Матвей; он очень хорошо устроился в нём и чувствовал себя прекрасно в этой глуши.

Верный и преданный крестьянин из ближайшей деревни приносил ему пищу и доставлял время от времени известия из замка.

Днём Матвей не решался выходить из дома, так как мать написала ему, что его разыскивают и что его жизни грозит опасность. Он проводил время в резьбе по дереву, починял свою хижину и расставлял сети для птиц. Ночью он бродил по лесу в сопровождении своих друзей: двух больших собак. Однако мало-помалу подобная жизнь начала надоедать ему.

Однажды Матвей, в светлую, лунную ночь бродя по опушке леса, заметил тёмную тень; присмотревшись, он увидел женскую фигуру, шедшую по лугу, примыкающему к лесу.

Матвей спрятался за дерево и, выждав, когда она подошла совсем близко, выскочил из леса. Она испугалась и побежала. Матвей взялся за ружьё и крикнул:

— Остановись или я выстрелю!

Женщина остановилась.

Матвей медленно приблизился к ней и увидел, что это — старая цыганка.

— Что тебе здесь надо, старая чертовка? — спросил он.

— Трав, корней и цветов для моих снадобий.

— Которыми ты отравляешь людей и животных, — перебил её Матвей с грубым смехом.

Цыганка также рассмеялась. Её смех и голос показались Перену слишком молодыми для её седых волос; быстрота, с которой она бежала, также показалась ему подозрительной.

— Это мне очень кстати, — продолжал Матвей, — я живу в лесу как отшельник и давно не видел людей. Ты должна пойти со мной, старуха, и разогнать мою скуку.

— Это невозможно! — со страхом ответила цыганка.

— Что невозможно? — закричал на неё Матвей. — Ты пойдёшь со мной без всяких разговоров! Ты должна сварить мне ужин, рассказать сказку и спеть песню. Я умираю от скуки. Шевелись! Живей. — Он толкнул цыганку в бок и заставил её идти вперёд. — Не пытайся убежать от меня, старая, — добавил он более добродушным тоном, — а то я подстрелю тебя, как галку.

Цыганка ничего не ответила и пошла, прихрамывая, вперёд.

— Скорей, старая чертовка! — сказал Матвей, — нечего хромать, я прекрасно знаю, что у тебя совсем здоровые ноги и ты можешь бегать, как олень.

Цыганка обернулась и, посмотрев на Матвея, быстро пошла вперёд.

— Ты нравишься мне, — проговорил Матвей, рассматривая цыганку и заметив её стройную фигуру и изящную ножку.

Подойдя к дверям хижины, она не решалась войти в неё. Тогда Матвей толкнул её в плечо и крикнул:

— Иди, иди!..

Она переступила порог. Матвей запер дверь, закрыл окна, загнал собак за очаг и сел рядом с цыганкой, поместившейся на скамейке.

— Ну-с, чего ты ищешь тут в лесу? — спросил он.

— Травы, — начала она.

— Полно врать, — перебил её Матвей, — откуда ты и как тебя зовут?

Цыганка бросила на него враждебный взгляд.

— Я — Ава, из Индии, прекрасный господин, — проговорила она в нос.

— Ты хочешь тут укрыться и ты вовсе не цыганка, — невозмутимо продолжал Матвей. — Ты так же молода, как и я, — добавил он, обнимая её за талию.

— Не смей меня трогать! — с угрозой воскликнула цыганка.

Он заметил движение её руки к поясу и быстро выхватил у неё кинжал, спрятанный за кушаком.

Цыганка закричала.

— Замолчи, — сказал Матвей, — я тебе ничего не сделаю.

Она закрыла лицо руками и заплакала злыми слезами.

— Пойди вымойся и причешись! — продолжал Перен и с этими словами сорвал платок с её головы.

Цыганка с ужасом вскрикнула и вскочила; в ту же минуту её тёмные волосы густой волной рассыпались по спине, и Матвей, увидев это, громко расхохотался.

— Кто ты? — спросила она, дрожа от страха.

Он, ни слова не говоря, подвёл её к кадке с водой и подал полотенце.

Цыганка ещё раз испытующе посмотрела на него, потом, как бы приняв какое-то решение, быстро смыла тёмную краску с лица и рук, завернула волосы большим узлом на затылке и, вернувшись к скамье, спокойно сказала:

— Вот я; делайте со мной, что хотите.

Она опустила голову, но исподлобья смотрела на Матвея, желая увидеть, какое впечатление производит на него её красота.

Матвей с изумлением и восхищением смотрел на неё.

— Я — ваша пленница, — продолжала женщина. — Говорите, что вы хотите со мной делать. Если вы разбойник, то я могу заплатить выкуп.

Матвей улыбнулся.

— Я — беглец, — ответил он, — такой же, как и вы. У вас, кажется, есть причина скрываться, как и у меня. Я могу дать вам приют в своей хижине, если же вы не хотите, то можете уходить. Вы свободны.

Незнакомка быстро взяла свой кинжал, положенный Матвеем на стол, и направилась к двери, но на пороге остановилась и проговорила:

— Я останусь; хотите?

— Я прошу вас остаться и простить мне мою грубость.

Незнакомка улыбнулась, подала ему свою маленькую руку и села напротив него за стол.

— Я дам вам поесть, — сказал Матвей, после чего, накрыв стол белой скатертью, принёс молоко, масло, сыр, мёд и хлеб и поставил всё это перед своей гостьей.

Она начала уплетать за обе щеки.

— Вы, вероятно, долго блуждали по лесу? — спросил Матвей.

— О да, очень долго, — ответила она. — Я питалась только ягодами и диким мёдом.

Наступила пауза. Матвей не прерывал её ни одним вопросом.

— Судьба свела нас, — продолжала затем цыганка, — так доверимся друг другу и поведаем свою историю.

— Кто же начнёт? — спросил Матвей.

— Вы, — ответила она, — потому что вы рискуете меньшим.

— Нет! — воскликнул он. — Потому что я защищу вас, если вам будет грозить опасность.

Незнакомка окончила свой ужин и, после некоторого молчания, тихо проговорила:

— Вы слыхали когда-нибудь о королевской наложнице?

— Это... вы? — воскликнул Матвей.

— Она самая.

— Я знаю вашу историю, потому что я — Матвей Перен, — ответил он.

— В таком случае мы — единомышленники, — радостно воскликнула бывшая фаворитка, подавая ему руку. — Я охотно отдаюсь под ваше покровительство и прошу разрешения остаться.

При этом она так обворожительно улыбнулась, что Матвей схватил её руку, прижал её к своему сердцу и поклялся охранять её от всех опасностей.

Затем он стал готовить ей постель, так как она много дней