— Отведи меня на кухню, женщина. Как тебя зовут?

— Маб, миледи. Прошу вас, идите за мной.

Она повела девушку вниз по каменной лестнице.

Кухня оказалась довольно просторной. Напротив большого очага, в котором горел огонь, стоял большой дубовый стол. Над огнем висел огромный котел, откуда разносился божественный аромат.

Сисели заглянула в котел и увидела густой суп с овощами и кусками мяса.

— У тебя нет хлебных корок, Маб? — спросила она.

Маб покачала головой:

— Когда в доме никто не живет, я не пеку хлеб каждый день. Но у меня есть деревянные миски, в которые можно положить варево.

— Почему ты не подала суп? Пахнет восхитительно.

— Бетия сказала, хватит и того, что она положит на стол, — вздохнула Маб.

— Горячий ужин после долгой скачки был бы предпочтительнее, — заметила Сисели. — А другой сыр есть?

— Да, маленькая головка в кладовой. Принести его вместе с супом, миледи? — осведомилась Маб.

Сисели слегка улыбнулась и кивнула, после чего повернулась к Бетии.

— Немедленно прибери все, что валяется на полу перед высоким столом, — приказала она перед тем, как подняться наверх.

О да, у нее полно дел. Бетию придется прогнать и взять новых слуг.

— Наглая сука! — прошипела Бетия.

— Придержи язык, — осадила Маб. — Это та девушка, которой он бредил неделями. Он хочет жениться на ней, и она станет здесь хозяйкой.

— Она твердит, что не выйдет за него, — злорадно ответила Бетия.

Маб рассмеялась:

— Ха! Ты последняя дура, если этому веришь! Лэрд собирается сделать ее своей женой, и, поверь, рано или поздно так и будет. Не наживай себе врага в той, которая станет госпожой Гленгорма!

— Я не стану служить английской суке! — не унималась Бетия.

— Значит, окажешься в деревне, а твой муж, который предпочитает видеть тебя здесь, чтобы жить в мире и покое со своей старой матерью, изобьет тебя за то, что потеряла место. И откровенно говоря, я буду рада увидеть твою спину, Бетия Дуглас.

— Я нужна лэрду! Кто еще будет вести дом?

— Лэрду куда больше нужна жена, чем ты! — отрезала Маб. — Он завоюет сердце девушки. И бьюсь об заклад, ты через день-другой вернешься к мужу.

Злорадно хихикая, Маб наполнила супом деревянные миски. Взяла из кладовой головку сыра и поднялась в зал.

Лэрд поблагодарил женщину, аккуратно поставившую миски перед ним и Сисели, и слегка вскинул брови при виде головки сыра.

— Простите, милорд, — пробормотала Маб, приседая, — за то, что не подала суп, но Бетия заверила меня, будто это не обязательно.

Йен набрал супа в ложку, поднес к губам и, попробовав, широко улыбнулся:

— Пусть ты старая кляча, но, клянусь Богом, никто не умеет готовить лучше тебя! Восхитительно!

— Совершенно верно, — согласилась Сисели. — Спасибо, Маб. Надеюсь, ты всегда будешь готовить для своего хозяина. Но отныне ты должна жить по своим правилам. Никто не имеет права говорить тебе, что готовить и что подавать на стол. Это твоя кухня, и ты в ней хозяйка!

— И я разрешаю тебе делать то, что считаешь нужным, — добавил лэрд.

— Спасибо, милорд, — снова присела Маб. — И прошу вас, если можно, прислать мне на кухню помощников, милорд. Я там одна уже много месяцев, и, как вам известно, я ведь не так молода.

— Найди сама подходящих людей и приведи к леди Сисели, пусть она одобрит твой выбор.

Сисели сурово взглянула на лэрда, но Йен только пожал плечами.

— Найти хороших слуг — дело женщины, прекрасная леди. Пожалуйста, помогите мне! — попросил он почти умоляюще.

— О, так и быть, милорд, — согласилась она, наконец. — Видя позорное состояние дома, я просто не могу удержаться, чтобы не привести его в порядок. И вы вежливо меня попросили. Это трудная задача, а я люблю трудные задачи.

— Как и я, — согласился Йен, лукаво улыбаясь.

Маб тихо усмехнулась, слыша их перепалку. Да, девушка просто создана для лэрда, несмотря на то что родилась по другую сторону границы. Она не согнется под его рукой! Умеет сражаться. Умеет себя защитить!

— Завтра я приведу людей, миледи, — сказала она вслух.

— Что тут творится? — грубо спросила вернувшаяся в зал Бетия.

— Миледи берет в дом новых слуг. И поскольку ты не желаешь ладить с ней, завтра вернешься домой, к своему мужу, — сообщил лэрд.

— Милорд, я верно вам служила! — вскричала Бетия.

— Ты не способна как следует содержать дом, но я был слишком ленив, чтобы хорошенько отчитать тебя или что-то изменить. Кроме того, хозяйство — это женская обязанность. Тебе было заплачено за целый год на прошлый Михайлов день. С тех пор едва прошло два месяца, но ты можешь сохранить деньги.

Бетия швырнула на пол метлу и ушла, бормоча проклятия.

Они заплатят! О да, они заплатят за все!

Когда-то и ее похитили и привезли в Гленгорм. Она смирилась со своей участью, вышла замуж за одного из людей Дугласа и была ему верна. И не важно, что она понемногу обкрадывала хозяина. Все слуги воруют! А ведь у лэрда всего полно! Куда больше, чем нужно одному человеку! Жители деревни с радостью раскупали ворованное. Но несмотря на преданность, ее вышвырнули на дорогу, как ненужную ветошь! Она найдет способ отплатить лэрду Дугласу, даже если на это уйдут годы!

Маб подняла метлу и вымела остатки неудавшегося ужина: гнилое мясо, черствый хлеб и заплесневелый сыр.

— Сейчас принесу ведро и все соберу, — пообещала она и поспешила из зала на неожиданно окрепших ногах.

— У вас появился союзник, — тихо заметил Йен.

— Она стара, но трудолюбива и преданна. А вот Бетия — дерзкая нахалка! Я рада, что вы отослали ее. От нее и дальше будут одни неприятности. Но давайте поедим, пока суп не остыл.

После ужина лэрд попытался убедить Сисели занять его спальню, пока дымоход в комнате его матери не прочистят, но она наотрез отказалась.

— Расскажите о своей матушке, — попросила она, пытаясь занять его беседой.

— Я совсем ее не помню. Она умерла, когда рожала моего брата Фергуса. Тогда мне едва исполнился год. Она была из Стюартов. Наш отец умер два года спустя. Мне говорили, что он был благородным человеком. В целом родители были хорошими, но ничем не примечательными людьми. Тогда еще были живы наши дед и бабка по отцовской линии. Они и вырастили нас. Меня назвали в честь деда. Он научил нас драться, пить и гоняться за девками. Бабушка учила нас хорошим манерам. Меня прозвали Хитрецом, потому что я человек осторожный и вдумчивый. А деда прозвали Дугласом-распутником. И женщины обожали его за это. Даже бабушка. Ни один мужчина на свете не мог заставить женщину почувствовать себя более прекрасной и желанной, чем дед. Вам наверняка сообщат, что он умер в постели одной из наших деревенских женщин. Он довел ее до полного экстаза, заревел от собственного наслаждения и упал мертвым. Вряд ли он думал о смерти, но такой способ отправиться на тот свет наверняка бы ему понравился.