машине. Мне не придется ни разговаривать с ним, ни целовать его (тем более), ни выслушивать его извинения. Войду и выйду.

Я очень медленно поднималась по лестницам, хотя могла бы воспользоваться лифтом. И еще медленнее шла по коридору к его палате. Джош назвал мне номер палаты, в чем, в принципе, не было необходимости, потому что женский смех, который доносился из открытой двери, и так подсказал бы мне дорогу. Разумеется, он не сидел в одиночестве, грустно размышляя о своих проступках. Но я же сама этого хотела. Со скоростью улитки я протиснулась в дверной проем. Сердце дико колотилось в груди.

Вокруг его постели сидели четыре девушки и возбужденно с ним болтали. Одна безостановочно хлопала ресницами, глядя на него. Вторая теребила пальцами одеяло. Третья отбросила волосы за спину. Робин с собственническим видом положила обе руки ему на плечо. Меня никто не заметил, так что у меня было достаточно времени, чтобы его рассмотреть. Он стал заметно бледнее, чем обычно, и синяки под глазами еще не до конца исчезли. Но в остальном Кейден, как и прежде, выглядел сногсшибательно. Ничего другого я и не ожидала. Только волосы сильнее разлохматились, а пальцы нервно выводили круги на одеяле. Во всяком случае, он уже сидел прямо. Футболка обтягивала грудь, а под ней виднелись бинты. Для того кто пару дней назад сражался со смертью и фактически проиграл этот бой, Кейден выглядел потрясающе. Мне даже думать об этом нельзя! Я облизала пересохшие губы. Знала ведь, что один его вид так на меня подействует. Еще одна причина, почему умнее было бы его не навещать.

Я кашлянула, и он поднял голову. Зеленые глаза засветились, и мое глупое сердце помчалось галопом от того, какая радость и вместе с тем облегчение отразились у него на лице.

– Ты пришла, – сказал Кейден, как будто мы находились в комнате одни.

Четверо болтушек замолчали. Робин встала, но я ее проигнорировала. Ее это, конечно, не остановило.

– Что тебе здесь нужно? – зашипела она. – Ему нельзя волноваться. Если ты не уйдешь, я позову врача.

– Он уже тут, – раздался рядом со мной голос Шона. Он мимолетно погладил меня по руке, и я с благодарностью ему улыбнулась. – Думаю, вы пробыли здесь уже достаточно долго. Кейдену нужно отдохнуть.

– Тогда она тоже должна уйти, – как всегда, приказным тоном заявила Робин.

– Один посетитель не повредит. – Шона этой стерве точно не запугать.

Она вернулась обратно к Кейдену, наклонилась к нему и поцеловала в губы.

– Я вернусь завтра, – промурлыкала Робин так громко, чтобы мы все услышали. – Надеюсь, скоро ты совсем выздоровеешь. – Она провела ладонью по его груди, и Кейден поморщился.

– Не надо приходить каждый день, – ответил он ей. – В этом нет необходимости.

– Мне правда не трудно, уверена, тебе нужно немного отвлечься. – Она вновь бросила на меня злобный взгляд.

– Я тебе не соперница, – сказала я. – Можешь меня не бояться.

Робин жеманно откинула волосы назад.

– Я боюсь не тебя, я боюсь за Кейдена. – Она положила руку ему на плечо.

– Тебе лучше уйти, Робин, – резко произнес он.

– Конечно. Как хочешь. До завтра. – Бывшая подруга прошла мимо меня, и я не сомневалась, что она бы с удовольствием силой вытащила меня из палаты.

Я по-настоящему прошла внутрь только после того, как оттуда вышла последняя из девушек и Шон закрыл за мной дверь. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова ее не открыть. Мы с Кейденом одни в комнате – это не лучшая идея.

– Привет, – произнес он и улыбнулся, как будто действительно был рад меня видеть. – Я надеялся, что ты придешь.

У меня в животе вдруг словно образовался камень, и я глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы.

– Я бы не пришла, если бы Гера не попросила отнести тебе лимонный пирог.

– Конечно, – тихо откликнулся он. – Но все равно я рад. Я скучаю по тебе.

– Что-то не верится. Ты тут отлично развлекаешься.

– Джесс, пожалуйста. – В его голосе послышалась мука. Я все еще стояла с пирогом в руках возле двери. Разозлившись на разбушевавшиеся в душе нежелательные эмоции, я подошла к нему и протянула сверток.

– Положи, пожалуйста, туда, – Кейден указал головой на тумбочку. – Я не голоден. Садись ко мне. Пожалуйста.

Он как будто изменился. Казался немного растерянным и очень усталым. У меня буквально чесались руки убрать ему прядь волос со лба.

– Это твой любимый пирог. Гера очень хотела, чтобы ты его получил. Попробуй хотя бы.

– Если ты настаиваешь. – Кейден опустил взгляд, сжал пальцы в кулак и опять разжал. Неужели он нервничал? Или у меня просто разыгралось воображение? С какой стати ему нервничать? Он достиг своей цели, пусть его при этом слегка и потрепало. Через пару недель снова станет прежним, и больше ни одна девушка не будет рядом с ним в безопасности. А меня он забудет очень быстро.

Я села на один из стульев, которые стояли вокруг его кровати, и развернула пирог. Потом отломила кусочек и подала ему. Когда кончики наших пальцев соприкоснулись, мы оба затаили дыхание. Меня охватила дрожь. Я поспешно отдернула руку. Кейден неуверенно улыбнулся. Он определенно нервничал.

– Мне нравится пирог, – произнес он через некоторое время и взял еще один кусок. – Но я бы лучше съел одно из твоих шоколадных печений. – А затем тихо добавил: – Они еще вкуснее.

– Ты их даже не пробовал, – ответила я. Этот парень меня добьет. От его измученного вида во мне пробудились все инстинкты защитницы. Здесь он не в безопасности от Агрия, и атмосфера тут не самая подходящая для выздоровления. Его место или с семьей, или со мной. Нет, мысленно одернула себя я. Точно не со мной.

Теперь Кейден печально улыбнулся.

– Попробовал один раз и с тех пор постоянно об этом думаю. – В тот раз он сначала стер шоколадные крошки с моих губ, а потом поцеловал меня. Мой взгляд опустился на его губы.

Я вскочила. Нет, нет, нет. Только не опять. Разве я ничему не научилась? Именно поэтому и не хотела сюда приходить. Нужно уйти.

– Побудь еще. Позволь мне просто объяснить, – настойчиво умолял он. – Это все, чего я прошу. – Кейден попытался поймать меня за руку, но я отпрянула. Ему нельзя ко мне прикасаться.

– Я знаю достаточно. А большего знать не хочу.

Кейден со стоном упал обратно на подушки.

– Конечно, – смирившись, произнес он. – Ничего другого я не заслужил.

Так и есть. Хорошо, что он сам это понимал. Его лицо исказилось от боли. Может, позвать Шона?