– Спасибо за идею, я подумаю, – сказал Борис.

Вечером он всё рассказал Рае, она поделилась с отцом и Лев Абрамович обещал что-нибудь придумать, а пока он предложил им отдохнуть в Одессе. Там всего несколько лет назад благодаря его усилиям завод построил ведомственный дом отдыха.

Ему удалось добиться разрешения на строительство в горсовете и одержать сложную дипломатическую победу над своими недоброжелателями в Министерстве. Он гордился этим не меньше, чем выигранными делами. На него писали анонимки, обвиняя в некомпетентности и воровстве. Некоторые говорили, что Поланский ничего не понимает в строительстве, что он выбрал место на краю обрыва и подвергает опасности жизнь сотен отдыхающих. В результате была создана межведомственная комиссия, которая для изучения дела выехала в Одессу. Когда директор одного из Уральских заводов увидел место будущего санатория, он сказал Поланскому:

– Слушай, старик, продай мне право на строительство. Вы, москвичи, и так можете поехать куда угодно, а для сибиряков отдых в Одессе это как путешествие в рай. Тебе лично я гарантирую персональный люкс на весь сезон, а если ты сам не сможешь отдыхать, то пришлёшь сюда родственников. Давай прямо сейчас заключим договор, ты же юрист и знаешь как это делается.

– Нет, старик, – в тон ему возразил Лев Абрамович, – у тебя денег не хватит. Мой дом отдыха будет приносить заводу такую прибыль, которая тебе и не снилась.

– Ну, мне-то ты сказки не рассказывай, я знаю, что рентабельностью здесь и не пахнет.

– Если путёвками награждать победителей соревнования, окупится всё что угодно. Представляешь, как это повысит производительность труда.

Директор посмотрел на собеседника, но не заметив даже тени улыбки на его лице, только махнул рукой и сказал:

– Эх, ты, святая простота.

Но Поланский оказался прав. Всего десять лет спустя, когда империя зла начала разрушаться и завод потерял государственные заказы, профсоюзное начальство стало продавать путёвки в дом отдыха новым русским и это сильно поправило пошатнувшийся бюджет завода.

Борис с Раей прекрасно провели время, а когда вернулись, Рая первым делом захотела обнять дочку.

– Леночка, иди ко мне, – сказала она.

Но Леночка идти к ней не хотела. Вместо этого она отступила назад, поближе к бабушке.

– Не бойся, Леночка, это твои родители, – сказала Нина Михайловна, – ну, скажи где мама?

– Вон, – ответила Лена, указывая на Раю пальчиком и ещё дальше отходя от неё.

– Правильно, а где папа?

– Вон, – сказала Лена, прижимаясь к бабушке.

Нина Михайловна была удивлена. Она, конечно, искренно считала, что дочь с зятем уделяют недостаточно внимания внучке и неоднократно напоминала им об этом, но никак не ожидала, что за месяц Лена так от них отвыкнет. Рая расплакалась и сказала, что она больше никуда без Лены не поедет. Не нужно ей никакого отпуска, если после него родная дочь её не узнаёт. И целый год, до следующего лета она держала своё слово.

Осенью из техникума ушёл на пенсию преподаватель электроники и Поланский спросил Борю, не хочет ли он занять эту вакансию. Зарплата там не меньше чем в НИИ, а с увеличением стажа она повышается автоматически и если Борю привлекает педагогическая карьера, то Лев Абрамович может поговорить с директором техникума. Они давно знают друг друга, потому что завод часто оказывает техникуму шефскую помощь и трудоустраивает почти всех его выпускников.

Боря написал заявление, заполнил необходимые документы, прошёл собеседование и его приняли на работу. Начать свою деятельность он должен был на колхозном поле, собирая картофель со своими подопечными.

Володя пригласил ребят в Ленком на «Юнону и Авось», а сразу же после спектакля вместо кафе позвал к себе.

– У тебя новости? – спросил Борис.

– Да.

– Какие?

– Приедем ко мне, узнаешь.

– А по дороге ты сказать не можешь?

– Нет, боюсь вспугнуть.

У Муханова дома ребята сразу же обратили внимание, что Володя обращается к своей жене неестественно нежно. Борис покосился на её живот. Она перехватила его взгляд и сказала:

– Не смотри ты на меня как школьник, я действительно беременна.

– А вы с бабой Нюрой говорили?

– Конечно, она даже обрадовалась, сказала, что завершает свою карьеру, поэтому каждый мой ребёнок будет для неё дополнительным стимулом.

– И много ты собираешься рожать?

– Ещё по крайней мере двоих. Я считаю, что в нормальной семье должно быть три ребёнка.

– Смелая женщина, – сказал Боря.

– Это не смелость, а необходимость. Для того чтобы население страны хоть немного увеличивалось, в каждой семье должно быть в среднем трое детей. Недаром говорят, что Бог троицу любит.

Боря и сам хотел второго ребёнка и беременность Аллы возбудила в нём долго дремавшую зависть. Его другу не надо было вставать ни свет ни заря, чтобы отводить сына в детский сад, а с работы мчаться сломя голову, чтобы вовремя его забрать, думая при этом как втиснуться в переполненный автобус. Володя будет продолжать жить так, как будто у него ничего не изменилось, только появится ещё одна маленькая живая игрушка. Баба Нюра будет кормить его детей, выводить их на прогулку, иногда даже стирать пелёнки, а он так и будет играть в самодеятельном театре и, не переламываясь на работе, получать зарплату инструктора. Он может быть уверен, что его чада будут вымыты, накормлены и ухожены.

Мухановы накрыли стол и ребята выпили за будущее прибавление семейства. Потом Володя стал изображать своих сотрудников, а Саша рассказал о том, как он собирается в очередной раз переделать машину.

– Мог бы свою Антилопу гнуть в другое время, – заметил Борис, – а то мы из-за тебя добирались на автобусе.

– Не ворчи, лучше скажи, что у тебя нового.

– Ничего, – ответил Коган, – машину я не переделываю, ребёнка не рожаю, а встречаясь с бабой Нюрой, смотрю на неё, как на любимую девушку, которая по моей глупости вышла замуж за другого. Теперь же к этому чувству добавится горечь из-за того, что скоро она будет воспитывать второго ребёнка моего счастливого соперника. Новость это или нет?

– Нет, – сказал Володя, – это уже давно не новость, её даже и вспоминать не стоит.

– Ребята, уже поздно, – перебил Саша, зная что для них это больная тема, – нам пора домой.

– Да, – согласился Борис.

На автобусной остановке они увидели Горюнова.

– Здравствуйте, Василий Николаевич! – обрадовался Коган.

– Привет, остряк из Риги, ты здорово изменился. Похудал, возмудел. Ну, рассказывай, как жизнь.

– Прекрасно, Василий Николаевич. Теперь я ваш коллега, работаю в техникуме, воспитываю молодое поколение.