– В одно очень забавное местечко. Ты видел когда-нибудь буйнопомешанных? Скоро увидишь.

* * *

Местное светило торжественно подошло к горизонту. Легкий, чуть заметный ветерок обеспечил нужный уровень вечерней прохлады. Начавший было моросить настоящий дождик кончился. Тучка, из которой капало, исчезла еще быстрее, чем появилась. Дневной гомон утих, не слышно рекламы, и даже птички не чирикают. Романтический вечер только начинается, впереди бурная ночь, но сейчас пестро одетые гости просто смотрят на волшебный закат, а влюбленные по всему Уровню шепчут друг другу слова счастья. В вышине негромко звучит всего лишь одна удивительно нежная мелодия да слышен дробный топот ног есаула и временами переходящего на бег помощника.

– Пришли, – объявил Штимер, резко сворачивая к одному из особняков.

– Это и есть – то забавное местечко? – еле переводя дыхание, пробормотал Петр. Разогнавшись за есаулом, он не вписался в поворот и чуть не влетел в ажурную ограду аллеи.

– Осторожнее! Это моя каюта. Заходи и сиди тихо, как мышка.

Штимер открыл дверь особняка и пропустил гостя вперед. Взгляду Петра предстало круглое, похожее на спортзал помещение. В центре возвышался тренажер для рукопашного боя, а большую часть стен занимал трехмерный панорамный тир с бегающими вдалеке монстрами.

– А где бассейн? – спросил Петр.

– Ага. Тебе еще девочек подавай. Нету бассейна. Чего так запыхался? – Штимер прошел в другое, похожее на пилотскую кабину помещение и уселся перед большим, во всю стену, экраном. – Стань туда, дыши тише и помалкивай.

Штимер поколдовал над панелью управления и на экране явился злобный лик генерал-поручика Кудака.

– Удосужился, есаул!! – закричал он сразу, как будто сидел наготове и ждал, когда же, наконец, можно будет начать. На самом деле Штимер знал, что Кудак и до того кричал, почти не переставая.

– Что же тебя отвлекло? – продолжал вопить генерал-поручик. – Отдыхал бы дальше! Я тебе приказал когда на связь выйти? А?!! Некогда? Все по девкам? Не дивизион, а кусок помета. Мозгозвоны! Пиши рапорт прямо здесь! Чтоб я видел…

Штимер с философским спокойствием наблюдал за полетом слюны из генеральских уст, ожидая паузы в словесном поносе. Атаман дивизиона славился истеричным нравом и слабым здоровьем, потому всегда кричал громко и отрывисто – на длинные мысли не хватало дыхания.

– …Думаешь – все сойдет?! Камни у тебя под носом! Ты хоть знаешь, что?.. – генерал со свистом втянул воздух…

– Знаю, – воспользовавшись заминкой, вставил Штимер.

– Что? – генерал несколько сбился с ритма. При всех недостатках он был далеко не дурак и всегда мог уловить главное. В данном случае главным был тон есаула.

– Знаю, что камни на борту.

– Докладывай, – коротко бросил генерал.

– Один из пассажиров, а именно гм… Леопольд Вун Крнгутгроссвор’лорд, гражданин Розы, сделал заявление, что похитил креофиты именно он. Более того, заявил, что готов указать место, где они спрятаны.

– Кому он это заявление сделал?

– Лично мне.

– Блеф?

– Вряд ли. Он указал точный вес и количество ампул…

– Это многие знают. К сожалению.

– …Седьмую трассу…

– Тоже.

– Сказал, что его сообщника звали Яном.

– Хм… Ну, и что он хочет?

– Одну ампулу.

Генеральский лик, начавший было принимать человеческие очертания, мгновенно исказился и не покраснел, а скорее синюшно побурел.

– Что-о-о!!! Ампулу?! А бронеглайдер в зад – не хочется?! Надеюсь, он арестован?

– Нет. Здесь же не юрисдикция Короны и, кроме того, у него дипломатическая неприкосновенность.

– Плевать! Арестовать немедленно! Это приказ!

– Слушаюсь.

– И доложить!

– Господин атаман, есть дополнительное обстоятельство…

– Плевать!

– На борту – Философ.

– Пле… Что?

– В связи с этим прошу вас распорядиться, чтобы мне сюда переслали посадочные данные на всех, кто погрузился на Короне. Время посадки, вес багажа, личный вес, номер каюты – все.

– Это давно тебе прислано. Шляться меньше надо. Философ… А ты уверен?

– Процентов на девяносто.

– Хватит и одного. И ты, конечно, не взял с собой оружия? Неужели трудно было сообразить, что оно понадобится? Почему я должен обо всем думать? – атаман ругался без обычного энтузиазма, скорее по инерции. Он напряженно размышлял, и мысль бегала по привычному кругу: как не подставиться? что реально нужно по делу? как использовать в склоках внутри Департамента? как не подставиться?.. что реально?.. Со своего места Штимер ясно слышал поскрипывание начальственных мозгов.

– Оружие – это же элементарно, – продолжил атаман, решив пока что просто не подставляться, – но первая задача – вернуть креофиты. После того как все четыре ампулы будут у тебя, арестуй Философа. Он в международном розыске, так что должностные лица обязаны с тобой сотрудничать. Все ясно? Сначала камни, потом Философ.

«Конечно, ясно, – усмехнулся про себя Штимер, – прикрыл свою задницу по полной программе. Приказы отдал, приоритеты расставил. Умник».

– Все ясно, – сказал он вслух. – Разрешите доложить? Есть сведения, что тот стрелок связан с пиратами. Возможно, Философ и стоит за всем этим.

– Откуда сведения? Биллинг сказал? Привыкай работать самостоятельно, есаул! Повторяю, твой приоритет – креофиты. Можешь использовать любые средства, но камни должны вернуться на Родину! Вопросы есть?

– Профессор Стайн, из Лимитного Комитета…

– Я знаю, кто такой Стайн! Пронюхал уже?

– Да. Вот он выразил озабоченность, предложил помощь и сотрудничество…

– Хоть с дьяволом сотрудничай, хоть душу продавай! Еще раз повторяю! Используй любые возможности, но камни верни!.. Родина ждет!! Исполнить и доложить!!! – последние слова Кудак крикнул зычно, как с трибуны, уперев кулаки в стол и даже слегка оторвав зад от кресла.

– Слушаюсь, господин атаман!!

Штимер с ухмылкой смотрел на погасший экран: «Ну и ладушки, будем считать договорились. Господин атаман – безусловное дерьмо, но хоть не такой хитрый, как некоторые… Почему, спрашивается, в начальстве одни засранцы ходят?»

– Действительно буйнопомешанный, – подал голос Петр, – как вы с ним работаете?

– Но-но, молодой человек! Генерал-поручик Кудак – боевой офицер, а кроме того, уже пять лет атаман тайного дивизиона. Что вы имеете против дивизиона?

– Ничего. Наоборот, удивляюсь, как этот Кудак столько лет командует дивизионом и до сих пор жив.

– Как прилетим – не забыть похлопотать о твоей депримации, – проворчал Штимер, пытаясь найти в почте обещанные данные на пассажиров. – Лишить тебя квартальной премии к чертовой матери или хотя бы на пятьдесят процентов. За неучтивость.