- Из соседнего бокса ребят попросил, они мне помогли, - ответил я, улыбнувшись.

Яшенков в ответ ухмыльнулся и сказал:

Я с тобой тоже все берега попутал, начальство кричит, скорей, скорей, Климов уже достал. Забыл совсем, что в журналах инструктажа ты не расписался.

Сейчас опломбируем бокс, и пойдем на ПТК, там, в журнале распишешься.

Когда старшина закрыл бокс на замок и сделал оттиск печати на пластилиновой пломбе я, на всякий случай его предупредил:

-Товарищ старшина, мне старший сержант Иванов, обещал голову оторвать, если у него что-нибудь пропадет. На всякий случай, взгляните, у меня при себе ничего нет.

Старшина ухмыльнулся.

-В свидетели берешь. Так может, ты за это время пол бокса в кустах распихал, воон там, у забора. Не ты первый, между прочим. Может, пойдем, глянем? - И решительно направился в сторону забора.

Я последовал за ним.

Яшенков сунул руку между веток... и вытащил оттуда пару гаечных ключей.

-Хе-хе, не ты ли Сапаров их туда засунул? - ехидно улыбаясь, спросил он.

Я улыбнулся не менее ехидно:

-А вы, товарищ старшина, отпечатки пальцев снимите. Работал то я без рукавиц, мне их как-то забыли выдать.

-Слушай, а это идея, - воодушевился старшина. - У всех, на хер, рукавицы отберу, и все что найду эксперта вызову и проверю. А то пи..дят все, что плохо лежит.

После отбоя ко мне подошел озабоченный Синицын.

-Сапаров, я за тебя пи... лей огребать не собираюсь. Быстро в каптерку, забери п и ко быстро ко мне.

-Товарищ сержант, а в чем деле.

-Я бл.. тебе что сказал? Мухой бл... лети.- заорал Синицын. Под левым глазом у него желтел старый синяк.

Я пожал плечами и отправился в каптерку. Пузенко там не было. За столом сидел каптенармус, ефрейтор Витя Малышев и пилил старые зубные щетки. Я уже знал, что его любимое занятие делать маленькие финки, с лезвием 4-5 сантиметров и с наборными ручками. Получались они у него одно загляденье.

- Он бросил на меня хмурый взгляд и спросил;

-Какого х.. надо.

-Синицын приказал п взять.

-О бл...! Я и забыл.

Малышев залез на табуретку, и с верхней полки достал аккуратно сложенную форму.

Взяв п я вернулся обратно.

Там меня дожидался еще и Мицкунас.

Сердце тревожно екнуло. Сейчас начнутся разборки. Но тут последовала команда:

-Давай сынок переодевайся.

Я надел форму, сапоги и после чего меня начали разглядывать, как невесту на выданье.

-Ну, как пойдет? - спросил Мицкунас у появившегося Пузенко. Тот обошел вокруг меня склонил голову набок, прищурился, и затем оценил:

- В общем, неплохо, но левый погон надо пришить ближе к воротнику на четыре миллиметра.

Левая петлица криво пришита, тоже отпороть и перешить. Так, комсомольский значок, надо переколоть вот сюда. И последнее, сынок, возьмешь утюг тряпку, отпаришь форму, и повесишь на вешалку. Пилотку я завтра найду другую. Приступай время пошло. Да, если спалишь п, лучше сразу вешайся,.

-Что это было? - спросил я у Синицына, когда деды скрылись в каптерке.

-Вот завтра встретишься с подполковником Климовым и поймешь, что это было, - злорадно сообщил сержант, - Папа Клим тебя научит Родину любить. Сейчас слушай, завтра на зарядку не идешь, вместе с дежурным по роте двигаешь в столовую, завтракаешь, летишь сюда, переодеваешься и в парк за машиной. Там тебе скажут, куда и что, все понял?

-А что вы так все дергаетесь, как будто вам самим завтра Климова возить? - спросил я.

Мне что-то стало не по себе, загадочный подполковник начал меня пугать.

Синицын усмехнулся.

-Все боятся папу Клима, Если завтра он найдет к чему придраться, сразу отправит тебя обратно, позвонит Ахрамееву, и мы ночью отправимся строевым шагом хоронить окурки, или побежим три километра в противогазах, а литер Гаврилов будет бежать рядом и проверять, не вытащил ли кто-нибудь клапан из него. Щетку и гуталин не забудь в машину положить,

А сейчас двигай, перешивай погоны и петлицы и отпаривай форму.

Утром восемнадцатого мая я подъехал к подъезду N2 ДОСа, там уже нетерпеливо топтался невысокий, полный подполковник.

Увидев меня, он демонстративно взглянул на часы, лежавшие у него на ладони, после чего закрыл крышку и убрал их в карман.

Я выскочил из машины и хотел, было, рапортовать, но не успел.

-Смиррна,- скомандовал толстяк. Я вытянулся, боясь лишний раз вздохнуть.

Климов. нахмурив брови, задумчиво обошел вокруг меня.

Затем, подойдя вплотную, подергал за пряжку поясного ремня. Та, начищенная с утра, сверкала под лучами утреннего солнца, точно также сверкали яловые сапоги.

-Вольно!- скомандовал офицер. - Умеют ведь, чертяки, когда захотят, - сказал он в никуда.

Я ощутимо расслабился. Но это был еще не конец.

Климов подошел к машине. С невозмутимым лицом поглядел на свежевыкрашенные колеса с белыми ободками.

-Открой капот! - приказал он, извлекая из кармана белый платок.

Я быстро выполнил приказ и вновь встал по стойке "Вольно".

Подполковник провел платком по головке блока цилиндров. После чего удивленно начал разглядывать, оставшуюся белой, материю.

Ткнув еще в паре мест, он приказал закрыть капот, и опустить задний борт. После того, как с надеждой заглянув туда, не нашел к чему придраться, он скомандовал мне.

-Садись в машину, едем в комендатуру, надеюсь, адрес знаешь?

-Так точно, товарищ подполковник, знаю, - браво доложил я и, усевшись за руль, завел двигатель. В голове царило полное уныние.

-Это что, он так каждый день меня проверять будет! - билась в мозгах единственная мысль. - Я же чокнусь от такого контроля.

Утешало одно, мой предшественник Вася Грищенко ведь как-то дослужил до дембеля.

Я уже хотел нажать на газ, когда Климов сообщил:

-Еще минуту погоди.

Через эту минуту дверь подъезда распахнулась и оттуда выбежала симпатичная, немного полная, девушка. В руках у нее был портфель.

Она открыла заднюю дверь и, усевшись на сиденье, поздоровалась со мной.

В животе ощутимо похолодело. Эту девицу я знал. Последние полгода она частенько заходила в бар в компании подружек и беззастенчиво клеила меня.

Она ничего больше не сказала, но пока мы ехали до университета, куда ее приказал отвезти отец, в зеркале я видел ее довольное лицо.

Пока мы ехали до комендатуры, я успел придти в себя и размышлял, чем для меня может грозить такое знакомство. И пришел к выводу, что пока особо ничем.