Но сейчас мой взгляд прилип к его груди, усыпанной красными чешуйками, которая казалась особенно красивой в приглушенном свете, домашней атмосфере и слегка приспущенных штанах, открывающих выступающие косые мышцы и пирамидальную мышцу, уходящую за резинку его темных штанов.

— Чего тебе? — буркнул он, вынуждая меня поднять глаза и наконец посмотреть на его лицо, пока мое стремительно заливалось краской.

— Я… это… — я лихорадочно пыталась собрать растекшиеся остатки своих мозгов, — Я разбирала пакеты с покупками… И там оказались лишние вещи. Я выбрала только два наряда, а в пакетах их намного больше. — мысли текли крайне сложно, но вспомнить, зачем я сюда явилась, мне все-таки удалось.

— Я знаю. Двух тебе будет мало, поэтому я взял все, что ты мерила. Ариэль сказала, что они тебе понравились и подошли по размеру. — сухо ответил мужчина, не выдавая ни единой эмоции.

— Но… Спасибо, конечно, но мне столько не нужно. Боюсь, что мне не хватит стипендии, чтобы тебе все отдать. — честно ответила я, пытаясь прочитать в холодном взгляде синих глаз мысли этого странного человека. То есть тритона.

— Мне ничего не нужно возвращать. Считай, что это подарок. Найдешь еще куда свои деньги потратить. А теперь давай спать. Завтра ранний подъем, чтобы успеть до прихода адептов с тобой потренироваться. — отчеканил Кайнерис и закрыл перед моим носом дверь.

Знаете, вот так неожиданно захотелось по ней стукнуть.

— Спи уже! — рявкнули в ответ, потому что я, видимо, по ней стукнула.

Ну и ладно. Ну и пойду!

Утром проснулась от громогласного “Подъем!”. Было настолько неожиданно, что я подскочила и растерянно захлопала глазами, пытаясь сфокусировать зрение на окружающем пространстве, чтобы хоть немного обрести понимание, что это сейчас было.

— На сборы 5 минут. Время пошло! — произнес мужчина и вышел из комнаты.

— Началось… Да здравствует военная подготовка… — прошептала я севшим ото сна голосом и поплелась к стулу, на спинке которого висела форма для тренировок. Быстро в нее влезла, обула любезно предоставленные распорядителем со странным именем Анки Нен берцы и поплелась в ванную.

В дверях уже стоял одетый в такую же спортивную форму хмурый тритон. Он всем своим видом намекал мне пошевеливаться. Волосы собрал в высокий хвост, что я даже немного засмотрелась на его преображение. С хвостом он выглядел немного иначе: более собранным, суровым, готовым прямо сейчас выйти на поле боя и надавать по мордам всем противникам. А может, это у него просто физиономия такая. Я фыркнула и закрыла перед его носом дверь, совсем как он вчера перед моим.

— Живее! — крикнули мне за дверью.

Вот сразу видно, декан боевиков. Характер так себе. Предназначен только лишь для того, чтобы гонять несчастных студентов по полигону.

Когда я закончила все свои водные процедуры, мы вместе поплыли к Главному корпусу в его черную зону. Цвет оправдывает свое назначение!

Когда я увидела огромнейшее поле с таким же огромным количеством пыточных приспособлений, то прямо там была готова грохнуться в обморок. Чего там только не было.

Поле было разбито на зоны, которые, по всей видимости, предназначались для отработки разных видов спортивных искусств: единоборства, управление оружием, магией или рядовая физподготовка типа бега по кругу и занятий на тренажерах.

А когда мой взгляд сосредоточился на том месте, куда смотрел Кайнерис, я прошептала:

— Я туда не пойду.

— Пойдешь, еще как пойдешь. Эту полосу ты должна пройти. — невозмутимо ответил мужчина.

А я лишь отчаянно сглотнула и пробежалась глазами по полосе препятствий, состоящей из высоких стен, длинных бревен, подвешенных на цепях, на каких-то вращающихся и метающих шары штуках, на лужах, заполненных грязью, веревочных лестницах… И я не сомневалась, что это далеко не все, что там предстоит преодолеть.

— Но сначала пробежимся. Любая тренировка начинается с 5 кругов по полигону. — добавил Кайнерис, снимая с себя куртку, чтобы остаться в черных тренировочных брюках и черной футболке.

Я окинула взглядом помещение, которому не было конца-края.

— По этому? По всему? И после этого еще и тренироваться??? — ошалело спросила я.

— Да. Но так уж и быть, давай сегодня только два круга. Я сегодня добрый. — и расплылся в такой улыбке, что мне стало страшно.

— Добрый он… Как же… — буркнула я и тоже сняла куртку, отмечая краем глаза, как взгляд мужчины опустился ниже моего лица. Я быстро подняла голову и нахмурила брови.

— Ты готова? Тогда приступим. — бросил он и рванул вперед.

Глава 26. Горбатого могила исправит

Кайнерис

Я бежал, отчаянно стараясь проветрить свои мозги и не замечать, что рядом со мной бежит Катя. Я усиленно делал вид, что я на полигоне один, что это самая обычная тренировка, такая же, как и миллионы до нее, и будет столько же после.

Но каждый раз прислушивался к тяжелому дыханию девушки. Она слишком слаба! Ее физподготовка ни на что не годится! Если я ее не натаскаю, то полетят вопросы, почему я взял ее на боевое отделение, когда мог бы свою невесту отдать на бытовое, например. Там и парней почти нет, и подобных нагрузок. Тогда бы связь эту делать не пришлось. А так я словно сам себе вырыл могилу и загнал в нее же и девушку.

Я корил себя, что поступил абсолютно необдуманно! Таким шагом я лишь еще больше привлек к ней внимания. Только эта чертова привязка все равно не позволила бы ей учиться на бытовом или любом другом факультете.

— Тш-ш, ты чего так рычишь? Вроде я здесь больше всех страдаю… — запыхавшись, сбившимся голосом спросила она.

— Да потому что ты слишком слаба! Ты еле бежишь! — рыкнул я еще сильнее.

— Так я говорила тебе это с самого начала! — крикнула она в ответ и остановилась, согнувшись пополам и пытаясь успокоить рваное дыхание. — Бок боли-ит!

— У тебя есть меньше недели, чтобы хоть что-то с собой сделать! — остановившись и сложив руки на груди, бросил я.

— Да что изменится за неделю? Ты вот сколько лет тренируешься? — девушка выпрямилась и бросила на меня воинственный взгляд.

Я вскинул руку и провел ею по волосам, пытаясь прикинуть, сколько лет я усиленно тренируюсь. Да всю жизнь! Как только ходить начал.

— Уже лет 80.

— Ск-колько??? — выдохнула она, подавившись воздухом и выпучив на меня и без того большие глаза.

— 80! — повторил я.

— Так ты ж старик! Кошмар! А я еще понимая жду. Тебя уже не переделать! Горбатого могила исправит.

— Какой старик? — вскрикнул я, изумляясь не меньше нее. — Да я молод! Не юнец уже, конечно, как ты, но мужчина. А