Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ментальное пробуждение: литература, философия, искусства. Мы уже упоминали о новом мощном импульсе к открытию древнегреческих рукописей, спрятанных в монастырских библиотеках, погребенных под слоем пыли и забытых на многие столетия. Внимательное прочтение множества древних текстов способствовало разрушению некоторых основ церковной догматики. Часть гуманистов считала христианский миф просто полезным нравоучением для необразованной массы. Другие видели ценность как греческой философии, так и христианской теологии, и искали путей примирить их. Уже отмечалось, что Третий Луч Интеллектуальной Активности усиливает способность рассуждать. И разум получил простор. С другой стороны, христианство было и остается многоуровневым. На одном уровне оно представляет собой эмоциональную преданность и веру. На другом уровне находятся сложные и часто искажающие суть рассуждения теологии (сочинения схоластов могут служить примером). На следующем уровне мы видим мистика, ищущего приблизиться к Видению, которое намного превосходит разум. Способность к рассуждению, как и 3-й Луч вообще, тесно связана с общением. Гуманисты вновь разожгли интерес к риторике, грамматике, письму, языкам, а также к праву, медицине, истории и философии. Разум помог освободить медицину от религии и суеверий. Эпидемия чумы вовсе не обязательно была божьим проклятием человечества за грехи и безнравственность. Шел поиск иных причинно-следственных связей. Леонардо, как мы увидим ниже, сердцем и душой откликнулся на новый импульс.
Великий швейцарец Филипп Аурелиус Парацельс (1493–1541). Его можно считать и человеком эпохи Возрождения, и чем-то бо́льшим. Он предлагал учиться путем практических наблюдений, развил технику ампутации, антисептики (предотвращающую распад и гниение тканей), занимался гомеопатией, исследовал терапевтическое влияние банных процедур. И это лишь несколько областей его интересов. Он поставил под сомнение большинство медицинских методов своего времени. Вместо слепого следования традиционным способам лечения он внедрил практическое наблюдение и эмпирические методы. Он также изучал алхимию (одну из предвестниц современной химии), астрологию и траволечение. После того как его отвергли ортодоксальные медики в Базеле, он много путешествовал, объездив Испанию, Португалию, Россию, Польшу, Скандинавию, побывал в Константинополе и в Крыму. Парацельс был связан с протестантскими сектами Реформации (анабаптистами, Братьями свободного духа). Его чуть не казнили в Зальцбурге за помощь восставшим крестьянам.
Перволучевой импульс и централизованное управление. Как раз перед рождением Леонардо и началом высокого Ренессанса начались серьезные перемены. Итальянские крестьяне были фермерами-арендаторами, имеющими некоторые права при выборе местных деревенских старшин и уже не являющимися крепостными владельца земли. Феодальная земельная аристократия была побеждена развивающимся, могущественным и богатым средним классом процветающих городов-государств и прилегающих к ним областей. Это произошло в Милане, Флоренции, Неаполе, Риме и Венеции. Право голоса получили те, кто имел достаточно большие возможности процветания, чтобы объединяться в гильдии — банкиры, торговцы, профессионалы (врачи, профессора, мастера-ремесленники, архитекторы и т. д.) и прочие искусные работники. Иногда пытались объединиться и неквалифицированные рабочие (например, текстильщики), но им не удавалось отстоять те выгоды, которых они добивались.
Интересно отметить, что с импульсом Первого Луча в 1400 и 1425 гг. откликнувшиеся на него правительства двинулись не в направлении укрепления-расширения демократического правления, а скорее в направлении сильной централизованной власти. Богатые и политически амбициозные семьи в городах-государствах боролись за контроль — во Флоренции к власти пришли Медичи, в Милане — Сфорца. Демократия не была упразднена полностью, имелись своего рода конституции (которые часто менялись), некоторым весом и правом голоса обладали члены гильдий, имелся и административный аппарат (синьория или муниципальный совет). Однако за сценой правящая семья всегда удерживала полный контроль, и каждый об этом знал. В попытках свергнуть ту или иную семью недостатка не было, но эти попытки были обычно связаны не с разочарованием народа, а с политическими амбициями другой семьи.
В тот период динамичного роста на первый план выходили очень способные правители. Одни из них были совершенно беспринципны в своем стремлении к власти (такие как Цезарь Борджиа во время его возвращения в Папское государство при его отце, папе Александре VI). Другие обладали замечательными деловыми качествами, поддерживали искусства, были хорошими государственниками, использующими свои богатства на благо сообщества (такие как Лоренцо Медичи во Флоренции). Где-то посредине между этими полюсами находились такие деятели, как Лодовико Сфорца в Милане. Леонардо служил и работал в разное время у этих трех государей.
Идея объединенной Италии вырисовывалась в то время все отчетливее. Сильные централизованные города-государства начали осознавать, что их будущее зависит от взаимовыгодных союзов. Испания, Франция, Австрия, Турция легко вторгались в Италию, поскольку границы медленно развивающейся нации не были четко определены. Зарождающаяся национальная идея объединения разрозненных маленьких государств (в Италии и Германии) становилась политической основой для действия. Сила Италии заключалась в ее культуре, великих произведениях искусства, торговле и банках, а также в политической власти римско-католической церкви. (В итоге возникшее единое национальное государство Италия имеет 6-й Луч души и 4-й Луч личности. Итальянцы терпимо относились к коррупции в церкви, поскольку знали, что за ней стоит истинное духовное усилие, и появление настоящих святых доказывало это. 4-й Луч личности Италии дал миру невиданное искусство, красоту, творчество. Это выразилось в музыке, опере, архитектуре, живописи и скульптуре, поэзии, драме, ремеслах и т. д.)
Папская власть в эпоху Возрождения ослабевала. Возникающим национальным государствам не нравилось вмешательство папы в их дела. Слишком много коррумпированных пап, засилье инквизиции, их крайняя алчность — все это отталкивало и требовало появления самостоятельной опоры в духовно-моральных вопросах. Границы сдвигались, Франция, Испания,