Кардинал усмехнулся, услышав эти слова.

– После всего, что он пережил этой ночью? Зная, что его ждёт? Полно, Люмье. Он не настолько глуп.

Как ни странно, однако в эту минуту Луидор думал именно о возвращение в Париж. Существовала одна деталь которую не учёл в своих выводах всесильный министр, а именно…Сеньорита. Её арест беспокоил Луидора едва ли не больше чем собственная жизнь. Едва оказавшись в относительной безопасности Луидор начал раздумывать над тем, как ему вернуться обратно. Эти мысли не помешали ему как следует позаботиться о своей спутнице. С помощью добряка Мартена которому он был глубоко благодарен, они не только сумели выбраться из Парижа, но и добраться до этой маленькой водяной мельницы. Путь к ней проложил один из незаметных истоков Сены и знали о нём как утверждал сам Мартен лишь немногие лодочники. Мельница стояла у края истока. Позади неё расстилался огромный луг. Немного правее начинался лес. Все эти тонкости, Луидор рассмотрел, когда переносил беспамятную женщину из лодки на мельницу. Мартен сразу же покинул их, а Луидор оставил женщину на время одну и принялся рыскать по всей мельнице. К его радости здесь нашлось практически всё что им было необходимо. Пища, вино, тёплые одеяла, сухая одежда, шкуры зверей. Нашлась и маленькая комнатка с уютным камином. Именно туда и перенёс Луидор женщину. Первым делом он уложил её на шкуры поближе и накрыл тёплым одеялом. Затем принёс дрова которые нашёл неподалёку от дома и растопил камин. Прошёл немногим более часа когда комната стала наполняться приятным теплом. Только сейчас Луидор позволил себе перейти в комнату по соседству где стоял огромный сундук с ворохом одежды. Он быстро подобрал себе светлую рубашку и сухие штаны. Скинул сапоги и здесь же быстро переоделся. Затем прихватил сапоги и вернулся обратно. Сапоги он сразу поставил недалеко от камина и уж потом босой прошёл к огню и нагнувшись закатал края штанины до самого колена. После всего этого, он стал по очереди вытягивать ноги поближе к огню, чувствуя при этом лёгкое покалывание и горячую волну накатывающую раз за разом. Поглощённый этим занятием он не сразу обратил внимание на свою спутницу. Когда он вновь устремил на неё взгляд то увидел что его хлопоты ничуть не помогли ей. Она вся дрожала под одеялом. Луидор опустился на колени рядом с ней. У неё были закрыты глаза. Рот был слегка полуоткрыт. Из него постоянно вырывался лёгкий хрип. Щёки стали неестественного цвета. Волосы разметались вокруг головы. Плечи постоянно содрогались. Луидор осторожно дотронулся до её плеча и как мог тихо произнёс:

– Сударыня, вы меня слышите?

В ответ полное молчание. Луидор повторил свой вопрос громче. Ничего не изменилось. Он дотронулся до её щеки, и сразу же отдёрнул руку. От женщины буквально исходил жар. Она вся горела. Луидор некоторое время растерянно смотрел на неё, а потом снова приложил руку к её щеке.

– Проклятье! – вырвалось у него. – Чёрт! Да у неё и в самом деле жар. Она больна…матерь божья…и что мне делать? Проклятье! Я никогда не оказывался в подобном положение…её лекарь нужен, а мне необходимо вернуться в Париж! Может поехать и привезти ей лекаря? – Луидор тут же отмёл эту мысль в сторону. Он вскочил на ноги, и стал едва ли не бегать по комнате постоянно повторяя один и тот же вопрос. – Что делать?

И каждый раз этот вопрос звучал на разные лады. Иногда беспомощно, иногда растерянно, иногда с надеждой, словно он действительно надеялся услышать ответ на свой вопрос. А иногда с полным отчаянием, ибо он понимал, что ничего не понимает во врачевание и ничем не может ей помочь. На всякий случай, Луидор вышел наружу и внимательно осмотрелся. Благо солнце уже взошло, и всё вокруг было видно достаточно хорошо. Место действительно оказалось на удивление красивым однако того что искал Луидор нигде поблизости не было заметно. А искал он жилище, в котором можно поискать помощь. Пришлось ни с чем возвращаться обратно. Вернувшись обратно, он решил ещё раз проверить состояние здоровья женщины. «Вдруг, она уже стала выздоравливать? – с надеждой подумал он.» Однако его чаяниям не суждено было сбыться. Женщина по прежнему находилась во власти жара.

– Чёрт! И что мне с ней делать? – беспомощно пробормотал, Луидор устремляя на неё растерянный взгляд. – Я бы предпочёл заново пережить прошлую ночку чем стоят здесь, рядом с ней. Надо подумать, подумать, вспомнить… – неожиданно у Луидора вырвалось радостное восклицание. Он словно сразу нашёл ответ на мучившие его вопросы.

– Точно, – радостно закричал Луидор, – старушка Нано. И как я мог забыть? «Чёрт бы меня подрал, а я его отстегал», как любит говорить, Гофо! Она же меня выходила, когда я прошлой зимой искупался в Сене, смываясь от «чёрных плащей». Осталось вспомнить что именно она делала, – Луидор широко улыбаясь продолжал разговор с самим собой, – я точно помню что она поила меня какими то отвратительными на вкус… настойками, – на последнем слове улыбка на его губах пропала. – Чёрт, – с досадой пробормотал он, – здесь нет ничего такого, а если и есть так я этого всё равно не узнаю. А если и узнаю так не пойму для чего нужна эта настойка. Наши дела не так уж хороши, как я думал, – он поскрёб затылок. Раздавшийся стон заставил его устремить беспокойный взгляд в сторону больной. Её грудь стала бурно вздыматься, каждый раз исторгая болезненный стон. Наблюдая за ней, Луидор в полной мере ощутил свою беспомощность. Он ничем ей не мог помочь, ничем. У него даже настойки не имелось и старуха Нано далеко. К тому же, его занятие не имело ничего общего со спасением людей. Скорее наоборот.

– Думай, думай, что ещё делала старуха Нано? – пробормотал Луидор не сводя взгляда с женщины. – Настойки…, точно, она ещё растирала мои ступни. Правда я и сейчас не знаю зачем она это делала, но ведь это помогло, – Луидор было направился к женщине, но сразу же остановился и пробормотал, – а вдруг это нужно делать когда дашь настойки…чёрт, почему я не спросил об этом у Нано? А что она ещё делала? – не успел Луидор задать себе этот вопрос, как сразу же побледнел и бросил в сторону женщины испуганный взгляд. – Проклятье! Нано говорила…что если человек искупался в холодной воде…первым делом его надо раздеть…вытереть…насухо тело и переодеть в тёплую одежду…

Луидор вначале задумался, а потом…опустился рядом с ней и громко произнёс:

– Сударыня, вам необходимо переодеться, иначе… – снова раздался стон.

– Проклятье! – в который раз выругался Луидор. – Видимо ничего больше не остаётся. Но как я ей всё объясню, когда она придёт в себя? Она ведь меня негодяем посчитает…попытаюсь объяснить почему я так поступил. Но если старуха Нано меня обманула… – Луидор поднялся и уже молча отправился в соседнюю комнату. Он долго рылся в сундуке и наконец нашёл опрятное платье с передником и целым набором всяких шнурков и пуговиц.

Возвратившись обратно, он положил платье возле камина и снова опустился возле женщины, состояние которой не менялось. Тот же жар, те же стоны. Набравшись решимости, Луидор откинул одеяло, но руки… так и не коснулись платья. Его взгляд остановился на вздрагивающих ресничках. На лице застыла печаль, боль и что то, чему Луидор не мог дать вначале не смог дать объяснение, но скоро понял что именно оно выражало. Эта была…беспомощность. Несомненно. И именно осознание этой простой истины заставило его незамедлительно приступить к действиям. Платье накрепко прилипло к телу по этой причине и чтобы не терять времени даром, Луидор прибёг к помощи шпаги. Роскошное платье в мгновение ока было разрезано на части. Он действовал очень осторожно дабы ненароком не причинить боль. После того как оно превратилось в обрезки, он быстро стянул остатки платья, а за ним и всё остальное, включая нижнее бельё. Как ни старался Луидор не смотреть на обнажённое тело, но так и не смог удержаться от соблазна. Не раз за время когда он раздевал женщину и немного позже когда стал одевать в сухое платье…у него вырывалось восхищённое восклицание. Взгляд Луидора едва касался стройного очертания бёдер, бурно вздымающего живота, налитых грудей, полусогнутых ног, один вид которых мог заставить потерять голову самого стойкого из мужчин. Взгляд едва касался, но и этого хватило для того чтобы волны страсти забурлили в нём с огромной силой. Луидор и не подозревал, что может испытывать такие сильные чувства. Он часто видел обнажённые женские тела, но ни одно из них не заставляло его сердце биться с такой силой. Как ни странно, но он постоянно бросал испуганный взгляд на лицо женщины, словно пытаясь понять, догадывается ли она что он чувствует в эти мгновения? Кроме всего прочего, в груди Луидора возникло и зрело неприятное чувство. Словно он совершил низкий поступок, позволив себе смотреть на обнажённое тело. Такое чувство возникало у него впервые. Наконец, и к величайшему облегчению Луидора переодевание было закончено. Ему с трудом, но удалось одеть женщину в сухое платье. Не останавливаясь на достигнутом успехе, он перебрался к её ногам. Луидор сел на шкуры и положив ледяные ступни женщины себе на колени, стал усиленно их растирать. Синеватый цвет кожи на ногах не давал ему покоя. Его усилия почти сразу же возымели нужное действие. Очень скоро Луидор заметил, как ступни стали менять цвет, приобретая розоватый оттенок. Эти изменения обрадовали его. Он с ещё большим пылом продолжил начатое лечение и вскоре полностью погрузился в это занятие. Настолько погрузился, что не заметил, как графиня приоткрыла глаза и устремила на него благодарный взгляд. Чуть позже её глаза снова закрылись. А Луидор ещё долго растирал ей ноги. Наконец, усталый не столько этим занятием, сколько событиями прошлой ночи он лёг неподалёку от неё и сразу же забылся глубоким сном.