— Согласен. Саливан добавляет в него какие-то тайные ингредиенты, отчего оно становится почти божественным, — добавил Дэвид.

Мы ужинаем, запиваем шампанским. Они обсуждают повара, потом Нью-Йорк, затем Париж и что-то ещё. Я предпочитаю молчать, чтобы не показаться невеждой в вопросах, в которых не разбираюсь совсем. Если моя мама ещё может себе позволить вести беседу с этими людьми, то я, если дело не касается юридического права, ни в чем почти не разбираюсь. А про юридическое право в данный момент никто не говорит.

Когда все поели, Дэвид сказал:

— Ну, что ж, было приятно с вами пообщаться, но сейчас я должен удалиться отдыхать. Завтра напряженный день, у нас с Патерсоном, много важных дел, поэтому прошу вас, наслаждайтесь вечером, можете переместиться в гостиную.

После этих слов мне почему-то вспомнился номер в гостинице и как меня рассматривали и расспрашивали. Не этим ли они завтра займутся и не для того ли Патерсон приглашен сегодня на этот ужин, чтобы показать мне и напомнить о том, как я сюда попала.

Но зачем. Я и сама об этом хорошо помню и вряд ли когда-то забуду.

Тогда что?

А не к тому ли это намёк что — уже завтра они выберут другу девушку?

— Спасибо мистер Хендэрсон, ужин просто потрясающий, — польстила, скорее всего, мама.

Хоть говядина и было отменная, а гороховое пюре исключительным, я всё-таки ужин потрясающим не нашла. Одно только присутствие этого Патерсона без конца кидающего на меня хитрые взгляды, вогнало в неприятное состояние. И будит воспоминания, о которых хотелось бы забыть.

Они встали, удалились, а мы с мамой остались сидеть за столом.

— Странно всё как-то, — сказала мама, отпив из бокала.

— Да, — согласилась я.

После ужина мы с мамой прошлись по парку, постояли у озера и вдоволь нагулявшись, пошли снова в дом. Поднялись на второй этаж в мою комнату. Входим. Горничная перестилает кровать. Вещей на диване уже нет.

— Мисс Стоун, ваши вещи перенесли в другую комнату, а эту комнату хозяин распорядился подготовить для миссис Стоун.

— А, ладно, — сказала я рассеянно.

Несколько неожиданно, я думала, мы с мамой как-нибудь справимся вдвоём в этой комнате, тут ведь ещё есть диван.

— Прошу, миссис Стоун, тут ванна, есть всё необходимое, — горничная указала маме на двери ванной.

— Спасибо.

— Мисс Стоун, позвольте показать вам вашу комнату.

— Ладно, — я пожала плечами, и уже обращаясь к маме, — пойду, посмотрю комнату и вернусь к тебе.

— Давай, я пока приму душ, — кивнула мама.

Я пошла за горничной. Спустились по лестнице. Я обернулась. Я-то думала, моя новая комната где-то рядом, а, оказывается, нужно спуститься, протий по холлу, потом по коридору и снова подняться по лестнице на второй этаж. Это вообще другое крыло дома.

— А почему так далеко от мамы? — спросила я.

— Хозяин приказал, — ответила горничная.

Теперь я недовольна. Что за игры?

Там моя мама, я прекрасно могу спать с ней в комнате, даже в одной кровати, а мне определяют другую комнату, черт знает где, в другом крыле дома. Не слишком ли подозрительно. Хотя… не знаю.

К чему таки сложности?

Мы подошли к двери. Горничная нажала на неё, толкнула и дверь открылась.

И я поняла, к чему всё это…

Спальня.

Уж не знаю, это спальня Дэвида или теперь лично моя, понятно только одно — её истинное предназначение.

— Здесь теперь ваша спальня. Гардеробная комната, рядом следующая дверь, — показала девушка, — там все ваши вещи. — Прошу, пройдёмте.

Мы прошли немного, и она открыла передо мной следующую дверь. Да, это действительно гардеробная. Внутри стойка, на которой развешены все платья, что были в пакетах. Рядом шкаф с обувью, где обувь только на каблуках, совсем ничего без каблука. Шкаф бельевой с выдвижными ящиками.

Я подошла, взялась за ручку одного из выдвижных, он плавно скользнул, почти бесшумно открылся и я увидела аккуратно сложенные трусики. Каждые в своей нише, как будто это не трусы, а драгоценности. Так же на второй полке только бюстгальтеры, но каждый по отдельности. Выдвинув эту полку, ты видишь и выбираешь, какой из них именно сегодня самый подходящий. Там нет ничего простого, только бренды, только известные фирмы.

Я немного постояла, повернулась, глянула на горничную. Лицо девушки равнодушное, как будто ей приказано быть такой без эмоциональной и ходить с выражением лица ничего не означающим.

— Передайте мистеру Хендэрсону, что сегодня я буду ночевать в комнате мамы, — сказала я.

— Хорошо, — девушка коротко кивнула, — я могу идти или вас проводить обратно?

— Я найду дорогу. Спасибо.

Она повернулась и скрылась. А я ещё немного постояла, рассматривая бюстгальтеры. Когда я смотрела на них в упаковке они не выглядели, так как выглядят на красной бархатной подложке. Это красиво, без сомнения, но это-то и смущает. Меня как будто подталкивают к той жизни, которая мне недоступна, намекают, достаточно только надеть уникальный бюстгальтер и штучные трусы, и я стану кем-то, кем хочу стать. Но только всё моё внутреннее я, противостоит этому навязчивому намёку. Даже надев это бельё, я останусь той, кем была, Лаурой Стоун из Мидлтона.

Я вышла из гардеробной с намерением идти в комнату мамы, но проходя мимо спальни непроизвольно остановилась. При горничной не стала открывать рот и рассматривать, но теперь, когда никто за мной не наблюдает, задержалась, чтобы рассмотреть.

Дверь в комнату находится сбоку, поэтому, чтобы увидеть все, что находится внутри нужно войти и повернуть направо. Тогда оказываешься как раз перед большой квадратной кроватью застеленной черным бельём и с резной спинкой у изголовья. Стены комнаты темно вишнёвого цвета с абстрактными разводами, напоминающими расцветки в киношных борделях, где ночные феи принимают своих посетителей. Создается ощущение приглушенного цветом небольшого пространства, хотя сама по себе комната довольно просторная. Черный шкаф возле кровати, непонятно для каких целей, он плавно вписан в рисунок комнаты.

Здесь достаточно мрачно для спальни. Как тут вообще можно спать в этой темноте.

Поменять светлую комнату на тёмную можно только для одного — ну вот и начнётся самая главная часть моего пребывания в этом доме. Не то, чтобы я испугалась… ну да вообще-то, находясь в такой комнате, сразу начинают приходить в голову именно те мысли, которые и должны прийти в таком месте.

Кажется, я услышала шарканье шагов, вздрогнула и поспешила выйти из спальни. Дорога назад не заняла много времени. Когда я вошла в комнату мамы, она уже стоит в халате и просушивает полотенцем волосы.