— Еще одно одолжение? — Люк насторожился. — Что ж, я вас слушаю.

— Мне несколько раз приходило в голову: единственный надежный способ отделаться от герцогини — это сделать так, чтобы замужество стало для меня невозможным. — Она боялась поднять на него глаза. — Я хочу, чтобы вы погубили мою репутацию — непоправимо. Чтобы это произошло до того, как вы исчезнете.

Люк решил, что ослышался.

— Простите, миледи, неужели вы просите меня…

— Лишить меня невинности. — Хотя внутри у нее все дрожало, она старалась говорить ровным голосом и сохранять спокойствие — словно они обсуждали одну из ее социальных реформ. — Если я лишусь невинности, Обелия не сможет никому меня навязать в качестве жены. Но мое поместье останется за мной… и я смогу осуществить все, что задумала.

Люк откашлялся и пробормотал:

— Вы, должно быть, не до конца все продумали. От вас отвернется все высшее общество. А если когда-нибудь в будущем вы захотите выйти замуж и…

— Нет, я все продумала, — перебила Перл. И тут же почувствовала, что краснеет: она вдруг поняла, что этот ее «план» не имеет ничего общего с вопросом о наследстве, то есть с Фэрборном.

— Но вы ведь должны понять…

— Мне нет никакого дела до высшего общества, — решительно заявила Перл. — Я намерена провести всю свою жизнь в Фэрборне. Я не собираюсь выходить замуж. И вряд ли захочу сделать это в будущем. Муж пытался бы навязать мне свою волю, а я бы сопротивлялась, и мы оба были бы несчастны. Мне будет гораздо легче одной.

И в одиночестве… Но об этом она сейчас не станет думать. Пока не станет. Может быть, потом, когда проведет с Люком ночь, полную страсти…

— Так вы сделаете это?

Он покачал головой:

— Простите, миледи. Я просто не могу…

Ей хотелось в отчаянии закричать… но она с невозмутимым видом поднялась со стула и протянула ему руку.

— Пойдемте, я хочу вам кое-что показать.

Он взял ее руку и встал. Не проронив ни слова, Перл отвела его в угол библиотеки. Там, справа от камина, она открыла узкую потайную дверь, замаскированную под стенную панель. Выглянув в слабо освещенный коридор для прислуги, она прислушалась. Потом увлекла Люка за собой и осторожно закрыла за собой дверь.

— Потайной ход? — удивился он.

— Не потайной, но все же не всем известный. Во многих больших домах есть такой ход — чтобы слуги могли выполнять свои обязанности, не заходя в комнаты, где бывают гости. Странно, что вы их не нашли во время вашей… э-э… работы. Идемте.

Она боялась, что Люк услышит, как гулко стучит ее сердце. Он не должен был догадаться, что она собирается сделать.

Перл повела его сначала вверх по узкой лестнице, а затем за угол и по коридору. К счастью, им не встретился никто из слуг — все они, видимо, были заняты обслуживанием гостей. В конце коридора Перл открыла еще одну дверь — дверь вела в ее собственную гостиную.

— Подождите минутку, — прошептала она. Затем заглянула в комнату и тихо позвала: — Хетти…

Горничная, сидевшая у туалетного столика, от неожиданности вздрогнула.

— Миледи! Что вы здесь делаете?

— Сбежала. — Она закрыла за собой дверь, оставив Люка в коридоре. — Ты же знаешь, я и раньше так делала. Прошу тебя, пойди и скажи герцогине, что у меня разболелась голова. Мистер ди Санто ушел, так как не захотел оставаться без меня, поэтому передай ей и его извинения.

Хетти пристально посмотрела на Перл. Потом кивнула:

— Хорошо, миледи. Но я вернусь, чтобы помочь вам раздеться.

— Не надо. Только расстегни эти крючки на спине, прежде чем уйдешь. А я лягу в постель, я ужасно устала. Встретимся утром.

Хетти расстегнула крючки и вышла через обычную дверь. Перл сразу же заперла за ней эту дверь.

«Что, если Люк догадался о моих намерениях и исчез?» — подумала она, бросившись к другой двери. Но он все еще ждал.

— Здесь нам никто не помешает, — сказала она, впуская его в комнату.

Перл все больше нервничала, и Люк, видимо, это заметил. Внимательно посмотрев на нее, он спросил:

— Вы хотели мне что-то показать?

— Да. То есть… — Помня о расстегнутом платье, она попятилась к письменному столу и нашарила на нем газету. — «Политический вестник». Вы его читаете?

По его взгляду Перл поняла, что ее поведение кажется ему странным. Но он все же подошел к столу.

— В последнее время не читаю. Вы хотите показать мне какую-то статью, напечатанную именно в этом номере?

«С чего, черт возьми, начинают, когда хотят соблазнить мужчину? — лихорадочно думала Перл. — Надо сейчас же что-нибудь предпринять, иначе он уйдет, а с ним — и мой последний шанс». Он протянул руку за газетой, но она быстро спрятала ее за спину.

— Люк, я… — Она смело взглянула ему в глаза в надежде, что он поймет то, чего она не смела выразить словами.

Вероятно, он что-то прочел в ее взгляде, потому что глаза его вспыхнули. Это придало ей храбрости, и она, уронив газету, положила руку ему на плечо.

Он накрыл ее своей рукой.

— Перл, вы не понимаете, что играете с огнем. Вы такая наивная…

Ну да, с огнем. Этот огонь сжигал ее до самых кончиков пальцев. Но она больше не колебалась. Другой рукой она дотронулась до его щеки.

— Я все понимаю. Но я хочу, чтобы вы… это сделали. Люк, пожалуйста.

Она обвила руками его шею и заглянула ему в глаза — они затуманились желанием. Но он, даже не пытаясь обнять ее, проговорил:

— Перл, вы представляете, что вы со мной делаете?

— Да. Потому что вы делаете со мной то же самое. Прошу вас, Люк, не отвергайте меня.

Тут он застонал и, сжав ее в объятиях, впился поцелуем в ее губы. Охваченная пламенем желания, Перл ответила на поцелуй. Она мечтала об этом с той минуты, как неделю назад ушла из его дома. Об этом и о многом другом. Не прерывая поцелуя, она стащила с рук перчатки и запустила пальцы в его волосы. Но он вдруг чуть отстранился. Затем, отступив на шаг, пробормотал:

— Мы не должны… Я не могу. Я никогда себе этого не прощу.

— А я не прощу вас, если вы этого не сделаете, — улыбнулась Перл, опьяненная его близостью и своей властью над ним. — Я приняла решение. Я хочу быть свободной. Так помогите же мне.

Какое-то время он колебался — Перл поняла это по его глазам. Но она уловила момент, когда он наконец сдался. Вскрикнув от радости, она бросилась к нему с поцелуями, и он обнял ее и привлек к себе.

Она прижалась к нему всем телом и стала развязывать его галстук. Потом добралась до пуговиц жилета. Перл боялась, что Люк начнет протестовать, но он, судя по всему, окончательно сдался. Обнаружив, что крючки на ее платье уже расстегнуты, он тихо рассмеялся.