вполне можете быть. Пока из всех вы лучший подозреваемый: у вас есть сильный мотив. А убийство могли и заказать.

— Зачем бы я тогда перед вами комедию ломал? — невежливо спросил незнакомец.

— Чтобы я рассказала о ваших поисках убийцы в полиции. Это, кстати, умно.

— Угу. Я вообще умный. Результат моей поездки в Вену это блестяще доказывает. Папа будет доволен.

— А чего хочет ваш папа? Инна Львовна сказала, что он угрожал Михаилу…

— Мой папа? — изумился незнакомец. — Бред. Они поругались, это да. Из-за денег. Но чтобы папа угрожал. Зачем?

— Затем, что хотел купить звезду по дешевке.

— Это мать Михаила вам сказала? Ну если два миллиона долларов за каждую звезду — это по дешевке…

— Постойте. Что значит — за каждую? — изумилась я.

— Их же у Михаила было пять, — в свою очередь удивился незнакомец. И, заметив мою оторопь, хмыкнул: — Похоже, он рассказывает маме далеко не все.

— Странная какая-то история, — протянула я.

— И преступление дурацкое! — поддакнул незнакомец.

— Тут не соглашусь. Жанна убита, заколка пропала, убийца не найден. Вы были нашей последней надеждой…

— А вы — моей, — вздохнул незнакомец. — Может, и правда не так это и глупо. Все были заняты цветами. Даже я смотрел, как миллионеры их дерут…

И вдруг улыбнулся:

— Меня Денис зовут. А вас, я знаю, Елена.

— Откуда вы все знаете? — удивилась я.

— В промежутках между нападениями на женщин я занимаюсь компьютерами. Торговля на биржах, написание кодов… В виртуальном мире я ас. Не то что…

Он иронично кивнул на свою сумку.

— Извините, что мы встретились с вами так… Я бы с удовольствием пригласил вас на рюмочку чего-нибудь горячительного. Но увы. Пойду звонить папе.

— Он все еще думает купить у Михаила оставшиеся звезды? — спросила я, чувствуя, что во мне просыпается Машкин азарт.

— Папа со мной это не обсуждает, — суховато ответил Денис. — Мы занимаемся каждый своим делом. В Вене, поскольку сделка очень серьезная, я согласился ему помочь…

— Но если вам нужно было лишь узнать про подделку, зачем же вы за бешеные деньги пошли на этот концерт?

Я еще говорила, а у самой по животу пробежал ледяной холодок. Нехороший это был вопрос. Для пустой подворотни.

Мне показалось, лицо Дениса посуровело.

— Отец просил сфотографировать украшение на Жанне. Чтобы сличить с тем, которое ему приносил Михаил. Зачем, не знаю. Антиквары очень подозрительны.

— Поняла. Так я пойду? — тихо спросила я, отступая к двери.

Денис секунду помедлил. Потом опять улыбнулся:

— Конечно. Мне тоже надо идти. И еще раз простите. Я не хотел вас пугать.

— Ничего-ничего, — затараторила я. — Было даже интересно. За врача-убийцу меня еще никто не принимал…

И выскользнула из подворотни в переулок. Там громко галдела компания нетрезвых темнокожих подростков. Они очень удивились, когда я бросилась к ним как к родным. И не отставала, пока не вышла вслед за их стайкой на оживленную улицу.

Брейгеля мне уже не хотелось. Хотелось «Джека Дэниелса». Полный стакан.

Кому выгодно

— Вот это поворот! — Машка была впечатлена моими успехами в роли доктора Ватсона.

Мы встретились вечером, хотя названивать подруге я начала сразу же. Но на конгрессе Машка как абонент была недоступна.

Вместо виски я выпила прямо на улице две кружки горячего кисловатого глювайна. Заела страх брызжущей соком сосиской и бутербродом с мягким, как масло, салом со специями. Потом поняла, что к такой еде нужен грушевый шнапс…

Короче, на встречу в кафе, назначенную Машкой, я пришла тепленькой.

Оказалось, подруга тоже не теряла время зря: на сборище отечественных пищевиков она напилась французского коньяка с русской икрой. И между заседаниями позвонила в Москву одному своему другу — не будем называть, где он работает, — с просьбой пробить по базам участников нашей незабываемой поездки.

Выяснилось интересное: у Михаила действительно есть какая-то небольшая фирма. Но, судя по налоговым декларациям, большого дохода она не приносит. Инна Львовна уже два года как пенсионерка и внештатно преподает промышленный дизайн в одном из московских вузов. При этом Михаил ездит на «Мерседесе» и на «Ауди» — по крайней мере, на него зарегистрированы обе эти машины. Живет в элитном комплексе в тихом центре Москвы, а мама — в большой квартире на Соколе, очевидно, подаренной сыном.

— Точно, биткоины майнит, — сделала вывод Машка.

Хотя вообще-то источники невидимого богатства в нашей стране могут бить из самых неожиданных мест.

Сейчас подруга потягивала коктейль — как по мне, он был уже лишним. И пыталась рассуждать логически:

— Выходит, наш добрый мальчик Миша спрятал от мамы оставшиеся четыре звезды. Никому ничего не сказал. И надеется тихонечко их продать… Оп-па!

Последнее восклицание Машка издала так громко, что на нас обернулась парочка обнимающихся хипстеров.

— Ты поняла?! — оглянувшись, азартно зашипела она мне прямо в ухо. — Ищи, кому выгодно! А кому выгоден скандал на весь мир с неожиданно найденной звездой Сиси? Тому, кто хочет продать остальные звезды!

— Михаилу? — ахнула я.

— Пойдем! — решительно поднялась подруга с деревянной скамьи.

— Куда?

— К неудавшемуся жениху, конечно. Посмотрим, насколько сильно он скорбит.

Только коварно объединившиеся глювайн, пунш и коктейль объясняют то, что я тут же подскочила и безропотно зашагала за Машкой к нашему отелю — он был буквально в двух шагах.

Уже у самой двери я малодушно понадеялась, что в номере никого нет.

Но Михаил сразу же нам открыл. И замер в дверном проеме.

Судя по виду, он и правда скорбел.

Лицо бледно-зеленое. Глаза красные — то ли от слез, то ли от выпитого накануне, — и какие-то замученные.

— Здравствуйте, девочки, — сказал он вяло, не приглашая нас пройти.

— Миша, нам очень жаль. Приносим соболезнования, — начала Машка. — К тебе можно?

— Спасибо, но… Извините… Я сейчас не очень готов разговаривать. — Если Михаил и изображал несчастного, то делал это талантливо.

— А придется, — жестко сказала Машка. — На Лену сегодня напали на улице. И нападавший вас знает. Может, мы все-таки поговорим об этом не в коридоре?

Михаил отступил и сделал приглашающий жест. Лицо у него было растерянным.

— Лена, кто на вас напал?

— Денис. Он сын того коллекционера, который охотится за звездой.

— Откуда вы знаете про коллекционера? А, да. Мама разболтала. Просил же… Вы не пострадали? — заботливо заглянул он мне в лицо.

«Гораздо меньше, чем Жанна», — зло подумала я. И отрицательно мотнула головой.

— Чего он хотел?

— Чтобы я отдала звезду.

— Что-о?

— Он думал, это мы с Машей…

— Господи! — трагически выдохнул Михаил, но так и не предложил нам сесть на роскошные розовые кресла «из дворца». — Хотел как лучше. А получается, впутал вас