эхом раздавался по всей территории. – Ты делаешь себе хуже! Твоя рука еще не зажила.

– Но не ноги же болят, – удивился Йон, – мне некогда лежать. Пришло время вернуться в строй.

– В какой строй? – не унималась Йована, и вид у нее был настолько устрашающим, что Михей и другие мужчины сразу отошли на несколько шагов, а потом и вовсе решили покинуть двор.

София остановила проходящего мимо Михея:

– Зачем вы позволили Анхелю отдать мне часть денег? Этого не стоило делать – деньги принадлежат цыганам.

– Анхеля не переубедить. Считай, что он отдал процент Лайоша за сделку. Он ведь был с тобой.

Михей мило улыбнулся, слегка кивнул и вышел со двора. София перевела взгляд на Йовану, которая уже усадила Йона на скамейку и осматривала его повязку. Что она там исследовала, сложно было сказать, но выглядело это мило.

Чтобы не отвлекать ее от дела, София решила проскользнуть в дом. Она знала, что не была здесь желанным гостем, но, пока нет Анхеля, есть возможность поговорить с Ясмин.

Дом встретил Софию грохотом, доносившимся с кухни, гостиная была пуста. Скорее всего, Ясмин готовит обед. Отлично, есть вероятность не встретиться с бабушкой Гюли. Перед ней Софии до сих пор было стыдно… Хотя, что греха таить, перед Ясмин и Розой тоже. Роза продолжала игнорировать ее.

Девушка прошла на кухню и вздрогнула: посудой громыхала не Ясмин, а бабушка. Старушка обернулась к Софии.

– Добрый день… я к Ясмин, – пробубнила София от неожиданности и указала на выход из кухни, желая уйти.

– Не к той свадьбе готовитесь, – произнесла бабушка загадочную фразу.

София тут ж забыла, за чем пришла. Слова этой цыганки опять ввели ее в замешательство.

– А к чьей надо?

Бабушка просверлила ее усталым взглядом, а потом перевела его на дверь. София спиной ощутила, как кто-то зашел.

– Добрый день, я испекла Анхелю сладкое печенье с орехами. Знаю, что он его любит.

Ошарашенная София обернулась на голос и увидела молодую цыганку с полной тарелкой печенья в руках. Девушка была стройна, красива, с черными как уголь волосами, разметавшимися по плечам. Ее большие карие глаза были ярко накрашены, отчего становились еще больше. Но, несмотря на яркий макияж, лицо девушки было совсем юным. Сколько ей лет? Семнадцать? Восемнадцать? Она была ровесницей Милоша и Ясмин.

– Шафранка, он еще не вернулся, но я передам, а лучше подожди его здесь, он скоро должен приехать.

Все эти слова роем закрутились в голове Софии: Шафранка, печенье, подождать Анхеля… Наверное, все эмоции, от удивления до пренебрежения, читались на лице Софии. Шафранка тоже не смогла скрыть свою неприязнь: она окинула Софию высокомерным взглядом и натянула улыбку:

– Нет, бабушка, у вас гости, я зайду позже, когда Анхель приедет, но вы передайте, что я заходила, вдруг он захочет прийти ко мне сам. – Она развернулась и вышла из кухни.

София осталась стоять с кучей мыслей и вопросов, ответы на которые ей явно никто здесь не даст.

Как только они остались с бабушкой Гюли вдвоем, София вновь взглянула на женщину, пытаясь скрыть свою обиду. Нельзя показывать, что это ее задело. Но голову не покидали слова бабушки насчет свадьбы. На что она намекала? На союз Анхеля с этой девушкой? Конечно, ничего удивительного в этом не было, ведь он ясно дал понять, что белым людям веры нет. Он верит теперь лишь цыганам, и в этом прав.

В груди предательски кольнуло, София сглотнула, но ком в горле не пропал.

– Я пойду к Ясмин, – произнесла она и вышла из кухни.

А на что она надеялась? Анхель будет зализывать раны, тосковать, предаваться воспоминаниям и, о боги, простит ее? Но разве можно простить такое?

София постучала в дверь к Ясмин, не помня, как оказалась у комнаты девушки. Это получилось непроизвольно.

– Заходи, – раздался голос за дверью, и София, нажав на ручку, распахнула дверь.

Картина, которая предстала перед ней, немного удивила: Ясмин лежала на кровати на животе спиной к двери и даже не оборачивалась:

– Что тебе? Анхель уже пришел?

– Ясмин, это я.

Девушка тут же обернулась и уселась на кровати. Вид ее был удивленным:

– София? Что ты здесь делаешь? Анхель с тобой? – Она посмотрела на закрытую дверь, но, убедившись, что следом никого нет, расслабилась. – Он был у вас? Я переживаю, места себе не нахожу. Что он сказал? Как отреагировал Лайош? Наверно, это все шокировало тебя?

Она засыпала Софию вопросами, и та позабыла о собственных проблемах. Надо было успокоить взволнованную девушку. София подошла к Ясмин и села на край кровати.

– Анхель правда был у нас сегодня. Он предложил хороший вариант для всех – через неделю отпраздновать помолвку. Думаю, что это отличное решение, если учесть, что вы обманывали его, скрывая отношения.

– Правда? – Ясмин вскочила с кровати. Ее глаза загорелись, и на красивом лице тут же появилась искренняя улыбка, обнажившая белоснежные зубы. – О мой Анхель! Мой брат! Самый замечательный брат на свете!

– Ясмин, Анхель правда повел себя достойно, в соответствии с вашими традициями, а еще он предложил сыграть свадьбу через неделю после помолвки.

– Правда? Свадьба через две недели? – Она схватилась за голову: – Через две недели? Но как мы приготовимся? Мы ничего не успеем!

– Ясмин, послушай, как сестра Милоша я отказала Анхелю в такой спешности…

– Правильно! Надо хотя бы три недели на подготовку!

– Ты не поняла, – София коснулась руки девушки и пристально посмотрела на нее, – не через три недели. Я понимаю вашу спешность, ваше желание быть постоянно вместе, но вы поймите и моего брата. У нас не принято жениться, пока мужчина не будет уверенно стоять на ногах и не будет зарабатывать достаточно, чтобы дать все самое необходимое своей семье.

София потянула Ясмин присесть, и та молча села на кровать рядом. София продолжила:

– Семья – это не шутки. Семья – это большая ответственность и огромная забота друг о друге. Муж для жены – это тыл, а жена для мужа – жемчужина, которую