— А ты?

— Я закончу здесь свои дела.

Отец внимательно посмотрел на Ледникова. Ясно было, что теперь уже не до шуток.

— Твои дела здесь становятся слишком опасными.

— Не думаю. Если мои предположения верны, то мне ничего не грозит. К тому же я могу принять кое-какие превентивные меры сам. Люди, которые позволяют шутить с нами таким образом, очень скоро поймут, что делать этого не стоило. К тому же я могу обратиться в испанскую полицию. Думаю, сеньор Рамон не даст меня в обиду. Во всяком случае, на данном этапе, когда я ему нужен.

Отец пристально посмотрел на Ледникова:

— Ну, смотри. Только не переиграй.

— Ты же знаешь, я предпочитаю загребать жар чужими руками, — засмеялся Ледников.

— Кто бы говорил, — вздохнул отец. — Ладно, давай сменим тему. В конце концов, мы живы и здоровы. И кое на что способны. Ты покопался в делах Хакима времен его работы на Муромского?

— Да.

— И?

— Есть соображения.

— Мне тоже кое-что вспомнилось…

— До наезда или после? — усмехнулся Ледников.

— Во время, — хмыкнул отец. — Знаешь, когда этот катер летел на нас, удивительно многое вспомнилось… — Вот так у них, у Ледниковых, принято отделываться шутками в самые неподходящие для этого моменты.

— Так вот, — уже серьезно продолжил отец. — Вспомнилось мне, что у Хакима тогда был молодой подручный, которому он доверял.

— Сдается мне, доверял чрезмерно.

— Вот именно. Ходили упорные слухи, что Хакима убрали с помощью близкого к нему человека.

— Думаешь, искать надо тут?

— Если других идей нет, надо отрабатывать ту, что пришла в голову. Даже если она неверна, что-то может возникнуть по ходу дела.

— Вполне может быть. Но вам лучше все-таки уехать. Не дай бог, мать догадается, что это было покушение, хоть и показательное…

— Да знаю я, знаю.

Глава 16

Parte del leon

Часть для льва (львиная доля)

Оставшись в одиночестве, Константин Кириллович попытался привести свои мысли в порядок. Однако ему пришлось признаться себе, что утреннее приключение произвело на него сильное впечатление. Смерти он никогда не боялся, обходясь незатейливым афоризмом, что пока мы живы, смерти нет, а когда она есть, нет уже нас… Что-то в этом роде. Думал, когда приходилось почему-либо размышлять на сей счет, только о том, как его смерть скажется на близких. Вот и теперь подумать об отъезде нужно было не из-за страха за себя. Не приведи Господь, если что-то случится с женой… Или с ним, но на ее глазах!

Сын был прав — старых знакомых с «предъявами» в Испании оказалось с избытком. И хотя времени с тех пор, как он оставил службу, прошло немало, среди них были персонажи, для злобы которых срока давности не существовало.

Он не любил вспоминать последние годы службы, которые пришлись на лихие девяностые, но сегодня под влиянием пережитого утром избавиться от нахлынувших воспоминаний не удавалось. Они всплывали в сознании беспорядочно, никак не связанные друг с другом…

Криминал всего постсоветского пространства открыл тогда для себя Испанию. И дело было не только в роскошных пляжах, шикарных виллах, девушках в бикини, финиках с оливками и прекрасном вине. В Испании обнаружились замечательные возможности для надежного вложения и отмывания «грязных денег». Многие местные банки, особенно мелкие, долгое время были весьма неразборчивы в клиентах, не требовали никаких деклараций, подтверждений легальности доходов. В результате в некоторых курортных поселках возникли целые улицы с обитателями весьма подозрительной наружности и весьма специфического поведения. Дома, машины, яхты — все у них было самое дорогое и роскошное. Ну и соответствующие манеры.

Как-то около тридцати таких новопоселенцев провели встречу на огромной яхте, специально арендованной для этого мероприятия. У испанской полиции, которой российские органы сообщили, что готовится самая натуральная встреча воров в законе, только на испанской территории, оказались на руках свидетельства и документы, из которых следовало, что новопоселенцы делили сферы влияния в Средиземноморье и заключали соглашения, кому что принадлежит. Вечером они развлекались с четырьмя десятками девиц, которых им доставили на сей раз с Украины и из Молдавии. Когда полученные сведения просочились в прессу, скорые на язык газетчики прозвали мероприятие «Ялтинской конференцией» по аналогии со встречей Сталина, Черчилля и Рузвельта, деливших послевоенный мир.

Регулярно побережье облетал слух о каком-то особом чудачестве этих людей. Так, не получив официального разрешения устроить у себя на вилле фейерверк, один из новых сеньоров, державший в Москве оптовые рынки, снял зал в самом шикарном отеле только для того, чтобы во дворе отеля все-таки посмотреть на фейерверк. Наутро его телохранитель явился платить по счетам, в руках у него был мятый пластиковый пакет с пачками денег.

Время от времени приезжие по старой привычке выясняли отношения, оставляя на улицах трупы. Полиция реагировала вяло — ведь разбирались пока между собой. Поначалу основным промыслом новопоселенцев в Испании была поставка проституток с постсоветского пространства, которых беспощадно обирали. Затем последовало неизбежное — наркотики, контрабанда, вымогательство, подкуп должностных лиц и отмывание преступных доходов. В общем, список известный.

Бандиты помельче не брезговали и добычей не столь солидной. Полиция как-то задержала группу граждан, которая занимались похищениями своих соотечественников, живущих и работающих в Испании. Похищали, а потом под пытками вымогали деньги. Преступники проживали большей частью в курортном городе Торревьеха, который порой называют криминальной столицей Испании. В компьютерах задержанных обнаружилась информация о десятках состоятельных соотечественников, об их доходах, адресах, семейном положении, членах семьи. То есть работали основательно.

А еще превращали российских граждан фактически в рабов на местных плантациях. Традиционно сбор цитрусовых, который длится с конца ноября до самого марта, был здесь делом потомственных бригад из Марокко и сельских регионов Испании. Однако в последние годы согласных на изнуряющую работу в поле становилось все меньше и меньше. Новопоселенцы предложили фермерам свои услуги в поставке бессловесной и бесправной рабочей силы с постсоветского пространства.

Механизм обращения в рабство оказался безумно прост, но работал бесперебойно. В провинциальном российском или украинском городе объявлялась контора, которая приглашала нуждающихся сограждан на полевые сезонные работы под синим испанским небом за хорошие деньги. Правда, сначала нужно заплатить самим — за поездку и оформление документов. Люди наскребают заветную тысячу долларов, занимая-перезанимая, оставляя в залог дома и квартиры. Добравшись под видом туристов до Испании, еще четыреста долларов отдают за самое дешевое жилье, а потом еще сто за воду и свет. На этом их траты не заканчиваются — то якобы надо дать взятку, то заплатить штраф за нарушение договора. В результате после адской