Но я помогала в уборке, не высказывая своего ценного мнения.

Егор бегал среди толпы, с кем-то общался по телефону, не забывал переговариваться с девочками-официантами, от чего те поголовно краснели. Почему-то это вызывало у меня дикую аллергию. Хотелось расчесать себе руки, стоило Лисовскому улыбнуться кому-либо другому.

Периодически он скрывался в подсобках, где пытались навести порядок (безуспешно), затем возвращался, всклоченный и сердитый. Убегал опять.

Бар работал в штатном режиме, и к пяти часам начали подтягиваться первые гости. Началась смена, а вместе с ней круговерть из заказов-записей-посетителей.

И тут, посреди обычного вечера, что-то поменялось. В бар вошел человек. Не старый еще мужчина с цепким взглядом и такими темными волосами, что чернота по сравнению с ними проигрывала на два тона. Одетый в пиджак, который сидел идеально по фигуре. В брюках с острыми стрелками. В начищенных туфлях стоимостью в мою почку. Точно с картинки. Обычно такие люди к нам не захаживали – их отпугивала барная вакханалия.

Высокий и худой, внезапный клиент сел за «мой» столик, и я прискакала к нему с неясным трепетом.

– Меня зовут… – начала представляться, но мужчина одернул.

– Мне нужен Егор. Срочно. Он не берет трубку.

Таким тоном, который гипнотизирует и пугает одновременно. Невозможно отказать. Я ощутила себя мышью, на которую смотрит голодная змея. Очевидно, что меня вот-вот сожрут, но всё равно пялюсь на пожирателя с любопытством.

– К-конечно.

– Это хозяин… – шепнула с испугом Катя, которая словила меня за локоть на пути к подсобкам. – Что он сказал?

Блин. Стоило догадаться самостоятельно. А я мямлила что-то, стояла вразвалочку. Короче говоря, проявила себя как официант категории «увольте её немедленно».

Кстати, довольно иронично, но этот человек похож на хозяина того света. В прямом смысле слова. Вылитый Люцифер из популярного сериала.

– Просил Егора.

– У-у-у, – присвистнула девушка, вжав голову в плечи. – Будет мясо. Иди, гонец, разноси плохие вести.

Прозвучало не обнадеживающе.

– Егор, тебя ищет хозяин бара. Он сидит за седьмым столиком, – отрапортовала, всунувшись в подсобку.

Егор, окруженный кипами бумаги, тягостно простонал.

– А выгнать его не получится? – спросил так серьезно, что на секунду я опешила.

– Вряд ли.

– Жаль, – вздохнул Лисовский и отодвинул одну стопку на край стола. – Что ж, если не вернусь – поминай меня добрым словом.

Подумав, я пошла следом как верная собачонка. Заказ-то принять надо. Все-таки хозяин тоже человек, вдруг он хочет попробовать наши чудесные гренки.

Но, когда мужчина смерил меня взглядом, в котором читалась: «Что это недоразумение тут забыло?», я поняла, что заказывать салат с супом он не планировал.

– Выйдем, – приказал он парню, и тот понуро кивнул.

Егор вообще переменился моментально. Ни намека на веселость. Лицо сосредоточенное, брови сведены на переносице. Даже голос изменился, потому что-то ответное «Пойдем» получилось хриплым.

Он с хозяином на «ты»? Интересно получается.

– Слушай, а кем работает Лис? – пристала я к Кате, которая отважно пряталась на кухне, как и половина состава бара. Видимо, попасться на глаза владельцу никто не хотел.

– В смысле кем? – поразилась она. – Ты не знаешь? Он же тут главный.

– То есть? А этот ваш хозяин?

– Во-первых, не ваш, а наш, – хмыкнула Катя. – А во-вторых, это же отец Егора. Владелец Того света. Жуткий мужик, я каждый раз креститься готова, когда его вижу.

Как говорится: у меня всё упало. Причем даже то, что падать в принципе не способно. Рухнуло. Разбилось. Я поразилась своей тупости, своей же незаинтересованности ситуацией. Бегает человек и бегает. Дела какие-то решает. Его даже слушается кто-то.

Я считала Лисовского менеджером или администратором и почему-то ни разу – никогда! – не задала ему простого вопроса: а ты вообще кто?

Так вот почему Егор с такой легкостью устроил меня сюда. Вот почему так запросто решал проблемы и предлагал выпивку Сиверскому. Вот откуда у него такая шикарная машина!

Всё сложилось.

Это его отец… суровый такой. Жуть. Если б мой папа был мраморной глыбой, я бы натурально вздернулась.

Зачем он приехал? Неужели из-за Сиверского? Чем это грозит Егору?

Надо сказать, что это моя вина. Оправдать Лисовского-младшего. Он же всего лишь защитил меня…

Повинуясь непонятному чувству, я рванула обратно к подсобке. Но застыла перед самой дверью. Закрыто. Постучаться или так войти?..

Осторожно приоткрыла её и всунула нос, намереваясь спросить разрешения.

– Я всё держу под контролем, – в эту самую секунду отрезал Егор, сидящий на стуле «начальника». Отец нависал над ним, копался в бумагах, отбрасывал те в стороны.

– Что именно ты держишь? Мне звонит адвокат Сиверского и говорит, что тот планирует дать ход делу. Завтра этот юнец засудит тебя за членовредительство. Бар прикроют. Тебе не кажется, что хватит влипать в неприятности? – Лисовский-старший тяжело выдохнул. – Решено, ты все-таки поедешь в училище.

Парень побледнел, но стиснул зубы. Ничего не сказал, только кивнул. Медленно так, обреченно.

– Это моя вина… – пискнула я, позабыв обо всем.

Понимая только, что Егору срочно нужна помощь.

Семейство Лисовских уставилось на меня: младший – с удивлением; старший – со слабой заинтересованностью. Захотелось на этой ноте свалить куда подальше, ещё и со словами: «Чего-то я передумала, извините». Я практически заставила себя остаться на месте и даже прикрыла за спиной дверь.

– Ты употребляешь какую-то дурь, которой засыпала салат? – уточнил отец Егора.

– Нет.

– В чем тогда твоя вина?

– Игнат Сиверский хотел отомстить мне из-за того, что… – незачем рассказывать длинную историю нашего с Галей фиаско, – я его оскорбила. Он специально подсыпал этот порошок. У Егора есть доказательства!

– Кто это? – Лисовский-старший обернулся к сыну.

– Ира Дроздова, наша официантка, – ответил тот пасмурно, а у меня кольнуло в области груди.

Конечно, я не ждала, что Егор захочет представить меня иначе. Не та ситуация. Но хотя бы не уточнял это уничижительное «официантка», будто я не стояла в фартуке и не пыталась принять заказ несколькими минутами ранее.

– О чем она говорит? – всё ещё обращаясь к Егору.

Для Лисовского-старшего меня попросту не существовало. Жужжащая муха в компоте его жизни.

Егор начал объясняться. Причем с самого начала – с вечеринки, – коротко, но проходя по всем основным моментам. Даже пьянчугу-Галю упомянул, которая покушалась на честь несчастного актера. Потом открыл ноутбук, и на экране появилось то самое видео, которое давало надежду на спасение.

Отец молчал. Пальцы его отбивали по столу дробь.

– Выйди, – наконец, приказал он мне.

Я мельком глянула на Егора – тот кивнул, – и выползла из подсобки.

Что-то мне подсказывало, что знакомство с родителем состоялось неудачно.

* * *

Остаток смены прошел в туманном забытье. Я