Убедившись, что проклятие уничтожено, нарисовал Печать Регенерации и опустил её на Ореста. Пусть восстанавливается быстрее, а то прямо жалко его даже.

— Фух! Я закончила! — выдохнул и повернулся к попу с князем.

Вот жуки! Они уже давно сидели в креслах за столиком и хлестали вино с закусками! Уже третью бутылку распивают, алкаши, пока я тут вкалываю!

— Кхм, ну что ж, дочь моя, отойди ка в сторонку, я поговорю с братом Орестом. — дыхнув на меня вином, с некоторым трудом поднялся на ноги поп и подошел к лежанке. — Как ты себя чувствуешь?

— Я… я в порядке, отец Мирослав! — мужчина сел, свесив ноги, и оглядывал свой живот и грудь, будто что-то там ища. — Чувствую себя заново родившимся! То, что жило во мне, исчезло!

— Ну что ж, хоть в чём-то это отродье нас не обмануло!

— Бессмертная, отец Мирослав, Бессмертная! — напомнил я, хватая бутерброд со стола.

— Спасибо, Елизавета. — Орест подошел ко мне и слегка обнял. — Я твой должник.

— Кстати об этом. — подал голос князь. — Отец Мирослав, Орест Олегович. Я бы хотел, чтоб вы… не возражали против жизни и работы Елизаветы тут. Надеюсь, вы убедились, что она обладает полезными для нашего княжества знаниями. Да что там, для всей страны! И было бы лучше, если бы никто против её жизни тут не возражал. И уж тем более не устраивал ей неприятности.

— Я должен обговорит это с епархией. — засопел поп, но я заметил, что злости в нём поубавилось. А Орест ему явно был дорог, так что его исцеление прибавило мне значимости.

— Я тоже постараюсь донести до своих братьев в ордене Единого, что не всё так однозначно в отношении тебя, Елизавета. Может, ты и последовательница истинного бога, но нельзя сказать, что ты несёшь только плохое. — улыбнулся Орест.

— Ага, жизнь не настолько чёрно-белая, как многих пытаются убедить. — я хмыкнул. — В ней очень много разнообразных цветов и оттенков.

Когда эти двое ушли, я с облегчение рухнул в кресло. Аааа, кайф! Сейчас бы ещё чаю с бутербродами! А есть только бутерброды… Как же жизнь несовершенна, в конце концов!

— Прекрасная работа, Елизавета. — похвалил меня князь из второго кресла. — Не всё прошло гладко, но начало положено. Поверь, насколько бы фанатичными ни были подобные отцу Мирославу, шанс избавиться от проклятия перевесит их фанатизм.

— Главное, чтоб меня не заперли где-нибудь в монастырском подвале, приковав к стене, и не заставляли всех подряд избавлять от проклятий.

— Определённо, шанс такого исхода есть. Но я постараюсь, чтоб его не было. — на минуту он замолчал, задумавшись. — Если ситуация пойдёт по такому сценарию, я замолвлю за тебя словечко Императору. На службе Империи хватает пострадавших от проклятий, Император точно не захочет отдавать тебя исключительно в руки церковникам.

— Ладно. — я отмахнулся. Пусть будущие проблемы решаю будущий я. — А чайку с бутербродами можно? И кровать помягче! Я вымоталась, слов нет.

— Конечно. — князь улыбнулся и кликнул слугу.

Глава 16

«Ненавижу её! Ненавижу!» — глядя на улыбающуюся девочку Лизу, думала про себя княжна Анна.

Уже был конец августа, через неделю пора будет отправляться на учёбу в Москву, а этот еженедельный вечерний приём был, пожалуй, последним, на котором Анна успеет побывать. Хотя, лучше бы вообще сюда не приходила! Потому что эта Лиза опять пришла и отравила ей весь вечер!

Последние месяцы для Анны были будто воплотившийся в реальность кошмар! Дед, такой всегда надёжный, добрый, рассудительный дед, казалось, сошел с ума, влюбившись в эту черноволосую дрянь! Каждую неделю он приглашал сучку в дом, красовался с ней под ручку, ничуть не смущаясь бабушки, и потом они куда-то исчезали до самого утра! А на следующем приёме эта… Лиза красовалась новыми драгоценностями! И дураку понятно, от кого и за что она их получила! Тьфу! У этой бродяжки ни чести, ни совести!

— Эй, Аня, ты чего бокал грызёшь? — с хихиканьем пихнула под бок Селия.

— А, да так, задумалась просто.

— Ха, я даже подозреваю, о чём! — Вера хмыкнула и стрельнула глазами в князя Вишневского, который выходил сейчас из зала с черноволосой девочкой под руку.

— Ой, Вера, не напоминай! — насупилась Аня. — Я её как вижу — каждый раз рука сама тянется за чем-то тяжелым!

— Ха-ха-ха! — Селия заулыбалась и прикрыла рот ладошкой в кружевной перчатке. — А вдруг тогда дед тебя… наследства лишит?

— Что⁈ С чего бы⁈

— Ну как, ты же его «ночную кукушку» чем-то тяжелым огреешь! Может и не простить!

— Ага. — поддакнула Алиса, в глубине души всё ещё немного обиженная на князя на ложное обвинение в нападении на поместье. — Мужчины, они такие! Даже если дедушки.

— Не зря же говорят: седина в бороду — бес в ребро! — согласилась Вера. — Так что, Аня, смотри, сегодня она простолюдинка — а завтра ты, если посмеешь её обидеть!

— Да ну вас! — Анна отвернулась, с минуту смотрела на общающихся, пьющих и закусывающих людей, думая о своём.

— Нууу, не дуйся, Анюта! — Селия и Вера обняли её с двух сторон. — Даже если дед тебя выгонит и лишит титула, мы тебя не бросим!

— Да-да! — кивнула Алиса. — Будешь нашей общей горничной! Ха-ха-ха!

Анна улыбнулась, оттаивая, но внутри её кольнула ледяная игла. А ведь кто знает, что с ней будет! Ещё пару месяцев назад она считала своё положение незыблемым, но вот случилась эта Лиза — и её стали потихоньку сторониться даже друзья и подруги. Подкалывали, мол, скоро её бабушкой станет простолюдинка младше её, которую Анна должна будет на «вы» и по имени-отчеству называть. И вообще, у бабушки-простолюдинкии внучка будет простолюдинкой! Её уже прокатили с несколькими тусовками, отозвав приглашения под теми или иными предлогами. То «приглашений оказалось почему-то больше, чем мест», то ' к сожалению, решили веселиться только со своими' и тому подобное. У неё ещё осталась тройка подруг, да и тотального игнора нет, но всё равно неприятно! И даже подруги, вон, подкалывают её каждый раз. Обидно!

— Простите, я вас на минутку покину. — улыбнувшись подругам, Анна направилась к бабушке.

Всё! Она больше не хочет этого