, как на врага, но послушно встает, и уже через пару минут яркие коктейли украшают их стол.

Какое-то время они сидят молча, придумывают темы для разговора. Каждая перебирает нужную информацию в своей голове, выстраивает диалог. Надя берет свой «Омут», смотрит на длинный бокал, украшенный долькой грейпфрута. Небрежно достает трубочку и кладет ее на стол. Вдыхает освежающий аромат цитруса.

— Ну, как всегда, за нас.

Аня делает то же самое, повторяет движения точь-в-точь, поднимает бокал,

— Да, за нас, — и выпивает свой коктейль за один раз.

Глаза расширяются, ром обжигает горло, а в ушах канонада музыки, доносящейся с нижнего этажа. Надя разваливается в кресле, а ее щеки начинают покрываться румянцем уже с первого глотка. Жар накрывает ее тело, сползает по лопаткам и оседает в низу живота. Ей становится хорошо и легко. Мысли как-то сразу обретают очертания, а вопросы срываются с уст.

— А вот теперь рассказывай, — призывает Надя, не обращая внимания на свой повелительный тон.

Аня суетится, не знает, с чего же важного начать. Старается восстановить события в памяти, ведь подруга теперь точно от нее не отстанет. Надя успевает практически допить коктейль, пока Аня ведет свой рассказ. Старается не упустить ни одной детали. Рассказывает об обыске в кабинете, об их разговоре и о появлении Олега. Единственное, что в разговоре опускает девушка, так это события страстной ночи.

— Так, я ничего не поняла, — мотает головой Надя. Ее щеки горят огнем, а глаза то и дело стремятся в сторону хорошенького телохранителя. — Давай еще раз и по порядку.

Музыка постоянно прерывает их разговор, а этаж понемногу начинает заполняться людьми и становится похож на большой улей.

—

Он тебе после ночи кольцо так и не подарил? — Надя крутит пустой бокал по столу.

—

Нет, это кольцо для другого.

—

Ты думаешь, он хочет сделать тебе предложение? — интересуется подруга, а у самой уже бесята в глазах.

—

Я точно не знаю, но вероятно. Он намекал, что на балу представит меня людям.

Надя задумывается, оставляет бокал в покое. Она трет воспаленные виски, корит себя за то, что место выбрала совсем не подходящее для разговора.

— И что ты ему ответишь, если это так?

Аня выцеживает остатки коктейля. Этот вопрос она задает себе с той самой минуты, как мысль о помолвке посетила ее разум.

—

Если честно, я не знаю. Я не хочу врать ни ему, ни себе. Ты же знаешь,