Лори видела, как горе вновь сковывает Розмари, несмотря на все прошедшие годы. Она хорошо знала, что это горе так никогда и не исчезнет полностью.

– Давайте вернемся к Фрэнку Паркеру. Вам не показалось странным, что он захотел встретиться с вашей дочерью вечером? – мягко спросила Лори.

– Нет. Правда, она не сказала, что пойдет к нему домой. И я думала, что на прослушивании будет ее агент. Поверьте мне, если бы я могла повернуть время вспять, то запретила бы ей и думать об этом прослушивании.

– Почему? Потому что вы думаете, что Фрэнк Паркер – один из виновных в смерти вашей дочери?

Розмари посмотрела на свои опущенные руки и отрицательно покачала головой.

– Нет, не поэтому. Я бы запретила ей ехать вечером на Голливудские холмы – тогда бы она осталась в кампусе, где лучше ориентировалась. И на ней не было бы этих серебряных туфель, в которых она не могла бежать. И самое последнее – если бы даже ей не удалось спастись, ее никто не назвал бы Золушкой, как будто моя дочь была дурочкой, пытавшейся залучить принца на одну ночь. Это ее прозвище и голливудский антураж не превратились бы во всеобщее умопомрачение.

– Какое умопомрачение, Розмари?

Миссис Демпси замолчала и сжала губы. Было видно, что она тщательно подбирает слова. Когда женщина заговорила вновь, то весь страх, который она испытывала перед камерой, исчез. Она смотрела прямо в объектив, как хорошо обученная телезвезда.

– Умопомрачение, которое всех отвлекло от истины, а она состоит в том, что самый опасный человек в жизни Сьюзан был совсем рядом с нею – ее друг Кит Ратнер. Он был обманщиком и лгуном, и он знал, что моя Сьюзан бывала в местах, о которых он мог только мечтать. Я умру с верой в то, что именно он убил мою девочку.

На следующее утро Лори вылезла из машины перед домом Николь Меллинг. На этой стороне Залива было по меньшей мере на десять градусов холоднее, чем в центре Сан-Франциско, откуда они выехали полчаса назад.

Осмотревшись Джерри присвистнул.

– Я подумаю, стоит ли возвращаться в Нью-Йорк.

Дом располагался на гребне холма над городом, на самом краю Сорич-Ранч-парк. Они смотрели через Росс-Вэлли на две горы вдали, чья зелень нарушалась только яркими пятнами цветущего кизила.

Лори услышала, как открылась задняя дверь фургона, и смотрела, как из него выбирается Грейс, одетая в обтягивающие легинсы и высокие кожаные сапоги на шпильках.

– Ого, – сказала она, глядя в том же направлении, что и они, – такой вид вполне может заставить меня полюбить матушку-природу.

– Трудно поверить, что мы всего в двадцати милях от города, – сказала Лори.

Джерри заметил, что Грейс копается в своем айфоне.

– Любовь к природе быстро закончилась, – пошутил он.

– Неправда. Я занимаюсь исследованиями, – произнесла ассистентка с возмущением. Она подняла экран и показала вид, напоминающий тот, на который они сейчас любовались. – Это Лысая гора и гора Тамальпаис. – Она с трудом произнесла второе название. – А если вас это интересует, то домики в округе стоят от…

Джерри угрожающе помахал перед нею указательным пальцем

– Нет! Плохо уже то, что ты виртуально преследуешь любого, кто появляется на твоем пути, – и я не хочу принимать в этом участия. Знаешь, Лори, вчера она нашла сайт «Кто кого встречает», что само по себе неправильно с точки зрения простой грамматики. Надо «Кто с кем встречается». Но благодаря этому бреду все время, что я ждал багаж, мне рассказывали о различных инженю[48], чьи имена связывали с Фрэнком Паркером до его женитьбы.

– Если бы только ты знал, Джерри. Этот список такой большой, что его хватило бы до стойки регистрации в отеле.

– Кстати, о багаже. – Джерри явно еще не закончил. – Тебе хватит твоих чемоданов, а, Грейс? Я вот приехал только с ручным багажом.

– Не надо сваливать багаж на меня, – запротестовала Грейс. – Это все твой отец, Лори. Это он настоял на оружии. А его можно перевезти из Нью-Йорка в Сан-Франциско только в багаже. Вот поэтому, Джерри, я решила, что уж коли без багажа не обойтись, то захвачу-ка я с собой всю свою любимую обувь.

Лори покачала головой и рассмеялась. Грейс и Джерри прекрасно работали в команде, но иногда ей казалось, что они разыгрывают свое собственное реалити-шоу, используя разницу в характерах.

– Мой отец на оружии не настаивал, Грейс, – сказала Лори. – Но коп всегда остается копом: он не может заснуть, если в тумбочке у него не лежит пистолет… А теперь перейдем к бывшей соседке Сьюзан и выясним, что она от нас скрывает.

Обстановка дома Николь была так же прекрасна, как и окружающие пейзажи. Николь встретила их в полном воздуха фойе, на стенах которого висели яркие образцы современного искусства. Лори предварительно тоже покопалась в компьютере и не смогла найти в Сети ни одной современной фотографии Николь. У нее была только пара выпускных фотографий, которые Джерри выудил в Ирвайне, городе, в котором Николь выросла. Еще они нашли одну общую фотографию первого курса, на котором училась Николь. Даже на этой фотографии девушка выглядела не старше четырнадцати лет.

Женщина, которая стояла сейчас перед Лори, была совершенно не похожа на ту, которую она себе представляла. Взрослая версия была гораздо привлекательнее простоватой веснушчатой девочки с тех, старых фотографий. Ее внешность поменялась просто кардинально. Светлые волосы, которые свисали раньше ей на плечи, были подстрижены в аккуратную прическу и выкрашены в темно-каштановый цвет. Может быть, она сделала это для камеры, но сегодня Николь была очень сильно накрашена, а глаза обведены черным. Однако больше, чем физические изменения, Моран изумила уверенность, с которой она себя держала и которой не было видно на ранних фотографиях.

– Николь, – сказала Лори, протягивая руку для рукопожатия, – спасибо, что согласились стать частью нашей передачи. Розмари рассказала мне, как близки вы были со Сьюзан в университете.

– Она всегда обо мне заботилась, – негромко сказала женщина и провела их в большую комнату, окна которой смотрели прямо на долину.

Их беседу прервало появление мужчины, одетого в рубашку оксфордского фасона и плохо сидящие брюки цвета хаки. Он был слегка полноват и уже начал лысеть, но улыбка у него была привлекательная. Лори показалось, что она почувствовала легкий запах мыла.

– Всем привет. Решил, что должен хотя бы поздороваться. Я муж, и меня зовут Гэвин.

Лори встала и протянула руку.

– Вам совсем не надо было брать отгул ради нас, – сказала она.

– А я и не брал. Я работаю на втором этаже, – и он показал на лестницу в прихожей.

– Гэвин – финансист, – объяснила Николь. – Его компания расположена в городе, но работает он здесь, если только у него нет встреч.