– За что тебе деньги платят? – не сдержался Шамиль.

Учитель опустил голову.

«Если бы была уверенность, – подумал он, – в том, что я смогу воспользоваться этими деньгами…»

– Еще один провал, – предупредил его Басаев, – и тебя будет судить шариатский суд.

– Горец вышел на связь, – сказал заглянувший в помещение боевик. – Он у наших людей в Дагестане. Правда, все остальные, – он посмотрел на араба, – погибли. И людей Барса из Грузии задержали.

– Значит, им известно о деньгах, – процедил Басаев. – Деньги, нужны деньги. Продавцы будут ждать еще три дня. ПЗРК, гранатометы, гранаты и питание. Правда, армейцы берут немало, но слава Аллаху, – он огладил бороду, – и Ваххабу – Горец должен доставить деньги.

– Пошлите людей встретить его, – сказал араб.

– Горец сообщил, – решился вмешаться боевик, – что денег ему передали миллион.

– Должно быть три! – Араб вскочил.

– Надо выходить на грузинскую службу безопасности, – сказал полковник ФСБ. – Пусть хотя бы возьмут Тамару и Гиви. Как фамилии? – посмотрел он на старшего лейтенанта ФСБ.

– Сейчас… – Тот открыл папку.

– Хотя это сейчас не важно, – отмахнулся полковник. – А вот как наши грузинские коллеги отреагируют?.. Когда касается нас, мы пожалуйста, а они не всегда идут нам навстречу. Абхазия стоит между Грузией и Россией. Сейчас, когда железнодорожное сообщение появилось и теплоход абхазский в Сочи приходил, представляю, каких трудов будет хотя бы добиться задержания этих…

– Если бы Грузия сотрудничала с нами, – сказал капитан ФСБ, – давно бы с этими ваххабитами покончили. Как вы, Павел Антонович, относитесь к тому, что Буданову…

– Отставить! – резко оборвал его полковник. – Не всегда стоит высказывать свое мнение.

– А виноват ли он? – спросил капитан.

– Отставить! – крикнул полковник. – Работать надо, а не уподобляться базарным торговкам.

– Куда Горец подевался? – вздохнул старший лейтенант.

– Упустили мы его, – сказал полковник. – Ведь была информация, что организация «Братья мусульмане» передаст Абу Хабибу, заменившему Хаттаба, три миллиона долларов. Мы ведь и мысли не допускали, что такую сумму понесут в рюкзаке. В последнее время даже караванов с оружием не было, и вдруг… – Он выматерился.

– Эльхаджиев начал давать показания, – сказал капитан. – Он, сука, в Афганистане проходил подготовку, и кличка у него Афган. Сестра его в Тушине себя взорвала. Паскуды! Сам бы надел пояс шахида и рванул – что же ты, сука, сестру посылаешь?

– Отставить, – усмехнулся полковник. – Сейчас он живой нужен. Много знает Афган этот. Может, и Басаева прихватим. Если Шамиля убить, все у них там кувырком пойдет. И так между собой грызутся, а без Басаева наверняка междоусобица начнется. Там сейчас одни отморозки остались, кому терять нечего, к тому же знают, что, кроме пули или камеры для пожизненно заключенных, ничего им не светит. Наемники тоже прекрасно понимают, что им рассчитывать на снисхождение не приходится. И из Чечни не уйти, и на мягкий приговор надеяться нельзя. Можно, конечно, было провести широкомасштабную операцию и прочистить всю территорию, но сколько людей для нее надо, а во-вторых, и мирное население пострадает. Ведь ваххабиты ими прикрываются. Взять бы тех, кто под видом солдат девушек насилует… Лично бы их расстрелял!..

– Еле ушел, – допив кувшин молока, выдохнул Горец. – Хорошо, отвлекли федералов. А то бы…

– Слушай, Руслан, – сказал сидевший у окна Джамал. – Не подумай ничего, но я не могу больше. Патимат моя уже…

– Все, – кивнул Горец и поднял руки над головой. – Больше тебя беспокоить не будут. В последний раз, все. Уйду тихо, и все будет нормально. Больше тебя не побеспокоят. – Он посмотрел на заглянувшую в комнату женщину и рассмеялся. – Но хоть покормить в последний раз можете? – Достав рюкзак, развязал горловину и вытащил пачку стодолларовых купюр. – Это вам. Много – потому что в данном случае ваша помощь неоценима, к тому же в последний раз. Только особенно не сорите. А кассеты с твоими подвигами над пленными, – улыбаясь, посмотрел он на хозяина, – мы уничтожим. Можешь быть на этот счет совершенно спокоен. Мы не шантажируем никого. Не хочешь с нами, живи как хочешь. Конечно, если предашь – уничтожим всю семью.

– Да ты что! – замахал руками Джамал.

– Я понимаю – поехала ты, – говорил Гиви. – Но почему Осетин отправил с тобой меня? Боевик из меня никакой, годы не те. А он категорически приказал мне ехать с тобой в Москву. Зачем?..

– Значит, надо, – покачала головой Тамара. – Мы отдадим деньги и на некоторое время останемся в России. Надеюсь, ты не против? – посмотрела она на Турка.

– Я в России учился десять лет назад. Как раз перед тем, как республики начали делиться на государства. И с удовольствием посмотрю, как живут там сейчас.

– Неужели ты не понимаешь, – спросил его Гиви, – что в Россию мы едем не просто так? Нам придется остаться там, а с нашими документами…

– Документы у нас будут новые, – улыбнулась Тамара, – успокойся. Осетин сказал, что людей Барса взяли на границе, а нам надо уезжать.

– Да я это понял, – недовольно проговорил Гиви. – Но почему в Россию? Ведь…

– Отдадим деньги, – вздохнула Тамара, – и переждем некоторое время. Потом так же через Таджикистан уедем из России и улетим…

– Боюсь, нас возьмут на границе России и Таджикистана, – перебил Гиви.

– Завтра мы будем в Москве, – засмеялась Тамара.

* * *

– Неплохо, – положив пачку долларов в дипломат, кивнул Барс. – Я с ними только потому, что можно заработать. Неплохо, – повторил он, закрыл крышку и, вздрогнув, повалился лицом вперед. Из пробитого пулей затылка, окрашивая воротник белой рубашки, потекла кровь.

– Барс, – в комнату вошел Казбек, – ты чего?

И пошатнулся. Коснувшись спиной стены, упал. На стене остался кровавый мазок. Из-за бархатной тяжелой шторы выскользнул человек. Рукой в перчатке положил на письменный стол пистолет с глушителем. Подошел к лежащему на животе Барсу и поднял дипломат.

Ярославль

– Да ты что, твою мать, делаешь?! – заорал в переговорное устройство Лобынов. Сдернув с головы шлем, бросил на землю. – Я тебя! – Самолет, словно пытаясь срезать верхушки деревьев, летел над лесополосой. – Да поднимайся! – словно надеясь, что пилот услышит его вопль, заорал Палыч.

Самолет, поднявшись, избежал столкновения с березой, которая была выше других деревьев.

– Твою мать! – выдохнул Палыч.

Побледневший Ромов молчал.

– Послушайте, Игорь Петрович, – усмехнулся стоявший рядом с ними Вячеслав. – И вы, Петр Павлович, – кивнул он Лобынову, – мы учимся у вас летать так, как нам надо. Если у вас есть вопросы, позвоните Семену Борисовичу, и он вам все объяснит.