В плане ГОЭЛРО Ленин видит то звено, за которое должна быть вытянута вся цепь социалистического возрождения страны. А вот сколько следует построить станций — 20–30 (30–50?), в 10 (5?) лет, — которые доработаются до тысяч или миллионов лошадиных сил или киловатт, — все это предстоит решать специалистам на вполне научной основе.

Теперь о страшилище, именуемом «текучкой». Она берет верх там, где не хватает умения, порой решимости, для того, чтобы вникнуть в суть дел, а значит, и реально повлиять на их ход.

Вспоминая о том, как работал Владимир Ильич, Н. П. Горбунов приводит список ленинских поручений в январе — феврале 1921 года. Вот два из них:

«— Выяснить, почему коллегия Нефтеуправления дала рабочим по 8 аршин мануфактуры вместо отпущенных 30 аршин.

— Выписать из Америки, Германии и Англии литературу по тейлоризации и научной организации труда. Заняться этим вопросом».

Внимание к «мелочам» и непреходящий интерес к науке управления. Частное и общее в перечне поручений следуют одно за другим, в деятельности Владимирка Ильича это сочеталось органически. Увидеть факт таким, какой он есть, осмыслив его, подняться к обобщениям, выводам и начать действовать, изменяя само русло привычного потока, — ленинский стиль работы. Мы могли в этом уже убедиться, обращаясь к «Очередным задачам Советской власти». В самом представлении «очередные задачи» для Ленина соединялись задачи дня с перспективой десятилетий.

…Закончу эту тему еще одним отступлением — историей, давно уже меня занимавшей; решение же ее пришло неожиданно, лишь теперь, когда собрал вместе то, о чем думал прежде.

В письме к Н. К. Крупской, написанном 16 мая 1930 года, А. М. Горький рассказывает о посещении Горок: «…жил я в то время вне политики, по уши в «быту» и жаловался В. И. на засилие мелочей жизни. Говорил, между прочим, о том, что, разбирая деревянные дома на топливо, ленинградские рабочие ломают рамы, бьют стекла, зря портят кровельное железо, а у них в домах — крыши текут, окна забиты фанерой и т. д. Возмущала меня низкая оценка рабочими продуктов своего же труда. «Вы, В. И., думаете широкими планами, до вас эти мелочи не доходят». Он — промолчал, расхаживая по террасе, а я — упрекнул себя: напрасно надоедаю пустяками. А после чаю пошли мы с ним гулять, и он сказал мне: «Напрасно думаете, что я не придаю значения мелочам, да и не мелочи это — отмеченная Вами недооценка труда, нет, конечно, не мелочь: мы — бедные люди и должны понимать цену каждого полена и гроша… Но — как обвинишь рабочего за то, что он еще [не] осознал, что он уже хозяин всего, что есть? Сознание это явится — не скоро, и может явиться только у социалиста«…Говорил он на эту тему весьма долго, и я был изумлен тем, как много он видит «мелочей» и как поразительно просто мысль его восходит от ничтожных бытовых явлений к широчайшим обобщениям. Эта его способность, поразительно тонко разработанная, всегда изумляла меня…»

Ленин говорит о сознании социалиста, которое может прийти к рабочему лишь вместе с чувством хозяина всего, что есть в его стране, и мысли эти очень близки к тому, о чем пишет Владимир Ильич в «Великом почине». Эта работа словно продолжает беседу в Горках: коммунистические субботники необыкновенно ценны как фактическое начало коммунизма, который начинается там, где проявляется забота рядовых рабочих об увеличении производительности труда, об интересах общества в целом.

Беседа в Горках носила теоретический характер. Но вот сама жизнь рождает коммунистические субботники. И теоретические рассуждения обретают практическую основу. Так и хочется одно подверстать к другому!

Удивительно соблазнительно, а подверстать тем не менее нельзя. В этом и была загвоздка, это и порождало мои вопросы. Горький пишет: «Очень ярко вспомнился визит мой в Горки, летом, кажется 20-го г…». А первые субботники состоялись в мае 1919 года, и «Великий почин» датирован 28 июня того же года. Значит, все это происходило за год до беседы Ленина с Горьким, и разрушается вроде бы так удачно сооруженная конструкция.

Но отчего же тогда, разговаривая с Горьким, Владимир Ильич подчеркивает, что сознание социалиста явится у рабочих не скоро? Почему не упоминает о коммунистических субботниках, начатых еще год назад, которые как раз и служат примером рождения социалистического сознания трудящихся? А быть может, Алексей Максимович неточен в дате? Пишет же он, что был в Горках «летом, кажется, 20-го г.». Нет, специалисты не видят оснований, чтобы брать под сомнение указанное в письме время. Ответ скрыт в чем-то другом. А не во мне ли самом, в таком обыденном стремлении непременно все выстроить по идеальной прямой?

Откроем вновь «Великий почин»: коммунистические субботники — начало необыкновенной важности. Но это только начало. И подобные ростки — громадная тогда редкость… И не было необходимости для Владимира Ильича непременно упоминать коммунистические субботники, как бы противопоставляя позитивное начало тому, что беспокоило Горького. Они говорили о необозримом поле общественного сознания, которое предстояло возделать. Коммунистические субботники были лишь первыми ростками, поднявшимися на нем.

Ленин так и пишет в своей работе: «Мы должны тщательно изучать ростки нового, внимательнейшим образом относиться к ним, всячески помогать их росту и «ухаживать» за этими слабыми ростками. Неизбежно, что некоторые из них погибнут. Нельзя ручаться, что именно «коммунистические субботники» сыграют особо важную роль. Не в этом дело. Дело в поддержке всех и всяческих ростков нового, из которых жизнь отберет самые жизнеспособные. Если японский ученый, чтобы помочь людям победить сифилис, имел терпение испробовать 605 препаратов, пока он не выработал 606-ой, удовлетворяющий известным требованиям, препарат, то у тех, кто хочет решить задачу более трудную, победить капитализм, должно хватить настойчивости испробовать сотни и тысячи новых приемов, способов, средств борьбы для выработки наиболее пригодных из них».

Велико было внимание Ленина к событиям и явлениям жизни, которые свидетельствовали о рождении нового, социалистического. Ничем не скрываемой радостью по поводу того, что состоялись первые коммунистические субботники, пронизана каждая строка «Великого почина», отсюда и публицистический подъем этой блистательной работы. Вместе с тем Ленин был чрезвычайно далек от того, чтобы абсолютизировать события и даже явления, какими бы обнадеживающими и многообещающими они ни были, видеть в них рецепт для решения всех задач и панацею от всех бед.

Вспоминая о встрече с Лениным, Горький пишет: «Не знаю человека, у которого анализ и синтез работали бы так гармонично».

Репортаж из года восемнадцатого

ПРАЗДНИК

Ленин приехал из гостиницы «Националь» в Кремль и начал работать в своем кабинете. Это было